В тумане лжи - Елена Гордина
Все разом смолкли и развернулись к ней. Ольга, словно сквозь туман, видела выражение их лиц – смесь брезгливости, отвращения, любопытства и злости. И только ее лечащий врач смотрел на нее с жалостью.
– Хорошо, – принял решение главврач. – Одежду вам принесут.
– Ее нельзя выписывать. – Лечащий врач Ольги подошел к ней. – Она еще очень слаба, ей необходимы капельницы, вы толкаете ее на самоубийство.
– Ой, попрошу, вот только не надо таких громких слов! – Главврач покраснел от гнева. – Если я ее здесь оставлю, мне журналисты всю больницу разнесут. Подождите, сейчас еще родственники пострадавших все узнают, они тут камня на камне не оставят. Вы что, хотите, чтобы другие пациенты пострадали?
Ольга прислонилась спиной к стене и закрыла глаза, в голове у нее шумело, страшно мутило, и вообще, было просто отвратительно.
– Нет, я этого не хочу, – лечащий врач тоже покраснел, – но бросить свою пациентку я тоже не могу, кем бы она ни была. Тем более мне кажется, что Ольга тоже больше пострадавшая сторона.
Медсестры и нянечки тупо молчали, переводя взгляд с одного говорящего мужчины на другого.
– Ну, хорошо. – Главврач успокоился. – Давайте ее переведем в инфекционное отделение, где у нас запрещены все контакты с окружающими.
– Ее нельзя в инфекционное отделение. – Лечащий врач подошел к Ольге, обнял ее за плечи и повел обратно в палату. – Она еще очень слаба, и если подцепит какую-то инфекцию, мне ее будет не спасти.
– Я не вернусь в палату. – Ольга осторожно сбросила его руки со своих плеч. – Там все знают, меня выгнали прочь.
– А давайте ее в ВИП-палату положим? – неожиданно предложила старшая медсестра. – Она у нас все равно пока пустует, ну, а если кто-нибудь появится, мы эту еще куда-нибудь переложим.
Ольга цепко выловила слово «эту», значит, теперь она «эта», «жена маньяка» и «мать выродка», а ведь она и предположить не могла, что когда-нибудь доживет до такого ужаса.
Буквально за пятнадцать минут Ольгу перевели в ВИП-палату, установили капельницу, и отделение снова начало работать в обычном режиме.
Она лежала на кровати и медленно сходила с ума.
«Если люди узнают, а они обязательно узнают, что Танечка теперь живет у свекрови, то они могут убить ребенка. Там еще и Наташа, обе мои девочки в беде. Людмила Александровна сама выбросит крошек на растерзание толпе».
И тут Ольга вспомнила сон: «Тебе надо ехать в Углы, там твоя судьба».
Ольга вздохнула, она и сама прекрасно понимала, что ей надо как можно быстрее уезжать из города, дабы над ней и ее детьми не совершили суд Линча.
«Вот так ложь и может погубить человека, – размышляла Ольга. – Если бы я не испугалась одиночества, если бы не обманула Петра и не записала Таню на его имя, ничего этого не было бы».
Ольга ненавидела себя прежнюю, слабую и вечно сомневающуюся, но что толку сейчас об этом жалеть? Сейчас надо что-то делать, как-то исправлять свои прежние ошибки.
Ольга дождалась, когда к ней в палату зайдет ее лечащий врач, и первая начала с ним разговор:
– Я хотела сказать вам спасибо.
– Не за что, – сухо ответил мужчина. – Но вы не думайте, что я на вашей стороне, просто мои принципы не позволяют мне бросить больного на произвол судьбы.
– Вы же ничего не знаете. – У Ольги на глазах появились слезы. – Мы давно были в разводе, я и предположить не могла, что Петр убийца. Я ничего не знала, понимаете?
Врач молчал, он стоял напротив Ольги, но смотрел куда-то в сторону.
– Ну, это уже неважно. – Ольга быстро вытерла слезы, которые струились по ее лицу. – Мне надо домой. У меня там две девочки, и им, судя по происходящему, угрожает реальная опасность. И это только моя вина, целиком и полностью. Нам придется уехать из города.
– Да. – Мужчина наконец-то поднял на Ольгу глаза. – Я думаю, что это будет лучшим выходом для вас. Но поймите, Ольга, в ближайшие дней десять вам и думать нельзя о том, чтобы выписаться из больницы, это равносильно самоубийству.
– Но что мне тогда делать? – Ольга растерялась окончательно. – Дети сейчас у бывшей свекрови, матери Петра. Она сама ненормальная, да еще и в такой ситуации она просто выбросит детей на растерзание толпе.
– Да, конечно, ситуация трудная. – Врач подошел к Ольге и сел рядом на стул. – Но, может быть, у вас есть подруга, друг, любой человек, который готов приютить детей хотя бы дней на десять?
«Белинский! – мелькнуло в голове у Ольги. – Придется ему рассказать, что Танечка его дочь!»
– Я попробую, – она измученно улыбнулась, – у меня появилась одна мысль, но только вы должны мне дать разрешение на визит одного человека, сюда, в больницу.
– Конечно, – кивнул врач, – я сделаю все, что в моих силах.
Глава 2
Белинский зашел в палату как-то боком, его красивое лицо выражало недовольство и легкую степень брезгливости.
– Ну и видок у тебя! – вместо приветствия произнес Белинский и положил на прикроватную тумбочку Ольги пакет с апельсинами. – Пуля рикошетом тебя задела, я и не думал, что тебе полбашки снесет, серьезно! Хотя ты сама виновата, я же просил тебя не встречаться с этим идиотом наедине! Просил?
Ольга внимательно рассматривала Андрея – выхоленный, в новом костюме, в черной рубашке и желтом галстуке, он действительно походил на петуха, настолько его внешний лоск контрастировал с убогой обстановкой в больнице. От Андрея пахло дорогим одеколоном, и вообще он напоминал героя западного боевика, такого крутого, прекрасного и бесстрашного.
Ольга ухмыльнулась, она вспомнила, что, когда они жили с ним вместе, Андрей частенько крутился у зеркала и все спрашивал:
– Я красивый? Ведь правда я чертовски красивый, да?
– Андрей, – Ольга пропустила колкость Белинского мимо ушей, – весь город откуда-то знает, что я жена маньяка. Меня чуть не линчевали в больнице, мне нужна твоя помощь.
Белинский нахмурился, ну, не объяснять же этой дурехе, что он лично дал интервью двум местным журналам и трем газетам, рассказывая журналистам о том, как ему пришлось чертовски трудно разыскать маньяка, который держал в страхе весь город.
– Ну, Оля, город у нас небольшой. – Белинский отвернулся, и теперь Ольга могла видеть его божественно красивый профиль. – Может быть, кто-то обмолвился словом, ну, и понеслось. Сама знаешь, сплетни быстро передаются.
– Андрей. – Ольга раньше почему-то не замечала его отвратительную манеру все время позировать, словно Белинский постоянно любуется своим отражением в невидимом зеркале. – Моей дочери угрожает смертельная опасность, Танечку хотят убить, потому что она дочь маньяка.
– И что я могу сделать? – Белинский
