Эллери Квин - Приёмыш на заклание.
— В переводе на английский, — уточнил мистер Хамфри, — ты, очевидно, хочешь знать: каприз ли это или линия поведения? Линия поведения, Рональд! Я нашел лучшее употребление своим деньгам, чем оплачивать твои карточные долги и увеличивать счета твоих приятельниц.
— Это отродье... — пробормотал Фрост.
— Прошу прощения?
— Этот ублюдок, которого ты где-то подобрал!..
— Ты пьян!
— Не настолько, чтобы не суметь сосчитать, сколько будет дважды два!.. Это все пустая болтовня — твои слова о фамильной чести, обещания, которые ты дал моей матери!..
— Ты тоже многое обещал, — отрезал дядя. — И главное — прекратить паразитическую жизнь. Между прочим, тебе придется извиниться за свои выражения в адрес моего сына!
— Твоего сына! — вскричал Фрост. — Этот ублюдок — твой сын?!
— Вон отсюда!
— Правда глаза колет? Ты заставил меня думать, что я буду твоим наследником, а теперь этот маленький паршивец...
— Прости меня господь, — отчетливо произнес Элтон Хамфри. — Но если ты, Рональд, немедленно не уберешься отсюда, я спущу тебя с лестницы...
Наступило молчание.
Затем Джесси Шервуд услышала нервный смешок Фроста:
— Сожалею, дядя. Боюсь, что я немного перепил. Я, конечно, приношу свои извинения.
Снова наступило молчание.
— Ладно, — сказал Хамфри. — А теперь покинь мой дом.
— Да, да, — отозвался Рон Фрост.
Она услышала. его удаляющиеся шаги, но он тут же вернулся и остановился перед дверью в кабинет.
— Пожалуйста, поблагодари тетю, Сару от моего имени, дядюшка. В этих условиях...
— Понимаю. — Голос Хамфри звучал глухо.
— Ну, что ж... пока, дядюшка Элтон.
— Счастливого пути, Рональд.
— Надеюсь вскоре повидать тебя и тетю.
Ответа не последовало.
Фрост неуверенными шагами спустился по лестнице, и вскоре Джесси услышала, как его «ягуар» зашуршал шинами по шоссе.
День прошел ужасно, и, когда наступил вечер, она с облегчением легла в постель, прочла молитву и пыталась заснуть.
В два часа ночи она еще не спала.
Остров Нэр давно погрузился во мрак и был объят тишиной. Шорох прибоя, убаюкивающий Джесси каждый вечер, был единственным звуком, который доносился до ее слуха, если не считать шума запоздалых машин, покидавших остров; но сегодня ритм прибоя, казалось, подгоняет ее пульс. В доме все спали; окна двух комнат, расположенных над гаражом, в которых жили Столлингс и Каллэм, были давным-давно темны. В ее спальне не было душно: прохладный ветерок задувал с моря, и ей даже пришлось подняться, чтобы взять стеганое одеяло.
Почему же она не может заснуть?
Дело, конечно, не в ребенке. Он высосал до дна свою бутылочку молока и заснул, словно ангелочек. Когда она зашла к нему, перед тем как лечь в постель, его маленькое личико было безмятежно, он спокойно дышал. И не приближающееся время кормления мешало ей заснуть — вот уже десять дней, как маленький Майкл был отлучен от своей ночной порции и с тех пор спал всю ночь напролет.
«По-видимому, это результат дневных треволнений, — решила Джесси. — Фейерверки, суматоха, нервничающая миссис Хамфри, ссора между дядей и племянником... А может быть (она почувствовала, как кровь прилила к ее щекам), может быть, это имеет отношение к тому человеку, Ричарду Квину? »
Джесси должна была признать, что вела себя на пляже, как легкомысленная девчонка. Думать о мужчине шестидесяти трех лет от роду! Дать ему понять, что у нее выходной в четверг... А в выходной день она даже отправилась на общественный пляж в Таугус и весь день просидела на песке под взятым напрокат зонтиком, надеясь, вопреки всему, и в то же самое время чувствуя себя до чрезвычайности глупо. Что если бы он вдруг появился? Ее фигура в купальном костюме была неплоха для ее возраста, но вряд ли могла соревноваться с этими загорелыми дочерна и почти обнаженными молодыми бабенками, порхавшими по пляжу. Итак, она злилась на себя за тот день — и все же была разочарована. Он был так мил, так моложав и так удручен своим возрастом и отставкой... Конечно, он не пришел. Он должен хорошо знать женщин, раз он всю жизнь был полицейским офицером.
И все же она была огорчена. Они нашли бы много общих тем для разговоров. Всякие интересные случаи, с которыми ей пришлось сталкиваться, когда она работала у важных особ. И он, наверное, знает множество захватывающих историй... Честное слово, она вовсе не так уж плохо выглядела в купальном костюме. Она самокритично разглядывала себя в зеркале в ванной комнате, перед тем как решиться отправиться на пляж в тот день. Во всяком случае, у нее было мясо на костях. И кожа у нее совсем без морщин, просто удивительно для женщины в сорок девять лет. Сколько лет Марлен Дитрих?..
Джесси Шервуд повернулась и зарылась лицом в подушку.
И вдруг в воцарившейся после этого тишине она услышала звук, от которого все посторонние мысли мигом улетучились у нее из головы. Это был звук открываемого в детской окна.
Она прислушалась.
Детская находилась в угловой комнате с двумя окнами, одно из которых выходило на дорогу и в сад, а второе — на море. Обычно, когда ребенок спал, она распахивала оба окна настежь; но сегодня дул бриз, и она закрыла окно, выходящее на море. Раму другого окна она опустила почти до самого низа, оставив его приоткрытым всего на три-четыре дюйма. Ей казалось, что открывается именно это окно.
Вот опять! И опять!
Это были короткие, тихие, скребущие звуки, словно раму окна поднимали на полдюйма зараз, осторожные толчки с паузами между ними, чтобы прислушаться.
«Родители никогда не могут быть излишне осторожны в отношении своих детей, особенно если они богаты... »
Это сказал он.
«Дело о похищении, которое я расследовал несколько лет назад... »
Похититель детей!
Джесси Шервуд мгновенно соскочила с постели, схватила халат, накинула его поверх ночной рубашки и бросилась в комнату маленького Майкла.
При слабом свете ночника она увидела темный силуэт мужчины. Одну ногу он перенес через подоконник, другая, очевидно, стояла на верхней ступеньке приставной лестницы. Его голова была наполовину скрыта приподнятой рамой окна.
Мисс Шервуд издала истошный крик. Человек в окне исчез.
Поднялась суматоха. Мистер Хамфри вбежал в детскую, застегивая на ходу наскоро надетую пижаму; миссис Хамфри появилась следом и, с криком вырвала ребенка из рук няни; миссис Ленихэн, миссис Шарбедо и обе служанки толклись на лестнице, ведущей с третьего этажа, натянув на себя что попало и спрашивая друг друга, что случилось; зажегся свет и в комнатах мужчин над гаражом. Ребенок громко заплакал, миссис Хамфри завопила еще пронзительнее, мистер Хамфри кричал, требуя объяснений, — и Джесси Шервуд хотела, чтобы ее услышали в этом бедламе!.. Когда наконец она рассказала о том, что видела, и Элтон Хамфри высунул голову из окна, дорога была пуста; старый Столлингс и Генри Каллэм, босые и в пижамах, стояли под окном и глядели вверх, растерянно спрашивая, что произошло.
Длинная лестница была прислонена к стене у окна.
— Обыщите участок! — крикнул Элтон Хамфри двум седым людям внизу. — Я позвоню в сторожку.
Он повернулся, кипя от раздражения.
— Не понимаю, за что мы платим этим охранникам. То ли этот сумасшедший Питерсон спал, то ли пьян. Сара, прекрати немедленно, прошу тебя! Передай Майкла мисс Шервуд. Ты напугала его до смерти!
— О, Элтон, подумать только, что это мог быть похититель! — истерически вскричала миссис Хамфри.
— Глупости. Какой-нибудь воришка, а мисс Шервуд спугнула его. Дай сюда ребенка.
— Я возьму его, мистер Хамфри, — сказала Джесси Шервуд. — Миссис Ленихэн, будьте любезны, принесите из холодильника бутылочку молока... Сегодня мы сделаем для тебя исключение, родненький! Но сперва давай поменяем тебе пеленки... — Она отнесла младенца в ванную комнату и плотно прикрыла за собой дверь.
Когда она вышла оттуда, в комнате находился один Элтон Хамфри, который наблюдал за греющимся на электроподогревателе молоком.
— Как Майкл? — коротко спросил он.
— Отлично, мистер Хамфри.
— Вы уверены, что это был мужчина?
— Да, сэр.
— Вы не узнали его?
— Я не видела его лица, — тихо ответила Джесси, — а все остальное было черным силуэтом. Но, мистер Хамфри, я уверена, что это был не просто воришка!
Он вопросительно посмотрел на нее.
— Зачем воришке было лезть в дом через верхний этаж? Ведь окна внизу не заперты.
Элтон Хамфри не ответил. Джесси взяла теплую бутылочку, села в кресло-качалку и принялась кормить младенца.
— Мистер Хамфри! — послышался голос Каллэма снизу.
— Ну?
— Ни единой души, — доложил шофер.
Столлингс, стоявший рядом с ним, кивнул в подтверждение.
— Все оденьтесь и побудьте некоторое время внизу.
Он задернул занавески с изображениями зверюшек.
