Альфред Баррэдж - Музей восковых фигур

Музей восковых фигур

А.М. Баррэдж

A.M. Burrage. THE WAXWORK

(с) Сергей Трофимов, перевод, 1998

Пока служители музея провожали последних посетителей, управляющий пригласил Раймонда Ньюсона в кабинет и выслушал его предложение. Осмотрев потертый костюм репортера, он понял, что этот человек уже проиграл свою битву с миром. Несмотря на уверенный и даже настоятельный тон, в голосе Ньюсона слышались хитроватые и просительные нотки, по которым без труда узнаются люди, привыкшие к частым отказам.

— Вы не первый обращаетесь к нам с такой просьбой, — сказал управляющий. — Фактически, я выслушиваю подобные предложения около трех раз в неделю, и в основном они исходят от молодых людей, которым хочется провести ночь в нашем «Логове убийц» и таким образом утвердиться в глазах своих друзей. Несмотря на довольно значительные пожертвования я пока не находил причин для удовлетворения их прихотей. Представьте, сколько неприятностей обрушится на наши головы, если кто-нибудь из них свихнется от страха и потеряет последние мозги. Однако в вашем случае дело принимает другой оборот.

— Вы считаете, что репортерам уже нечего терять? — с усмешкой спросил Ньюсон. — Я имею в виду мозги.

— Ну что вы, — ответил управляющий. — У меня нет предубеждений к газетчикам и журналистам. Кроме того, хорошая статья могла бы вызвать публичный интерес и послужить своеобразной рекламой.

— Значит мы можем перейти к условиям договора?

Управляющий засмеялся.

— Вы, наверное, рассчитываете на солидное вознаграждение, верно? Я слышал, что в свое время мадам Тюссо заплатила сто фунтов какому-то смельчаку, который провел ночь в ее «Комнате ужасов». Но учтите, мы не собираемся предлагать вам такие деньги. Кстати, я могу взглянуть на ваше удостоверение, мистер Ньюсон?

— В настоящее время я не связан с определенной редакцией, — смущенно произнес репортер. — Однако моими услугами пользуются несколько газет. И я без труда устрою эту историю в печать — например, в «Утреннее эхо». Вы только представьте себе такой заголовок — «Ночь с убийцами в музее Мэрринера». В успехе можно не сомневаться.

Управляющий задумчиво почесал подбородок.

— А в какой манере вы собираетесь это преподнести?

— Леденящий душу рассказ, в котором жуткие моменты будут оттенены нотками тонкого юмора.

— Звучит неплохо, мистер Ньюсон. Давайте договоримся так — если вашу историю напечатают в «Утреннем эхе», наша фирма выплатит вам пять фунтов стерлингов. Но надеюсь, вы полностью уверены в себе? Сказать по правде, я бы за такое дело не взялся.

— Почему?

— Не знаю. В общем-то причин для беспокойства нет. Я видел эти фигуры и одетыми и раздетыми. Мне известна каждая стадия их изготовления. Но я не остался бы с ними на ночь. В принципе, они ничем не отличаются от обычных кеглей, однако атмосфера, которую создают восковые фигуры, производит на меня гнетущее впечатление. Конечно, я склоняю голову перед вашим мужеством, мистер Ньюсон, но мне кажется, вас ждет очень неприятная ночь.

Репортер и сам это прекрасно понимал. Несмотря на бравый вид и вальяжную улыбку, на душе у него было неспокойно. Но он знал, что ему надо содержать жену и детей, платить за квартиру и по просроченным счетам. Он не мог упустить этот шанс. Гонорар за статью и пять фунтов от управляющего спасли бы его на пару недель от упреков супруги, а хорошая история в «Утреннем эхе» могла бы вывести на какой-нибудь постоянный заработок.

— Путь грешников и репортеров усыпан терниями, — пошутил Ньюсон. — Я ведь догадываюсь, что ваше «Логово убийц» не соответствует стандартам пятизвездочного отеля.

— Еще вопрос… Вы не суеверны? Я слышал, что репортеры отличаются довольно сильным воображением.

— Вы же понимаете, что голыми фактами читателя не накормишь. Иногда нам приходится привирать — это как слой масла на куске хлеба. Но в отношении меня вы можете быть спокойными. Те редактора, с которыми мне доводилось работать, всегда говорили, что я начисто лишен воображения.

Управляющий улыбнулся и встал.

— Я думаю, последние посетители ушли. Сейчас мы спустимся в зал. Но прежде мне хотелось бы взять с вас обещание не курить в течение этой ночи. Кстати, сегодня какой-то шутник нажал на кнопку пожарной сигнализации. Хорошо, что в тот час внизу находилось лишь несколько человек. Иначе могла бы начаться паника.

Пройдя через шесть тематических залов мимо королей, принцесс, генералов и известных политических деятелей, они подошли к спуску в «Логово убийц». Управляющий подозвал к себе служащего и велел принести вниз «самое удобное кресло».

— Это все, что я могу для вас сделать, — сказал он Ньюсону. — Надеюсь, вам удастся немного поспать.

Они спустились в зал, напоминавший огромный склеп. У основания лестницы располагались орудия пыток — от клещей и дыб инквизиции до более современных приспособлений, включавших тиски, резаки и электроды для прижигания различных органов. Чуть дальше в тусклом сиянии матовых ламп тянулись ряды фигур — величайших убийц этого и других поколений. Они стояли на низких пьедесталах, и у каждого в ногах находилась табличка с краткой биографией и описанием преступлений.

— Взгляните, это Криппен, — сказал управляющий, указывая на одну из фигур. — Выглядел так, словно и мухи не мог обидеть. Это Армстронг. С виду простой провинциальный джентльмен. Подумать только — еще несколько лет назад люди боялись произносить эти имена вслух. А вот Лефрой — гроза всех лондонских предместий.

— А это кто? — спросил репортер, перейдя почему-то на шепот.

— О, он достоин отдельной истории. Доктор Бурдетт — звезда нынешнего сезона. Из всех персонажей «Логова убийц» только он и избежал смертной казни.

Фигура, которую выделил Ньюсон, изображала хрупкого низкорослого мужчину в сером плаще с накинутым на голову капюшоном. Тонкие усики и лукавые черты лица выдавали в нем француза. Пронизывающий взгляд маленьких черных глаз вызывал у зрителей невольную дрожь.

— Кажется, я слышал это имя, — произнес репортер, — но не помню, в связи с чем.

— Будь вы французом, оно сказало бы вам о многом. Этот человек наводил ужас на весь Париж. Днем он лечил людей, а ночами резал им глотки. Его не интересовали деньги. Доктор совершал преступления ради дьявольского наслаждения, которое он испытывал в момент убийства. Его единственным оружием всегда оставалась бритва. После серии громких дел он почувствовал за собой слежку и бесследно исчез. Однако полиция Англии и Франции по-прежнему ведет его розыск. Говорят, что доктор покончил с собой. Это подтверждается тем, что после исчезновения случилось лишь два преступления, выполненных в сходной манере. Очевидно, у него, как и у других известных убийц, нашлись свои подражатели.