Михаил Петров - Гончаров и кровавый бизнес
- Понятно, - трезвея на глазах, ответил экс-полковник. - И когда же тебя наконец пристрелят, чтоб ты ни себя, ни людей больше не будоражил?
- Оставьте эмоции, я в это дело влез по ее инициативе.
- Она ненамного умнее тебя. Насколько это серьезно?
- Два часа тому назад перед моим носом непринужденно порхала первая пуля, к счастью, я от нее убежал. Удивительно, но выстрела я не слышал. Вы не находите некоторой аналогии со случаем на спидвее?
- Я нахожу, что ты полный кретин. Еще не прошло и двух недель, как ты чудом остался жив, и на тебе, опять под пули лезешь. Хочешь, я подарю тебе шикарный револьвер?
- Зачем?
- Сиди себе дома и играй в "русскую рулетку". И нам спокойней будет, и тебе без хлопот. Хорошо, о Милке я позабочусь. Сам-то что думаешь? Какие-нибудь наметки есть?
- Есть, но довольно хилые. Если я за них не зацеплюсь, то нам на некоторое время лучше вообще удрать из города.
- Кому это нам и на какое время?
- Вообще-то они будут охотиться только на меня, но на всякий случай уехать нужно нам троим, а на какой период - покажет время.
- Ладно, Милку я увезу прямо сейчас и лично посажу на теплоход, но как мне найти тебя, если возникнет что-то непредвиденное?
- Пока я не знаю сам, но непременно вам сообщу, как только обустроюсь.
Они уехали в девять часов вечера, а в половине десятого в мою квартиру кто-то позвонил. Не ожидая ничего хорошего, с пушкой наготове, я поинтересовался, какому идиоту приспичило в столь позднее время наносить мне визит.
- Это я, Иваныч, открой, - негромко, для пущей убедительности, покашлял Макс. - Я на минуточку.
- Господи, хоть бы позвонил, - распахивая дверь, проворчал я, ходишь, аки тать в ночи. Когда из больнички?
- Только что.
- Так тебя еще не выписали, какого же ты хрена разгуливаешь? А если опять кровотечение откроется?
- Не откроется, мне давно домой пора, а они все мозги пудрят. То им не так, се им не эдак. Только палату понапрасну занимаю, да еще одноместную. Я им говорю, давайте сюда еще пару коек поставим, а они мне - не положено. Я спрашиваю, а положено в четырехместные еще две плацкарты втыкать? А это, говорят, положено. Старики на сломанных костылях скачут, мясо только во сне видят - это положено. Я их...
- Ты чего разошелся? Дома-то хоть был?
- Ага, забежал на шесть секунд. Мою-то красотулю уже выписали. Пацана она мне отличного выродила. Никитой назвали.
- Значит, Никита Максимилианович?
- Значит, так, хрен выговоришь. Сама только разбухла сильно. Прямо не баба, а шмат теста, смотреть на нее...
- Это ты, брат, брось и на мои похождения не равняйся. Детей я, заметь, никому не оставлял.
- Да нет, это я так, к слову, куда ж я от нее денусь, конечно. Я что пришел, мне нужна на завтра машина, а на стоянке ее нет, ну, думаю, не иначе как Иваныч забыл ее на место поставить, вот и приехал. Мне ненадолго, если она тебе нужна, то уже к вечеру я ее подгоню. Ну и техпаспорт у тебя, и ключи. Я бы и так мог, но...
- Техпаспорт у меня, и машина твоя на месте, под тридцать шестым флажком, я ее лично туда загнал.
- Да нет же, там стоит чья-то "девятка" белого цвета.
Этой минуты я ждал две недели, поэтому получал сейчас ни с чем не сравнимое удовольствие, которое нужно было растянуть подольше. Не торопясь я достал его паспорт в старой затертой обложке и принялся внимательно его изучать, краем глаза наблюдая за возрастающим беспокойством Макса.
- Что ты там, Иваныч, рассматриваешь?
- Любуюсь! Отличные раньше документы делали. Он тебе нужен?
- Конечно, но я тебе его завтра отдам.
- Тогда возьми. - Эффектным жестом, с громким треском я разодрал паспорт пополам и в реверансе протянул обалдевшему Ухову. - Забери! Мне он больше ни к чему! И тебе, кстати, тоже.
- Иваныч, ты что, - чуть не плача, обиженно застонал детина, - как же я завтра без документов?
- Не боись, Ухов, я тебе другие приготовил, новые. Новое-то всегда лучше, это я не применительно к твоей Наталье. Держи, Макс.
Я протянул ему красивую резную шкатулку, в которой на красном бархате расположились ключи от новой "девятки" и соответствующие уже оформленные документы. Любит подлец Гончаров эффекты. Растянувшись на диване, я с упоением наблюдал за меняющейся гаммой чувств на его, мягко говоря, простецкой физиономии. От радости, к великому моему сожалению, он не запрыгал, а сказал просто и со вкусом:
- Спасибо, Иваныч, я все понял. А где моя "старушка"?
- Макс, я выгодно пихнул ее за бугор, а на вырученные бабки купил себе "мерседес" и тебе скромненького "жигуленка", его тебе и оформил сам полковник Ефимов, мой любимый тесть, соратник и верный слуга. Можешь хоть сейчас садиться за руль и везти медсестру на пленэр, но думаю, что сперва такое дело надо как следует отметить.
- Иваныч, какой базар, кабак с меня!
- Не возражаю, но это после, а сейчас мы устроим маленький квартирный выпивон, в духе слесаря дяди Васи. Возражения есть? Или тебе еще нельзя?
- Никак нет, товарищ капитан, мне все можно.
Недаром все-таки старалась Милка, сервируя стол для папаши. Он вполне сгодился и нам. Глядя на то, с каким удовольствием Макс расправляется с холодной курицей, приналег и я, но до него мне было далеко. Почему-то он предпочитал белое мясо вместе с килем и ребрышками, которые только жалобно похрустывали под натиском его мощных челюстей.
- А куда это ты завтра собрался? - наливая ему совсем чуть-чуть, а себе на сто граммов больше, спросил я.
- Ой, Иваныч, не к добру такие вещи рассказывать на ночь глядя. Давай-ка лучше за мою белую "невесту"! Кстати, сколько я тебе должен? Сразу я отдать не смогу...
- Откуси свою ногу! Ты же сказал, что все понял...
- Нет, такие подарки я принять не могу.
- А почему ты считаешь это подарком? Ты, слава богу, не из девиц, которым принято дарить презенты и делать комплименты. Нет, Макс, это просто плата за твой труд и риск. Всякий должен получать ровно столько, сколько он заработал. Это единственное правило, которое мне нравится у капиталистов. У нас сейчас об этом тоже орут на всех углах, но, как всегда в нашей стране, даже орут и то через... Ладно об этом, а то ты опять заведешься. Лучше объясни мне, что это за страсти-мордасти, о которых ты боишься говорить на ночь?
- Честно говоря, я и хотел привлечь к этому делу тебя, но только завтра с утра. Ну уж если мы вдарили, то нам и море по члену. Вот какое дело, Иваныч. У меня есть соседка Нина Васильевна Солдатова, хорошая женщина твоего возраста. Мужик у нее дрянь и пьяница, я ему уже пару раз морду чистил, но не в этом дело. Был у них сын Антошка, которого год назад забрали в армию и доверили охранять рубежи нашей родины. Короче, последние полгода служил, а точнее, воевал где-то в Предпамирье, те места недавно показывали по толику. Хорошо он там воевал или нет, не знаю, а только три недели тому назад привезли Нине Васильевне цинковый гроб. Она, конечно, поплакала, поубивалась и на следующий день сына похоронила. Сопровождающие даже привезли ей какие-то копейки на воздвижение памятника. Эти деньги, само собой, муж тут же пропил.
Решила она сама поднакопить хоть небольшой капиталец на недорогой памятник. Ну а пока суть да дело, она могилку обихаживала, крест купила, оградку подешевле и цветы посадила, которые любовно лелеяла, приезжая на кладбище почти каждый день. И так продолжалось до вчерашнего дня. А вчера случилось такое, от чего Нина Васильевна и по сей час пребывает в шоке. Иваныч, ты представляешь, в ночь с позавчера на вчера кто-то вскрыл могилу и утащил запаянный гроб. Кладбищенские сторожа целуют крест и клянутся, что никого не видели. Вот я и хотел завтра проехать на это место и разобраться, что к чему.
- Ну, что к чему понятно сразу, в гробу находилась посылка, а поскольку из Азии, то, вероятнее всего, с коноплей.
- Я тоже так думаю. Но зачем же останки забирать? Чтобы потом их выкинуть собакам? Вот я и хочу найти этих нелюдей и как следует с ними потолковать. Может, тогда и Антошка отыщется.
- Если он вообще там был.
- Ты думаешь, что... да, возможно и такое, тогда поеду в часть.
- Ухов, тебе лучше меня известно, из чего и как собираются эти гробы. Если что-то и сумеешь прояснить, то только здесь, там же ты не найдешь ничего.
- Ты прав, Иваныч, тогда попробую здесь. Вдруг получится.
- Поедем завтра вместе. Только на твоей белой "невесте", свою я опять засветил. Не везет мне, признаться, последнее время.
- Что-то серьезное?
- Пока не знаю, но кажется, да. Расскажу на досуге.
- Тогда до завтра, а то сейчас твоя явится, она почему-то меня не выносит.
- Не явится, я ее отправил по той же причине.
- Значит, дело более чем серьезное. Рассказывай.
- Что ж, раздевайся и плюхайся на мое брачное ложе, себе я разложу кресло. Надеюсь, сегодня твоя Наталья не дежурит?
- Нет.
Со всеми подробностями, больше часа, я рассказывал ему суть дела и те события, которые произошли позже. Уснули мы за полночь, а наутро в девятом часу Макс ушел за машиной. Собравшись, я сидел на кухне и в ожидании его приезда кормил кота. Телефонный звонок буквально подбросил меня с места. Предчувствуя запланированную пакость, я осторожно снял трубку, меньше всего ожидая услышать голос Тамары Бурановой.
