Анна и Сергей Литвиновы - Биография smerti
И ничего, выкрутилась: нашла геликоптер сама. Местный парашютный клуб спортивный «Ми-2» согласился в аренду сдать. Вертолетик, правда, оказался дрянной – весь трясся и вонял похлеще бензопилы «Дружба», а от летчика ощутимо перегаром потягивало. Да еще и бумагу пришлось писать от имени гостя: мол, в случае смерти претензий никому предъявлять не буду. Но Матвей Максимович все равно был доволен – все ж лучше, чем несолоно хлебавши в Москву возвращаться. Хвалил потом Фаину Марковну перед хозяйкой. А та все пыталась ее в качестве премии на Кипр отдыхать отправить. Еле удалось отбиться.
Но только Матвей-то Максимович – большой человек, в кабинет мэра дверь пинком открывает. А эта девица, Садовникова, она кто?
Хозяйка сказала только: жить у нас будет долго, приготовь розовую спальню.
Игоряшка, когда закинула удочку, скривился, словно ему позавчерашний рассольник подсунули, и объяснил: Марина Евгеньевна решила свою биографию писать. А гостья ей помогать будет, чтоб красиво получилось.
Значит, выходило, писательница. Тоже, наверное, серьезный человек. Со статусом, со своими привычками. Встречать, что ли, по полной программе? С коллекционными розами в спальне, с праздничным ужином. Может, и фейерверк понадобится?
Но Нелька, хозяйкина секретарша, сказала совсем другое. Она, конечно, в доме не особый авторитет, но говорила очень уверенно: Садовникова никакая не гостья на самом деле, и не писательница – просто ловкая выскочка.
– Обычная менеджерша. В рекламном агентстве служит, седьмая спица в колеснице. Но туда же: к чужим миллионам захотела присосаться.
Конечно, нельзя сказать, что Фаине Марковне хозяйкины финансы как свои, но за Марину Евгеньевну она – в огонь и в воду. А уж проверить, не принесет ли гостья нежданных бед, – и вовсе не сложно.
И когда горничные вылизали розовую спальню, постелили белье, вывесили в ванной перламутрового цвета (чтоб гармонировали с отделкой комнаты) полотенца и халат, она отправилась лично инспектировать их работу.
Поставила на тумбочку букет ярко-красных роз – свежесрезанных, но все-таки не коллекционных. Убедилась, что паркет под кроватью блестит столь же отчаянно, как и в видимых местах. Проверила стоки в ванной и в раковине – чтоб ни единого волоска там не оказалось.
А потом – заперла за собой дверь. Приглушила свет. Подошла к зеркалу. Сосредоточилась...
Видения, когда действительно требовалось, посещали ее без промедления.
И сейчас – тоже не подвели.
Фаина Марковна увидела в тускло освещенном зеркале размытую фигуру довольно высокой девушки. Та выглядела смазливой: светлые волосы, порочно накрашенные губешки, хлоп-хлоп глазюки... Глупая и безопасная. Можно было и вчерашними розами обойтись, они, благодаря аспирину в вазе, будто свеженькие.
Но, на всякий случай, она сосредоточилась еще больше и представила, будто рядом с девицей стоит обожаемая хозяйка. И сердце даже не дрогнуло. Никакой опасности. Права, наверно, Нелька: гостья – обычная жадная до денег «шестерка». И действительно приезжает просто писать биографию Марины Евгеньевны. Что ж, пусть пишет. Надо только серебряные ложечки из открытого буфета в гостиной куда-нибудь понадежней переместить. А на подлость посерьезней подобные девицы и не способны.
Фаина Марковна уже собралась поблагодарить высшие силы за помощь и повернуться к видению спиной – как вдруг случайно глаза встретились с глазами девицы из зеркала... И экономка отчетливо услышала ее противный, довольно писклявый голос:
– А ведь ты ее даже похоронить не сможешь.
Фаина Марковна вздрогнула, отшатнулась – а видение в зеркале тут же начало таять, рассыпалось на куски. И как ни молила высшие силы экономка, как ни пыталась вернуть отражение злосчастной девицы – ничего у нее не получилось.
Но и так ясно: речь шла о страшном.
Экономка еще долго стояла перед потухшим зеркалом в спальне. Сердце ее переполняла тревога.
Она, конечно, не имеет права идти против хозяйкиной воли. И от писательницы в доме теперь никуда не деться. Что ж: обиходим, накормим, взлелеем.
Но только глаз с девицы спускать нельзя.
Глава 2
Таня
Два часа на самолете. Почти час – на машине. И потом – еще сорок минут на смешном джипе-внедорожнике с огромными колесами. Не самый длинный путь. В Новую Зеландию, где однажды снимали ролик, добирались куда дольше.
Но едва ступила на территорию особняка Холмогоровой, сразу возникло стойкое ощущение: край света.
Хотя сам дом выглядел вполне современно. Выстроен из белого, как по сю пору модно в южных краях, кирпича. Крыша пижонская – из чистой меди, и медные же водосточные трубы. Массивная, будто в крепости, входная дверь, тройные стеклопакеты окон. Обычный новорусский понт. Прилегающая территория тоже вполне вписывалась в буржуазные стандарты: аккуратно подстриженные газоны, ухоженные деревья, потемневшая от времени (явно – искусственно состаренная) бронзовая беседка...
Безусловно, роскошное поместье. Но – видывали и побогаче.
Только одно дело построить подобный дом в ближнем Подмосковье, и совсем другое – высоко в горах. Куда даже на машине не проедешь, только на внедорожнике.
«Тут у нас больше полутора тысяч метров над уровнем моря, – важно сообщил ей шофер. – И свой собственный мир».
Страшно даже подумать, в какую сумму хозяйке обошлось строительство этого мира. Чтобы только коммуникации протянуть, наверное, миллионы вылетели.
Впрочем, ее деньги – ее дело. Таню другое беспокоило. Более-менее приличная дорога закончилась в Красной Долине, в ближайшем к особняку поселке. Там Садовникову вместе с ее дорожной сумкой пересадили из представительского «мерса» на вездеход. И едва тронулись по крутейшей горной тропинке, как Танин мобильник издал жалобный писк. Она взглянула на дисплей и прочитала: «Поиск сети...» Что за ерунда? Аппарат в роуминг, что ли, не вошел? Денег на счету достаточно. Выключила аппарат, снова включила, потрясла – по-прежнему вне зоны приема.
Шофер взглянул в ее удивленное лицо и хмыкнул:
– Не терзай технику. Мобильники здесь не берут.
– В смысле – московские? – не поняла она. – Местную симку, что ли, надо покупать?
– В смысле – никакие, – пожал плечами тот. – Только спутниковые.
Да ей же без мобильника хуже, чем без рук! И мама с отчимом будут волноваться, и на работе осталась парочка проектов, ход которых надо контролировать хотя бы по телефону...
Ничего себе, забралась в глушь! Ни нормальной дороги, ни связи. Антон-то Шахов, подлец, когда живописал яркими красками ее будущую счастливую жизнь в особняке Холмогоровой, о таком сюрпризе даже не упомянул.
Впрочем, Таня была оптимисткой и тут же постаралась себя утешить: «Зато – ближе к природе. Без телефона, без машины, но с этими, как их, орлами! Класс!»
Но хоть и глушь, а спальня, куда ее привела вежливая, вышколенная горничная, выглядела похлеще, чем в самом крутом отеле: дубовый паркет, обитые тканью стены, бархатные портьеры, пушистый ковер на полу. Антикварная (или как минимум под старину) мебель. Личная ванная комната с идеально чистой сантехникой. И если в гостиницах, даже самых дорогих, всегда можно найти изъян, какую-нибудь зеленую картину на желтых обоях, то здесь придраться оказалось не к чему. Идеальная, розовая с красным, цветовая гамма, и предусмотрены, кажется, все мелочи – вплоть до позолоченного рожка для обуви у входа в комнату. Но телефон, особо предупредила горничная, только местный.
– А если мне надо позвонить в Москву?
– Только со спутникового. Он у Марины Евгеньевны в кабинете, – вздохнула прислуга. Понизила голос и добавила: – Мне ни разу не разрешила...
Ох, интересную жизнь ведет госпожа Холмогорова!
Тане всегда нравились необычные люди, и сейчас она сгорала от нетерпения: как, интересно, работодательница выглядит вживую?
Конечно, видела немало ее фотографий в Интернете, и все они изображали очень холеную, хотя и несколько полноватую даму. Гордо вскинутая голова, всегда массивные серьги в ушах, цепкий взгляд стальных глаз, безупречный, будто художник картину писал, мэйк-ап... Единственное, к чему бы Садовникова придралась: слишком уж солидно. Старит ее подобный имидж. Хотя и морщин нет, и шея не дряблая, но выглядела Марина Евгеньевна во всем своем статусном оперении лет на пятьдесят. На самом же деле ей всего-то сорок два. Впрочем, бизнес-леди подобного ранга, наверно, и должны смотреться величаво. Чтобы все боялись...
– Ужин у нас в девять вечера, – тем временем сообщила горничная. – Столовая на первом этаже. Одеться можно неформально.
«А я формальных костюмов с собой и не брала», – хмыкнула про себя Садовникова.
Впрочем, ее зеленые бриджи и простецкая ковбойка в мелкую клетку оказались почти вечерним нарядом. Потому что хозяйка вышла к столу в спортивном костюме. Дрянном – синтетическом, с лампасами на штанах. Таня еле удержалась, чтобы рот от удивления не разинуть.
