Евгения Грановская - Фреска судьбы
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Евгения Грановская - Фреска судьбы краткое содержание
Фреска судьбы читать онлайн бесплатно
Евгения и Антон Грановские
Фреска судьбы
Все вещи в мире представляют собой шифр. Вся природа является просто шифром и секретным письмом.
Блез Виженер «Трактат о шифрах»Волхвы не боятся могучих владык.
А.С. ПушкинПролог
Погода была скверная. Моросил легкий дождик, и майору УГРО Синицыну, на котором в отличие от его молодого коллеги не было головного убора, приходилось вжимать голову в плечи, дабы уберечься от холодных капель, норовивших закатиться за воротник. Когда это не помогало, Синицын сердито поводил плечами и произносил недовольным голосом:
— Дерьмо, а не погода.
Никто из оперативников с ним не спорил — глупо отрицать очевидное.
Майор Синицын был невысоким, лысеющим человеком с усталым лицом и ухоженными черными усами, которые, судя по их длине и пушистости, призваны были компенсировать недостаток растительности на голове.
Подрагивая от пронизывающего ночного ветра и переминаясь с ноги на ногу, оперативники уныло составляли протокол осмотра места происшествия. А место было, прямо скажем, дрянное. Под ногами — грязь, впереди, прямо перед капотом увязшей в грязи машины, — обрыв, ведущий к кромке воды, черным гудроном мерцающей внизу. Того и гляди соскользнешь в темноте с крутого берега и сломаешь себе шею.
Машина — «Лада» девятой модели — стояла с открытыми дверцами.
— Астахов, посвети сюда! — мрачно приказал майор Синицын.
Лейтенант Астахов направил луч фонаря в салон машины.
— Тэк-с, — проговорил майор, оглядывая салон «девятки» цепким взглядом старого сыщика. — Записывай. На сиденье водителя большое темное пятно… Предположительно крови. — Синицын всунул голову в салон машины и прищурил тяжелые веки. — А тут у нас что?.. Твою мать! — выругался он вдруг. — Астахов, пиши. Три отрезанных или отрубленных человеческих пальца. Записал?
— Угу.
Синицын зябко передернул мокрыми плечами, вытряхнул из пачки сигарету и закурил. Теплее ему от этого не стало. Из темноты как черт из табакерки вынырнул молодой оперативник с возбужденным лицом.
— Товарищ майор, только что выяснили: машина принадлежит профессору Тихомирову Аскольду Витальевичу.
— Профессору? — Синицын вынул изо рта дымящуюся сигарету и почесал ногтем нахмуренный лоб. — Какого черта он здесь делал? И в такой час! До города два часа пилить.
— Может, на рыбалку приехал? — предположил молодой оперативник.
— С тростью вместо удочки? — с убийственным сарказмом поинтересовался Синицын.
— А кто их, ученых, знает, — пожал плечами молодой. — Все ученые — чудаки.
— Но не сумасшедшие. Кто нашел машину?
— Рыбаки и нашли. Приехали сюда на «вечернюю зорьку». Они ждут в машине.
Из-за сизой тучи выбралась ущербная луна, и стало немного светлее. К Синицыну подошел пожилой эксперт:
— Иван Палыч, пальчики-то того… откушены.
— Откушены? — Левая бровь майора поползла кверху. — Как откушены? Кто же это мог их откусить?
— Полагаю, что человек, — ответил судмедэксперт.
Майор метнул в него недовольный взгляд, и тот поспешно пояснил:
— Не зубами, конечно. Кусачками. Судя по всему, Тихомирова пытали.
— Товарищ майор! — послышался бодрый голос лейтенанта Астахова. — Тело нашли. Только что выловили из воды.
Синицын вздохнул, в последний раз затянулся сигаретой и швырнул ее в траву. Сизое облако дыма зависло во влажном воздухе белесым клубком, приняв очертания какого-то невиданного зверя.
1. Вздорный профессор
(За двенадцать часов до убийства)
Марго увидела его сразу. Профессор стоял перед Спасским собором и, задрав голову, разглядывал его темные купола.
— Аскольд Витальевич, здравствуйте! — окликнула его Марго.
Профессор Тихомиров обернулся и, прищурившись, посмотрел на журналистку. Это был невысокий, коренастый человек с едва наметившимся брюшком, седовласый и спокойный.
Марго подошла к нему и представилась:
— Я Маргарита Ленская. Журналистка. Вы назначили мне здесь встречу, помните?
— А, да-да, — кивнул Тихомиров и хотел было приветливо улыбнуться, но, по всей вероятности, передумал. — Вы опоздали, — сказал он довольно сухо.
Марго глянула на часики и с улыбкой проговорила:
— Всего на три минуты.
— Это были моитри минуты, — уточнил Тихомиров. — Ладно. Я как раз собирался зайти внутрь. Составите мне компанию?
— С удовольствием.
Тихомиров, тяжело опираясь на трость, заковылял к деревянной двери собора. Марго последовала за ним.
Два часа назад Марго позвонила профессору, чтобы договориться с ним насчет интервью. Тихомиров на просьбу о встрече ответил каким-то невразумительным сопением, потом сказал: «Боюсь, нам с вами не о чем говорить» — голосом рокочущим и недовольным, словно Марго была некрасивой поклонницей, вымаливающей у него свидание.
Так бы и не состояться встрече, но, как говорится, старик не на ту напал. Если Марго чего-то хотела, то всегда этого добивалась. Такой уж у нее был характер. Она могла преследовать человека неделями, доставать его звонками, просьбами, требованиями, до тех пор, пока измученный преследованием «контрагент» не сдавался на волю победительницы. И тогда уже Марго не церемонилась.
Профессор Тихомиров сопротивлялся хоть и упорно, но недолго. «Если вам некуда девать время, приезжайте в Андроников монастырь, я буду там сегодня в десять часов», — сухо сказал он и положил трубку. «Попался!» — со сдержанной улыбкой профессионального игрока в покер подумала Марго, запихивая телефон в сумочку.
Отправляясь на встречу, Марго до последнего момента верила, что Тихомиров просто рисуется, а на самом деле будет рад поводу поговорить о своей новой книге, а заодно и прорекламировать ее как следует. Но, заглянув профессору в глаза и наблюдая теперь его квадратную, непреклонную спину, обтянутую коричневой замшей куртки, журналистка поняла, что слухи о невыносимом характере профессора нисколько не преувеличены.
«Чепуха, — самоуверенно сказала себе Марго. — И не таких раскручивала».
Внутри собора царил полумрак, было прохладно, тихо и безлюдно. За прилавком, уставленным иконками, свечами и крестами, сидела пожилая женщина в темном платке. Поздоровавшись с ней, Марго и профессор прошли к алтарной части. Около минуты Тихомиров молча разглядывал стены храма, о чем-то размышляя, затем проговорил, не глядя на Марго:
— Удивительная церковь. Здесь нет ничего лишнего. Скупая, строгая красота. Никакого восточного буйства красок.
С алтарных икон спокойно и сдержанно смотрели лики святых. Тихо потрескивали свечи в медных подсвечниках.
— Слишком уж аскетично, вам не кажется? — подала голос Марго.
Тихомиров бросил на нее быстрый, недоверчивый взгляд и сказал:
— Когда-то эти стены были украшены фресками Андрея Рублева и Даниила Черного. Но, как видите, сейчас от них ничего не осталось, кроме двух небольших фрагментов. Вон там, на откосах окон.
Марго всмотрелась в темные своды алтаря, перевела взгляд на узкие окна, сквозь которые пробивался дневной свет, но так ничего и не разглядела.
— А зачем их уничтожили?
— Считается, что фрески сильно пострадали от времени и в конце восемнадцатого века их решили заменить, — ответил профессор с грустью в голосе. — Но, по-моему, это полная чушь.
— Почему?
Тихомиров посмотрел на Марго как на идиотку.
— Да хотя бы потому, что новые фрески на месте уничтоженных так и не появились. Разве вы сами не видите?
Марго снова посмотрела на серые, унылые стены храма. И сейчас, по истечении двухсот лет, кое-где на стенах все еще виднелись следы зубила. Судя по всему, работа была проделана нешуточная.
— Так ваша новая книга об этом? — осторожно спросила Марго, зная по рассказам коллег, что Тихомиров не любит приоткрывать завесу тайны над исследованиями, в которых еще не поставил финальную точку.
Вместо ответа Тихомиров рассеянно пробормотал:
— Что-то я устал. Пойдемте в сквер. — И тут же заковылял к выходу.
Они вышли из храма. Прошли в молчании по монастырскому дворику и, оказавшись за белой монументальной стеной монастыря, неторопливо зашагали по бетонной дорожке сквера.
Тихомиров шел, слегка прихрамывая и опираясь на тяжелую лакированную трость с металлическим набалдашником. Марго приходилось умерять поступь, чтобы идти с ним в ногу. Она была примерно одного роста с профессором, но благодаря длинной шее и прямой, как у балерины, осанке выглядела намного выше. Волосы у Марго были черные, но еще черней были ее глаза — большие, блестящие, по-кошачьи раскосые.
Остановившись в двух шагах от скамейки, Тихомиров покосился на Марго и вдруг сказал: