Марина Серова - Музей восковых фигур
Человек не возражал.
Доктор сложил в небольшой ящик мисочки для приготовления раствора, пакет с сухим гипсом и другие необходимые материалы.
Все трое сели в экипаж, дожидавшийся их снаружи, и тронулись в путь.
– Куда мы едем? – спросил провожатого Куртиус.
Тот буркнул под нос что-то неопределенное. Доктор больше не предпринимал попыток задавать вопросы.
Мари тревожно выглядывала в окна экипажа, изредка бросая вопросительные взгляды на скульптора. Тот молчал.
Экипаж выехал из Парижа и отправился далее по юго-западной дороге.
– Эта дорога ведет в Версаль, – заметил доктор.
Человек в черном кивнул, не произнеся ни слова.
Королевский дворец в Версале был образцом гения французских строителей, художников и ювелиров, но также и образцом расточительства. Огромные средства тратились на содержание этого шедевра.
Филипп Куртиус не ошибся. Экипаж действительно доставил скульптора и его юную помощницу к королевскому дворцу, минуя Версальский сад.
– Прошу следовать за мной, – произнес незнакомец.
Путешественники оказались перед зданием в три этажа, размеры которого по длине казались бесконечными. Оно делало изгибы строгой геометрической фигуры. В спустившейся на землю темноте истинные очертания дворца едва угадывались. Затем ночные путники оказались в длинном холле с высоченными потолками, с которых почти до половины свисали огромных размеров люстры. Внутренность помещения ослепляла роскошью отделки и удивляла фантазией, с которой мастера трудились над убранством.
Юная Мари, задрав голову, с восхищением смотрела на великолепие дворцовых сводов, следуя за своим хозяином.
Открылась одна из боковых дверей, и доктор с помощницей очутились в небольшом зале. Вскоре навстречу скульптору вышел человек, при виде которого Куртиус ахнул.
– Монсеньор! – с благоговением произнес он. – Какой чести удостоен обыкновенный скульптор… лицезреть столь священную особу!
Это был герцог Ришелье, дворцовые интриги которого имели далеко идущие последствия для Франции.
– Доктор Филипп Куртиус, я хочу предложить вам сделать фигуру «Спящей красавицы» с женщины, которая избрана его величеством как красивейшая из смертных. Что за юная особа прибыла с вами?
Скульптор засуетился.
– Это моя помощница, Мари Страсбург. Она сирота, отец ее был солдатом. Увы, монсеньор, он погиб в бою. С тех пор я принимаю участие в судьбе этой девочки. Она, так сказать, моя ассистентка.
Ришелье не возражал.
– Прошу вас…
Герцог сделал знак скульптору следовать за ним, и вскоре все трое оказались в комнате довольно небольших размеров, где находилась молодая женщина на вид двадцати пяти – тридцати лет.
– Позвольте представить вам графиню Дюбарри. Мы хотели бы предложить вам именно с нее сделать образ «Спящей красавицы».
Доктор был разочарован. Он ожидал увидеть кого угодно, только не фаворитку Людовика XV.
Жанна Дюбарри была особой изящной, с тонкими руками и чуть пухленьким личиком, которое, вне всякого сомнения, украшали томные глаза, в которых могла поместиться вся вселенная. Тонкий, чуть удлиненный нос совсем не портил ее, виноградные губы и ямочка на подбородке дополняли образ любовницы короля. Зачесанные назад волосы, собранные в подобие свободной косы, открывали мраморный лоб. Корсаж не в силах был скрыть достоинства груди.
– Вы доктор Филипп Куртиус, содержатель Музея восковых фигур? – с улыбкой произнесла графиня Дюбарри, протягивая скульптору руку для поцелуя. – Я много слышала о вас. А кто это прелестное дитя? – спросила она, оглядывая Мари, закутанную в дорожный плащ с ног до головы и не успевшую распахнуться.
– Юная Мари Страсбург, моя ассистентка, – ответил доктор, не отводя глаз от графини. Он по достоинству оценил красоту фаворитки короля и уже погрузил свои мысли в работу, прикидывая, как с выгодой подать прелести этой женщины.
– Что вам нужно для работы? – спросил герцог Ришелье.
Скульптор ответил не сразу. Он был погружен в мысли.
– Нам нужна теплая вода, монсеньор, – ответила за него Мари.
– Ах да! – спохватился доктор. – Действительно, нам нужна вода для приготовления раствора.
Фаворитка короля Людовика с некоторым волнением поглядывала на то, как Куртиус с Мари готовят все необходимое.
– Скажите, доктор, – с вкрадчивостью кошки спросила графиня, – маска не повредит коже лица?
Мари с неприязнью взглянула на графиню.
– Не волнуйтесь, сударыня, – ответил скульптор, – очищающий лосьон приведет вашу прелестную кожу в порядок. Главное, чтобы сходство не пострадало.
Появился лакей, который принес кувшин с подогретой водой и поставил его на специально приготовленный столик. Доктор Куртиус взял ванночку, насыпал в нее специально отмеренное количество гипса и дал знак Мари, чтобы та добавила в него воды. Девушка начала осторожно вливать воду в ванночку, а доктор тщательно размешивал порошок керамической лопаткой.
Вскоре масса была наложена на лицо графини, для чего ей пришлось претерпеть некоторые неудобства. Через некоторое время гипс застыл и превратился в форму.
Графиня отправилась умываться с помощью служанки, которая принялась поливать ей из кувшинчика.
– Вам придется приехать ко мне в мастерскую, когда будет готова восковая маска, – предупредил фаворитку доктор Куртиус.
– Зачем? – с любопытством поинтересовалась графиня Дюбарри.
– Нам необходимо будет сделать небольшие уточнения, – пояснил скульптор. – Некоторые черты лица могут быть несколько искажены, мы должны это исправить.
– Когда же это будет?
– Хотя бы завтра, – ответил доктор.
Мари сделала знак Куртиусу.
– Мы можем не успеть, – сказала она. – День будет занят посетителями, лучше выбрать другое время.
– Верно, – согласился доктор, – пожалуй, полезнее всего выбрать послезавтра. После полудня. Вас это устроит, сударыня?
– Вполне, – ответила графиня Дюбарри. – Итак, послезавтра после полудня я буду у вас в мастерской.
– Если, конечно, вас это не затруднит… – Скульптор бросил опасливый взгляд на герцога, который к тому времени вернулся в комнату.
Тот неопределенно пожал плечами:
– Графиня вольна в своих прихотях, она может делать все, что пожелает. А это возьмите за труды.
Герцог протянул Куртиусу кошелек, напоминавший упитанного суслика, отчего доктор смутился.
– Простите, монсеньор, но мне неловко брать деньги. Образ графини послужит искусству, а оно…
Ришелье прервал страдания скульптора, изобразив на лице гримасу больного подагрой.
– Никогда не отказывайтесь от подношений. Гордость не так дорога, как золото. Без нее можно обойтись, а вот без денег…
Обратная дорога казалась не такой длинной. Доктор Куртиус рисовал в уме план постепенного воплощения образа «Спящей красавицы», а юная Мари раздумывала над тем, сколько нарядов имеет графиня Дюбарри и сколько раз на дню она их меняет.
Не доезжая до предместий Парижа, экипаж остановился. Скульптор выглянул в окошко и крикнул кучеру:
– В чем дело, милейший? Неожиданная поломка?
Вместо ответа он увидел пистолет, направленный ему прямо в грудь человеком в маске.
– Быстро кошелек!
Грабитель распахнул дверь и вытащил доктора из экипажа.
– Чего вы хотите? – возмущенно воскликнул скульптор.
– Золото! И как можно быстрее!
– Но я!..
Доктор беспомощно оглянулся и увидел, что второй грабитель держит под прицелом кучера.
Человек в маске движением карточного шулера вытащил кошелек герцога Ришелье из-за пояса доктора и втолкнул его внутрь кареты.
– Это что у вас?!
Грабитель запустил руку в дорожную сумку Мари. Девушка вскрикнула, больше от возмущения, чем от страха.
– Что это?! – зашипел он словно рассерженный гусак, вытаскивая слепок.
– Это гипс, – спокойно ответила Мари, – для вас он не имеет никакой ценности.
– А где деньги?!
– Единственные деньги, которыми мы обладаем, вы уже забрали, – едва сдерживая себя, произнес доктор Куртиус.
Черная маска выскочила наружу.
– Ни слова о том, что с вами произошло. Иначе – смерть!
И в этот момент кучер ударом кнута сбил маску с лица другого грабителя.
– Дьявол! – завопил тот, пытаясь прикрыть голову рукавом плаща.
Лошади понесли вперед, понукаемые кучером. Вслед карете прогремел выстрел, разорвавший ночную тишину.
Глава 4
Веселая компания была в сборе. Пирушники во время чумы арендовали скамью в сквере неподалеку от дома Безруковых и тосковали.
Мне выпала неслыханная удача лицезреть героев «воскового побоища» в несколько иной обстановке и в настроении, противоположном тому, что наблюдалось лично мною несколько дней назад.
Итак, начнем по порядку.
Витька Шмон.
Первый взгляд не оправдывал мнения о том, что он – закоренелый уголовник. Отрастить чубчик, и перед вами – каменщик шестого разряда с обветренным от постоянного пребывания на свежем воздухе лицом.
