Расшатанные люди - Нана Рай
Что ни говори, а он очень похож на мать.
– Привет, мама. – Илья встает из-за стола и в невесомом поцелуе прикасается к ее сухой щеке. От нее пахнет дорогими духами, яркий аромат корицы щекочет ноздри. – Надо познакомить тебя с Анной. Хотя могла и сама ее просветить.
– Так неинтересно, – отмахивается мать и присаживается на кожаный стул возле его стола.
– У тебя не жизнь, а водевиль. Нечасто заходишь в мою контору. Есть особая причина? – Илья возвращается в кресло.
– В твою контору? – Она скептически прищуривается и оглядывает кабинет так, будто находится на выставке, где ничего нельзя трогать. – Напомни-ка мне, какая доля тебе принадлежит?
Илья шумно выдыхает. От вопроса судорогой сводит пальцы. Усилием воли он расправляет их и выдерживает прямой взгляд матери.
– Двадцать пять процентов.
Замечательно. Голос звучит совершенно буднично.
– А у твоей жены, стало быть, семьдесят пять, – глубокомысленно кивает Лидия.
– Вот именно: у моей жены, – цедит Илья.
– И когда она перепишет на тебя все остальное?
Вопрос звучит так невинно, что Илью передергивает.
– А почему она должна это делать?
– Потому что именно ты впахиваешь на этой работе, пока она ведет умные беседы с неумными людьми, – презрительно отзывается Лидия.
– Снова старая песня. А ведь поначалу я, как дурак, радовался, что тебе нравится Юлиана. Надеялся, что смог тебе угодить.
– Ох! Ты, как и твой отец, земля ему пухом, вечно судишь меня слишком строго. Юлиана и правда неплохая девочка. Красивая, а главное, богатая.
– Действительно, это самое главное, – язвит Илья, но мать игнорирует его слова.
– Жаль только, упрямится и не родит тебе наследников. Слава богу, ты-то не женщина и твои биологические часы никуда не убегут…
– Прекрати! Я и так постоянно потакаю твоим прихотям. Однажды ты уже втянула меня в свои игры… До сих пор не могу смотреть в зеркало без отвращения.
– Мы не сделали ничего ужасного, – пожимает плечами Лидия. – Всего лишь слегка…
– Замолчи! Я не хочу об этом говорить, – отрезает Илья. – Наши с Юлианой отношения тебя не касаются. И перестань уже переживать, какая доля бизнеса мне принадлежит. Я люблю свою жену и счастлив с ней. Остальное не должно тебя волновать.
Тирада Ильи, кажется, не производит на Лидию ни малейшего впечатления. Она вновь пожимает плечами и встает:
– Хорошо, я подожду, пока ты сам все поймешь. И если тебе понадобится моя помощь, ты знаешь, где меня искать.
После ее ухода Илья еще долго пытается замедлить учащенный пульс, но последние слова матери продолжают навязчиво стучать в голове. А ведь и правда, может статься, что совсем скоро ему понадобится ее помощь.
* * *
Юлиана устало потирает переносицу. Последний клиент замучил нерешительностью и неспособностью признаться жене в том, что разлюбил ее. И в то же время жить с ней он не в состоянии… Почему люди никак не могут понять, что жизнь – одна? Издеваясь над собой, ты издеваешься над другими тоже. Ее отец часто приговаривал: этот мир создан для счастья, хотя иногда бывает больно.
Юлиана вздыхает и находит в смартфоне фотографию отца. Она сделала этот снимок за год до его смерти и с тех пор трепетно им дорожила. Папа стоит на фоне заката и, как всегда, улыбается, весело сощурившись. Любимая рубашка в желтую клетку натянута на животе, и одна пуговица грозит оторваться. Зато стрелки на серых брюках безупречно отутюжены.
– Ох, папа, знал бы ты, что я натворила. Я чувствую себя убийцей, который не понес наказания. – Она стискивает мобильный, до рези в глазах всматриваясь в экран.
«Жизнь все расставит по своим местам, кнопка», – звучит в голове поставленный голос отца. Голос защитника, голос настоящего юриста.
– Да, но иногда этого приходится слишком долго ждать, – качает головой Юлиана и откладывает смартфон.
День уже клонится к вечеру, но после разговора с Евгением домой не хочется. Преследует другое желание – вернуться на шесть лет назад и выбрать для работы другой психотерапевтический центр, не «Санитатем». Тогда у нее не хватило духу признаться отцу, что ее шантажируют, и она предпочла роль жертвы.
Спустя столько лет Юлиана задается вопросом: почему? Почему она не стала бороться? Не противостояла Евгению и позволила загнать себя в ловушку? И все ждала, когда появится добрый волшебник, который сам узнает о ее проблемах и разрешит их?
Смартфон разражается гитарной мелодией, и на экране, оборвав очередной сеанс самобичевания, высвечивается неизвестный номер.
– Чертовы банки… Достали со своими кредитами, – бурчит она и отвечает на звонок, чтобы убедиться в своей правоте: – Алло!
Тихое шипение на том конце слегка напрягает, но затихает почти сразу, и в мобильном звучит вкрадчивое:
– Здравствуй, Юлиана.
В горле пересыхает, и на некоторое время она теряется, не в силах ответить. Ну, нет. Это невозможно. Этого не может быть!
– Разумеется, ты узнала меня? – прерывая затянувшееся молчание, повторяет мужчина.
У него мягкий голос с грассирующим французским «р», таким несвойственным для русской речи. Когда Юлиана впервые его услышала, то была очарована. А обладатель голоса излучал обаяние, которое пленяло с первой же улыбки, пусть та и выглядела печальной.
– Нет, – сухо отвечает она.
Вдруг ошибка, вдруг игра воображения? Он не может звонить. Он не знает ее номера. Он…
– Жаль, жаль… А я так надеялся. Даже предположений нет?
Юлиана нервно облизывает губы. Она ни за что не произнесет вслух то, что думает, потому что это значит автоматически записать себя в клиенты дурдома. Собеседник вздыхает, даже не скрывая разочарования:
– Моя фамилия Никольский. И мне хотелось сказать «спасибо», ведь благодаря тебе я мертв…
– Дурацкая шутка! Если вам нечем заняться, можете записаться на прием к психиатру, чтобы он вправил вам мозги! – истерично выкрикивает Юлиана и сбрасывает вызов.
Руки дрожат, а в груди клокочет нестерпимая ярость, которая отдает пульсацией в висках. Это же надо! Отыскать ее номер, придумать такую дурацкую шутку, абсолютно невразумительную, сымитировать голос Никольского… На что только не готовы пойти журналисты ради хайпа!
Злость стихает, освобождая место тревоге. А ведь, если подумать, голос очень похож. Но Никольский звонить не может! К тому же она не слышала его год и почти наверняка ошиблась. От усталости воображение дорисовало детали, а на самом деле ее бывший пациент говорил иначе.
Юлиана шумно выдыхает и точными движениями находит в планшете аудиозаписи. Она иногда записывала
