Коллекционер - Ольга Владимировна Которова
Наконец-то Мила отстраняется от носилок с трупом и делает шаг назад, врезаясь в грудь Мареева, который ее тут же придерживает. Мне он не нравится. Слишком подозрительный, внимательный, умный. Пожалуй, слишком умный, кажется, он о чем-то догадывается. А еще меня раздражает, что он постоянно охраняет свою бывшую, даже не замечая этого сам. Он словно ее ангел-хранитель, следующий по пятам, не дает никому в обиду. Я знаю, что у него еще остались к ней чувства, а вот у нее к нему – нет. Она смотрит на него как на лучшего друга, не более.
Они идут в сторону машины, и Мареев помогает ей сесть в салон автомобиля. Через пару секунд они уезжают. Их машина проезжает мимо меня, и я замечаю на лице Милы странное выражение, словно она в недоумении. Но меня отвлекает телефонный вызов, и я тут же смотрю на экран смартфона. Трубку не беру. Перевожу на автоответчик, глядя в зеркало заднего вида, как машина Мареева заворачивает за угол дома и скрывается в ночи.
***
День выдался пасмурный. Мила припарковала свою старенькую Mazdu возле высокого забора, у кованых ворот черного цвета с табличкой «Психиатрическая клиника». Перевела взгляд на темное небо, которое предвещало дождь. Черные тучи закрыли небесное полотно полностью, не давая просвета солнечным лучам. Ее машину заметил смотритель Михаил Дмитриевич и сразу же пошел к воротам, чтобы встретить гостью. Его походка была тяжелой, спина немного сгорблена. Подхватив свой телефон с держателя на панели, Мила взяла небольшой картонный пакет и вышла из машины. В нос тут же ударил запах прелой листвы.
Сегодня была среда. День, когда она приезжала к брату, и на протяжении многих лет она никогда не пренебрегала этим. Но ее работа накладывала свой отпечаток, и в последнее время приходилось пропускать встречи. Мила очень надеялась, что брат примет ее и не прогонит после прошлой ссоры.
– А я был уверен, что ты точно сегодня приедешь, – сказал смотритель хрипловатым голосом.
– Добрый день, Михаил Дмитриевич.
– Здравствуй. – Открыв ворота, мужчина приобнял девушку за плечи. Он всегда радовался ее приезду. – Опять привезла брату любимые пончики? – спросил мужчина, указывая на картонный пакет, откуда исходил приятный ванильный аромат.
– Ага, надеюсь, что хотя бы ради них перестанет на меня злиться.
Она шла по старой бордюрной дорожке, глядя, как «пленники» этого заведения вышли на прогулку. У каждого из них был свой собственный мир, в который они никого не пускали. Кто-то просто бродил по дорожке, кто-то катался на старых качелях, которые разносили противный скрип по улице, радуясь и раскачиваясь все больше и больше, словно птица, пытаясь взлететь в небо. А кто-то просто сидел на лавочке, замерев, как статуя, и смотрел вдаль.
Мила вошла в здание, где пахло чем-то пресно-сладким. Поздоровавшись с медицинским персоналом, который встретился ей на пути, она прошла к палате брата. Перед тем как постучать, сняла перчатки. Ей хотелось, чтобы Саша увидел, что она открыта перед ним. А затем, занося кулак, постучала и приоткрыла дверь.
Брат сидел за столом возле окна, откуда открывался вид на территорию психиатрической клиники, и читал очередную книгу. Он очень много читал.
– Привет, – проговорила она, улыбаясь и входя в палату. – Это я.
Но Александр даже не поднял голову. Словно ее не слышал. Брат продолжал сидеть и читать книгу. Его губы слегка подрагивали. Мила снова почувствовала себя виноватой за те слова, которые наговорила ему.
– Я принесла твои любимые пончики, – сказала она, подходя ближе, и положила на стол картонный пакет. Александр и тогда не среагировал на ее жест.
– Саш, ну прости меня за прошлый раз. – Извиняющимся голосом произнесла она, присаживаясь напротив. – Я очень сожалею, что не сдержалась.
И только после этих слов, вложив закладку, закрыв книгу и отложив ее в сторону, брат поднял на сестру взгляд светло-серых глаз.
– Я прощаю тебя, – сказал он, и у Милы словно с плеч тяжелый груз свалился.
– Правда?
– Да. – На его лице показалась слегка уловимая улыбка. – Я ждал тебя сегодня.
Она тоже ему улыбнулась.
– Пончики с шоколадом? – спросил Саша.
Мила заметила, как лицо брата смягчилось. Одна из небольших радостей, которую она могла ему подарить.
– Ага. Чай попросить?
– Нет. У нас недавно обед был. Я поем их чуть позже.
Он потянулся к ее рукам, сложенным на столе, но стоило дотронуться до них, как брат отпрянул назад. Вся расслабленность ушла с его лица, и появилось недоумение, сменившееся страхом. Мила не поняла такую реакцию. Она смотрела на брата, а тот все свое внимание приковал к ее рукам.
– Что случилось? – спросила она, но Саша не ответил. – Эй? – Девушка потянулась к нему, а брат неожиданно подскочил и отошел к окну, пытаясь держаться от нее подальше. Такого еще никогда не было, и Мила не знала, о чем и думать. Александр весь напрягся, ладони сжал в кулаки, а лицо его стало каменным.
– Она приходила к тебе, – жестко сказал Саша.
– Что? – Мила не сразу поняла, что брат имеет в виду. Она была немного растеряна таким его поведением.
– Мама приходила к тебе.
И в этот момент Мила почувствовала, как ее запястье заныло. Отпечатки пальцев, что оставались на руке, зачесались, и она потянула вниз рукав свитера, пряча ладони под стол на колени.
– Откуда ты узнал?
– Я чувствую ее запах.
Мила отрицательно покачала головой. Она иногда не понимала своего брата. Он часто мог говорить загадками, например, как сейчас. Мила же никакого запаха не ощущала. Да, она еще не разгадала загадку, как на ее запястье мог появиться этот отпечаток, а если честно за последними событиями вообще забыла о синяке. Некогда было о нем думать, пока Сашка не напомнил. Мила молчала, а брат снова заговорил.
– Что она хотела от тебя?
Девушка сглотнула тяжелый ком и поднялась на ноги, делая несколько шагов в сторону брата.
– Мама приходила ко мне во сне. Она часто мне снится. Точнее, мне снится сон, в
