Евгения Грановская - Фреска судьбы
— Пальцы. Мы нашли в машине пальцы.
— Пальцы? — эхом отозвалась Марго. В ее карих глазах полыхнули искорки.
Синицын кивнул:
— Да. Их откусили кусачками.
— Выходит, прежде чем убить Тихомирова, его пытали?
— Выходит, что так.
— А…
— Больше я ничего не могу тебе сказать. Ты все сфотографировала?
— Да.
Синицын красноречиво посмотрел на дверь, давая понять, что лимит времени, выделенный Марго на ознакомление с интерьером квартиры, исчерпан.
* * *Оказавшись на улице, Марго некоторое время постояла у подъезда, обдумывая все, что увидела и услышала в квартире профессора. Затем неторопливо прикурила тонкую сигаретку от позолоченной зажигалки и обвела двор прищуренным взглядом. Тут длинные ресницы Марго дрогнули, и она удивленно проговорила:
— Дорогуша, а ты-то как сюда попал?
На скамейке сидел молодой мужчина в рясе. Марго подошла к нему, остановилась напротив и с ухмылкой произнесла:
— Отец Андрей, если не ошибаюсь? Вас-то каким ветром сюда надуло?
Отец Андрей встал со скамейки, вежливо поздоровался и сделал приглашающий жест рукой:
— Присаживайтесь.
— Спасибо, — ответила Марго. Она села на скамейку и небрежно забросила ногу на ногу. — Ну? И что вы здесь делаете?
— Пытаюсь исправить ошибку, — спокойно ответил дьякон, скользнув взглядом по голому бедру журналистки в разрезе длинной юбки.
— Какую ошибку? — спросила Марго.
— Ошибку, которую… Простите, как вас зовут?
— С утра была Марго.
— Рита?
— Нет. Марго.
— Видите ли, Марго, профессор Тихомиров купил книги, но по рассеянности назвал в магазине мой адрес. Мне их доставили сегодня. — Тут отец Андрей легонько пристукнул пальцами по пакету, лежащему на скамейке. — Я решил вернуть книги владельцу, для чего и приехал сюда. Но следователь сообщил мне, что профессор погиб.
— Он вас не обманул, — сказала Марго. — И что вы теперь намерены делать?
— Если не объявится наследник, передам книги в церковную библиотеку, — ответил дьякон, пожимая плечами.
Марго стряхнула с сигаретки пепел и фыркнула:
— Какие сложности. Почему бы вам не оставить их у себя?
— Я за них не платил, они мне не принадлежат.
— Надо же, какая щепетильность! Если хотите, я их заберу. Меня-то уж точно совесть мучить не будет. — Она покосилась на пакет. — Что за книги? Ценные?
— Альбом итальянского художника Джотто и книга Фридриха Ницше.
— Ну это мне точно не понадобится, — проговорила Марго, исподволь разглядывая дьякона.
Это был мужчина высокого роста, худощавый и широкоплечий. Темные волосы, зачесанные назад, открывали высокий лоб. Дьякон был чисто выбрит, смугл и красив той неброской, мужественной красотой, которую чаще можно встретить в дамских любовных романах, чем в жизни.
— Ну а вы? — спросил отец Андрей. — Что будете делать вы?
— В каком смысле? — не поняла Марго.
— В прямом. Не зря же вы сюда пришли. Вероятно, вы задумали что-то вроде журналистского расследования? Я прав?
Марго улыбнулась.
— Вы опасный человек, дьякон. Можно сказать — попали в самую точку. Если вы не в курсе — рукопись последней книги Тихомирова пропала. Было бы неплохо ее разыскать.
— И вы знаете как?
Марго тряхнула головой:
— Нет, но узнаю. А вообще странно все это, — проговорила она после паузы, покосившись на пакет с книгами. — Не понимаю, как Тихомиров мог ошибиться с адресом?
— Мне это тоже кажется странным, — сказал дьякон. Он посмотрел спокойным взглядом на кофр, болтающийся у журналистки на плече, и спросил: — Вы фотографировали в квартире профессора?
— Я? С чего вы взяли?
— Ваш фотоаппарат, — кивнул на кофр отец Андрей. — Не для красоты же он у вас висит. Наверняка успели сделать пару-тройку снимков.
«А он непрост. Определенно, непрост», — подумала Марго.
— Хотите посмотреть?
Дьякон вежливо склонил голову:
— Если позволите.
— Валяйте, смотрите. На них все равно нет ничего интересного.
Марго достала из кофра фотоаппарат и протянула его дьякону.
— Пользоваться-то хоть умеете?
— Спасибо, разберусь, — ответил дьякон.
Несколько минут отец Андрей внимательно изучал снимки, а Марго изучала его лицо, которое казалось ей все более интересным. Наконец Марго надоело ждать, и она спросила:
— Ну как? Нашли что-нибудь любопытное?
Вид у дьякона был задумчивый.
— Когда были сделаны эти снимки? — спросил он.
— Минут двадцать назад. А что?
— Тут есть кое-что… странное, — пробормотал он.
— Что именно?
Отец Андрей прищурил такие же карие, как у Марго, глаза и сказал:
— Часы.
— Часы? — удивилась Марго.
Дьякон кивнул:
— Да. Похоже, они остановились.
Он двинул рычажок, увеличив изображение на экране, и протянул фотоаппарат Марго. Она посмотрела на снимок и небрежно пожала плечами.
— Что же тут странного? Если вы не знали, с часами такое иногда случается.
— Это кабинет профессора Тихомирова, не так ли? — уточнил дьякон.
— Да. И что?
— Кухонные часы показывают такое же время. И в гостиной тоже.
Марго просмотрела несколько кадров.
— Да, вы правы, — удивленно протянула она. — На всех часах одно и то же время. Девять часов одиннадцать минут. Может, это какое-нибудь излучение? Радиация или еще что-нибудь?
Дьякон едва заметно усмехнулся, и Марго покраснела.
— А что тогда? — спросила она.
Отец Андрей подумал и ответил:
— Я думаю, Тихомиров сам их остановил.
— Да ну? Вот уж ни за что бы не догадалась. И зачем ему это понадобилось?
— На этот вопрос я пока ответить не могу.
Некоторое время они сидели молча, обдумывая увиденное. Внезапно внутри у Марго заурчало. Закоренелый гастрит, как языческий идол, присосавшийся к желудку, требовал очередного жертвоприношения.
— Слушайте, батюшка, — заговорила Марго, — тут поблизости есть бар. Что, если мы зайдем и съедим чего-нибудь? А не хотите есть, так просто выпьете кружечку пива.
— Я не люблю пиво, — сказал дьякон.
— И не надо. Просто посидите рядом и поглазеете на симпатичных девчонок. Надеюсь, ваша вера выдержит столь тяжелое испытание?
— Моя вера выдерживала и не такое, — ответил отец Андрей.
— Ну тогда вперед!
Бар, о котором говорила Марго, оказался двухэтажной стекляшкой неподалеку от Белорусского вокзала. Он стоял аккурат напротив белоснежной старообрядческой церкви, и два этих здания глядели друг на друга своими фасадами, как два непримиримых врага, взявшие тайм-аут перед последней, решающей схваткой.
Узкий Бутырский вал был перетянут полотнищами с рекламой прохладительных напитков, дарующих человеку вечную молодость, а также ипотечных контор, обещающих огромные кредиты под весьма умеренные проценты, которые как раз успеешь выплатить перед тем, как лечь в гроб и накрыться крышкой.
Изнутри бар выглядел как пародия на церковь. На столах мягко потрескивали свечи, вставленные в бутылки из-под шампанского. Барная стойка напоминала алтарь. Вместо икон в полумраке бара тихо мерцали экраны телевизоров, передающие беззвучный поединок между нью-йоркской «Никс» и лос-анджелесской «Лейкерс», до которого никому из присутствующих не было дела.
Марго подумала, что дьякон смутится, но по его виду никак нельзя было сказать, что он смущен. Смущены были скорей посетители бара. Они тут же уставились на молодого священника, поблескивая из полумрака зала десятками крысиных глазок — кто с усмешкой, кто с легким недоумением. Впрочем, прошла минута, другая, и барная публика потеряла к дьякону всяческий интерес и вернулась к своим кружкам, бокалам и рюмкам.
— Это мой любимый бар, — сказала Марго, едва они уселись за столик. — Конечно, он слегка напоминает вокзальную забегаловку. Но зато, если хочешь пообщаться с Богом по-свойски, за кружкой пива, — лучше места не найти.
— Как это? — не понял дьякон.
— А вы посмотрите туда, — сказала Марго и показала пальцем на широченное окно, занимавшее собой всю стену.
Дьякон обернулся. В окно была видна белая старообрядческая церковь, с фасада которой мягко и печально глядел лик Христа.
— Такое ощущение, что нас за столом трое, правда? — улыбнулась Марго. — Это единственное место в мире, где можно выпить с Богом по кружечке пива и поговорить о жизни. Сам он, конечно, вряд ли что-нибудь скажет, зато отлично умеет слушать.
— Вы атеистка? — прищурившись, спросил дьякон.
— Увы, — ответила Марго. — Мы живем в эпоху, когда пухом из ангельских крыльев набивают подушки. Хотя лично вам я завидую. Верующий человек — это как почтовая открытка с разборчивым адресом. А если человек точно знает, что его письмо дойдет до адресата, это избавляет его от неопределенности и связанных с ним мучений.
