Эллери Квин - Приёмыш на заклание.
— Но и кого-то персонально! — воскликнула Джесси. — Кого именно, Ричард?
— А кто, по-вашему, сильнее всех других ненавидел незаконнорожденного сына Элтона Хамфри? Перед кем Хамфри больше всех других чувствовал себя виноватым? Чье разоблачение в убийстве в такой же степени скомпрометировало бы имя Хамфри, как если бы им оказался сам Элтон Хамфри? Кто устраивал истерики, настаивая на своей виновности в смерти маленького Майкла, — до тех пор, пока Элтон Хамфри не обратился в «учреждение» доктора Дуэйна? Майкла мог убить только один человек. На подушке — отпечаток руки Сары Хамфри!
Эйб Перл сунул голову в дверь.
— Алло, Джесси! Теперь вы уже чувствуете себя хорошо?.. Дик, Хамфри полностью пришел в себя и согласен давать показания. Давай, пошли.
Джесси тоже подошла к двери в спальню Хамфри, заполненную людьми. Полицейские из Таугуса, чиновник из прокуратуры штата Меррик — опять без галстука, доктор Викс, полицейские из столицы штата, Гэс Полонский и Джонни Крипс.
И Элтон Хамфри.
Он лежал на огромной кровати, опираясь на несколько подушек; правая рука его была забинтована. Лицо его было уже не желтым, а совсем бесцветным и ничего не выражало; но глаза метались — как два преступника, пытающиеся спастись.
— Я подожду у Бекки Перл, — глухо сказала Джесси и ушла.
... — Это лучший воскресный обед, — заявил Квин, блаженно отдуваясь и откидываясь от стола, — которым меня когда-либо угощали.
— Восхитительно, Джесси! — подтвердила Бекки Перл, хотя тут же зарезервировала про себя особое мнение о вине в соусе. — Она и в самом деле, Дик, чудесно готовит. Подумать только, что медсестра и няня еще обладает таким талантом!
— Ничего особенного — всего только жареная телятина, — с напускной небрежностью ответила Джесси, словно она привыкла каждое воскресенье часами простаивать над раскаленной плитой, экспериментируя с чесночным салатом и приправой, состоящей из лимонного сока, белого виноградного вина, бульона и сыра пармезан, и умоляя всех святых, чтобы у нее получилось что-то хотя бы съедобное.
Дело происходило в воскресенье. Стоял солнечный октябрьский день, каждый чувствовал себя хорошо. Джесси много потрудилась для этого дня и долго его ждала, надеясь, что приятель Квина с женой окажутся в маленькой гостиной ее домика в Роуэйтоне, и она услышит (и Квин тоже), как замечательно она готовит. Вот только Эйб Перл, к сожалению, все время вел разговор на такую тему, о которой, как надеялась Джесси, и упоминания не будет.
— Чудесно, чудесно! — снова повторил Квин, расплываясь в улыбке.
— Благодарю вас, — тихо сказала Джесси.
— Она действовала хладнокровно и обдуманно, как многие из тех преступников, с которыми мне приходилось иметь дело, — гнул свое Эйб Перл. — Наложение ее руки на отпечаток дает полную тождественность. Анализ крови показывает, что эта кровь — ее; она оцарапалась о лестницу. На наволочке — та же самая пыль, что и на лестнице. Кроме того, на наволочке имеются другие отпечатки ее грязных пальцев. Но, несмотря на все это, — мрачно покачал он головой, — могу заверить: на электрический стул ее не посадят. На суде, наверное, будет заявлено, что она сошла с ума, когда после усыновления якобы чужого ребенка подслушала телефонный разговор Хамфри с Финнером и поняла, что ее благочестивый муженек дважды обманул ее: жил с другой женщиной и выдал своего ребенка за чужого. После признания Сары Хамфри сумасшедшей ее отправят в соответствующее место, и тем дело и кончится.
— Эйб, — сказала Бекки Перл.
— Ну?
— Почему бы тебе не погулять после обеда?
Наконец-то Джесси осталась наедине с Квином в маленьком саду. Эйб Перл отправился погулять на набережную, а его супруга мыла посуду на кухне и нарочно громко стучала, демонстрируя, что вовсе не подслушивает.
Однако сейчас, когда Джесси и Квин остались одни, казалось, что им вообще не о чем разговаривать, и между ними воцарилось напряженное молчание. Джесси время от времени обрывала лепестки циннии, а Квин сидел в плетеном кресле под кизилом и наблюдал, как играет солнце на волосах Джесси.
«Если он сейчас не заговорит, — подумала Джесси, — я начну кричать. Не могу же я бесконечно обрывать циннии».
Квин молчал.
Скоро земля вокруг Джесси была усыпана лепестками.
— Ричард, ради бога скажите мне, что с вами?
— Со мной? — удивился Квин. — Со мной, Джесси?
— Да. Разве я должна первой сделать вам предложение?
— Предло... — Квин издал такой звук, словно проглотил горячую картошку. — Предложение?
— Да, да! — расплакалась Джесси. — Я все жду и жду, а вы только хмуритесь да жалеете себя. Я ведь женщина, Ричард, — разве вы не знаете этого? А вы — мужчина, по-моему, вы и этого не знаете. Мы оба одиноки, и мне кажется, что будем... любить друг друга.
Квин вскочил, схватился за свой воротничок и, совершенно потрясенный, застыл на месте.
— Вы хотите сказать, что... выйдете за меня замуж, Джесси? За МЕНЯ?
— Что же еще, Ричард Квин, я вам предлагаю? Сыграть в крестики?
Квин сделал шаг к ней, но тут же остановился и с трудом глотнул.
— Джесси, но я же старый человек...
— Неправда! Вы — старый дурак!
Ричард Квин был уже около нее.
Примечания
1
Джордж Рэфт. - Известный американский киноактёр, исполняющий преимущественно роли гангстеров.
