Ресторанчик «Камогава» - Хисаси Касивай
– Что ж, от старых привычек избавиться нелегко. – Из кухни высунулся Нагарэ в своем белом одеянии.
– Рановато я сегодня, да? Уж простите, не мог больше ждать. С возрастом стал ужасно нетерпелив.
– Понимаю, еще и я со своими предупреждениями, мол, ни в коем случае не обедай перед приходом. – Нагарэ, устроившийся у стойки, склонил голову.
– Я все сделал, как ты и сказал. Позавтракал с утра пораньше в кафе, как обычно, да и только. – Кубояма демонстративно залпом осушил чашку, словно пытался заглушить в животе страшный голод.
– Еще минут десять, – объявил Нагарэ.
– Ну как у вас с Нами? Все хорошо? – спросила Коиси, протирая стол.
Она расстелила синюю салфетку, затем положила деревянные палочки на подставку, вырезанную в форме листочка хиираги[24]. На середину стола Коиси поставила небольшую керамическую мисочку, а справа от нее положила зеленовато-голубую фарфоровую ложку.
– На прошлой неделе Нами уволилась с работы. Окончательно решила переезжать в Такасаки. Начальник очень сокрушался по этому поводу. – Кубояма достал со стойки с прессой одну из газет.
– Вы, дядюшка, наверное, дома совсем не едите?
– Да, в обед и вечером или иду куда-нибудь или покупаю готовую еду в круглосуточном магазине. И честно говоря, мне это все изрядно надоело. – Кубояма положил развернутую газету на стол и улыбнулся.
– Ну вы уж потерпите еще чуть-чуть. Вот уедете скоро в Такасаки, и начнется у вас райская жизнь! – Глаза у Коиси хитро заблестели.
– Райская, как же. В таком возрасте – и вдруг тестя заиметь!
– Ну, жизнь-то не всегда сахар, бывает, и пострадать приходится. Так уж она устроена, – заметил Нагарэ, положив слева от салфетки соломенную поставку под горячее.
– О, я вижу, представление вот-вот начнется! – Сложив газету, Кубояма пересел на складной стул.
– Газету можешь оставить. Словно в старые добрые времена – ты ведь никогда не отрывался от чтения, даже во время еды, – сказал Нагарэ, отворачиваясь.
– И как только ты все помнишь? – подмигнул Кубояма.
– Я ведь по себе знаю, что от старых привычек избавиться нелегко. – Нагарэ вновь повернулся к приятелю и тихонько захохотал.
– Вы разговариваете, словно в кино каком-нибудь! Про двух старых сыщиков, которые давным-давно в молодости дружили и вот опять встретились. – Коиси глядела попеременно то на отца, то на Кубояму.
– Ну, уж про старых ты загнула! – обиженно цокнул Кубояма.
– Коиси, подойдешь на минутку? – Нагарэ, шагнув к кухне, поманил дочь рукой.
– Похоже, последние штрихи поручат все-таки мне, – хмыкнула Коиси.
– Всецело на тебя полагаюсь! – крикнул ей вслед Кубояма.
На кухне Нагарэ, кажется, давал Коиси какие-то указания. Кубояма же, как и предложил ему приятель, вновь развернул газету и принялся за чтение. Впрочем, в смысл он особо не вдумывался, а, скорее, просто пробегал страницы глазами. Наконец с кухни донесся восхитительный аромат бульона, и Кубояма непроизвольно втянул носом воздух, принюхиваясь.
– По времени, конечно, мы не совсем угадали, но в целом, думаю, дело обстояло так. – Нагарэ, усевшийся напротив Кубоямы, щелкнул пультом и включил телевизор, примостившийся сбоку от алтаря. Показывали вечерние новости. – Ты приходил с работы. Так уставал, что даже переодеваться было лень. Разве что пальто снимал да ослаблял галстук – и сразу за стол. Разворачивал газету, включал телевизор – и в этот момент с кухни доносился запах бульона. – Пока Нагарэ говорил, Кубояма закрыл глаза и поднял лицо к потолку.
– В те времена у нас дома все было ровно так же, – продолжал Нагарэ. – Приходишь – сил нет, ничего не хочется. Даже разговаривать лень. В животе урчит. Кричишь Кикуко – неси, мол, ужин, да поскорее! – Он тяжело вздохнул.
– Может, телевизор-то все-таки выключишь, пока едим? – подхватил Кубояма.
– А я, конечно, отвечаю, что смотреть телевизор – это тоже часть моей работы.
– Выходит, у всех сыщиков дома одно и то же.
Нагарэ и Кубояма все продолжали свой причудливый диалог.
– Кажется, скоро нужно будет положить яйцо! – подала с кухни голос Коиси.
– Только сначала добавь то, что в маленьком кувшинчике! – крикнул в ответ Нагарэ.
– Все полностью?
– Полностью, полностью. Распредели равномерно, а потом хорошенько размешай и тут же на сильный огонь, – принялся командовать Нагарэ. – Как начнет закипать, разбивай яйцо и снимай с огня. Сразу под крышку, но только плотно не закрывай, иначе все испортишь. Крышку слегка сдвинь. Здесь все дело в том, чтобы правильно рассчитать время. Такое уж это блюдо – удон в горшочках. Тиэко частенько меня ругала, когда я с головой уходил в чтение и даже не замечал, что еда уже на столе.
– Наверное, она говорила что-то вроде: «Ешь скорее, а то удон совсем развалится!» – вставил Нагарэ.
– Ну что же, все готово!
Из кухни появилась Коиси, держа двумя руками в кухонных рукавицах глиняный горшочек, над которым поднимался пар.
– Ну как? Пахнет похоже на тот, что тебе когда-то доводилось пробовать?
Вместо ответа на вопрос Нагарэ Кубояма придвинулся поближе к горшочку и, принюхавшись, почти сразу же отпрянул от горячего пара.
– Тот удон, что готовила Нами, пах по-другому, – склонил голову набок Кубояма.
– Угощайся, пожалуйста. – Поднявшись, Нагарэ вслед за Коиси ушел на кухню.
Кубояма почтительно сложил руки ладонями вместе[25], а затем открыл крышку. Пар тут же повалил из горшочка еще сильнее. Взяв фарфоровую ложечку, сначала он попробовал бульон и сразу одобрительно закивал. Потом палочками выловил лапшу и с шумом втянул, чуть не обжегшись. Достал из бульона кусочек лука, еще немного лапши и все вместе отправил в рот. Хорошенько прожевал ломтик курицы. С хрустом откусил камабоко. И всякий раз, когда Кубояма пробовал очередной кусочек, он лишь молча кивал головой.
Казалось, еще минуту назад Кубояма весь дрожал от холода, теперь же по телу разлилось приятное тепло, а на лбу выступили капли пота. Он вынул из кармана пальто носовой платок и вытер лоб и щеки.
Словно что-то вспомнив, Кубояма достал из бульона креветку в кляре, с помощью палочек разделил ее на две части и положил в рот переднюю.
– А хвост вроде бы нужно есть вместе с яйцом. Главный же вопрос здесь – когда именно стоит размешать желток. Кажется, в том, чтобы размышлять об этом, пока ешь, и состоит главная прелесть удона в горшочках! – Кубояма бормотал себе это под нос с легкой улыбкой.
– Ну как? – осторожно поинтересовался Нагарэ, вновь показавшись из кухни.
– Чудеса, да и только. Точно как прежде. А ведь я ровно то же самое рассказал и Нами… – Кубояма как будто не в силах был положить палочки.
– Видишь ли, дело все в
