В тумане лжи - Елена Гордина
– А что со мной? – Ольга не ощущала боли, она вообще ничего не ощущала и ничего не помнила.
– Ранение головы. – Медсестра склонилась над Олей. – Но операция прошла успешно. А вы что, правда ничего не помните?
– Нет. – Ольга облизнула сухие губы. – Воды дайте, пить хочу.
Пока медсестра ходила за водой, Ольга пыталась собраться с мыслями, но как она ни напрягалась, голова все равно оставалась пустой и гулкой.
– Я ваш лечащий врач. – К Ольге вместе с медсестрой подошел молодой мужчина, и, пока Ольга пила воду, он не сводил с нее глаз. – Как вы себя чувствуете?
– Голова болит, – поморщилась Ольга, – тошнит.
– Это нормально. – Мужчина склонился над Ольгой и пощелкал пальцами у ее лица. – Следите за моими пальцами, так, так, все хорошо.
– Мои дети! – Ольгу просто подбросило на кровати. – У меня в квартире две девочки, они одни, надо срочно к ним ехать!
– Спокойно. – Врач осторожно дотронулся до Ольги рукой. – Я сейчас все узнаю, вы, главное, не волнуйтесь.
Те несколько минут, в течение которых мужчины не было в палате, показались Ольге вечностью. Память постепенно к ней возвращалась, а вместе с памятью вернулась и тревога.
– Ваших детей забрала к себе ваша свекровь. – Лечащий врач похлопал Ольгу по плечу. – Вот видите, причин для волнения больше нет.
А Ольга едва не разревелась, ее свекровь, вернее, ее бывшая свекровь, мама Петра, была женщиной сложной, нервной и крайне эмоциональной. За все одиннадцать лет брака Ольга видела ее всего несколько раз, и все эти разы непременно заканчивались грандиозной истерикой. А в последние годы она вообще перестала общаться с Людмилой Александровной, и даже рождение Танечки не смогло сблизить этих женщин.
– Дайте телефон, мне надо ей позвонить, – попросила Ольга медсестру, стоявшую рядом. – Пожалуйста, это очень важно.
Девушка кивнула и принесла Ольге ее мобильный.
– Только недолго! – Лечащий врач погрозил Ольге пальцем и вышел из палаты.
– Людмила Александровна! – срывающимся от волнения голосом начала Ольга, как только свекровь ответила на ее вызов. – Вы взяли обеих девочек? И Наташу тоже?
– Здравствуй, Ольга! – сухо отчеканила свекровь. – Чей это ребенок?
– Это ребенок моей подруги. – Ольга отчаянно волновалась. – Пусть Наташа пока поживет с вами, я, как выйду из больницы, сразу же ее заберу.
– Хорошо, – процедила свекровь сквозь зубы. – А Таню оставишь мне.
– Что? – Ольге показалось, что она ослышалась. – Вы что говорите?
– Я сына похоронила, так хоть внучку буду воспитывать! – И Людмила Александровна прекратила разговор.
У Ольги потемнело в глазах, она часто дышала и старалась собраться с мыслями.
«Значит, Петра больше нет, – при воспоминании о бывшем муже Ольге стало нехорошо, – все-таки Белинский его застрелил!»
Ольга закрыла глаза: «Успокойся, все, все прошло. Петра больше нет, наверное, это даже к лучшему, в противном случае он предстал бы перед судом как серийный маньяк. О господи!»
На следующий день Ольгу из реанимации перевели в общую палату, ей до сих пор запрещали вставать на ноги, и поэтому она тупо лежала на кровати и смотрела в потолок.
Больше всего ее, конечно, волновала Таня, Ольга понимала, что вырвать ребенка из цепких рук свекрови будет непросто. Людмила Александровна всегда отличалась полным отсутствием логики и здравого смысла, а если принять во внимание, что она недавно лишилась единственного сына, то на ее адекватное отношение к происходящему можно было не рассчитывать.
Вечером в палату зашла молодая девушка, она остановилась в дверях, огляделась и громко спросила, обращаясь сразу ко всем:
– А где здесь лежит жена маньяка?
Больные замерли и непонимающе переглядывались между собой, и только одна Ольга просто оцепенела от ужаса.
«Жена маньяка, – Ольга заскрежетала зубами от шока, – жена маньяка!»
– Девочка, а ты не попутала? – Женщина, лежавшая рядом с Ольгой, нахмурилась. – Нет у нас жен маньяков, все мы простые люди.
– Да нет. – Девушка вошла в палату. – Я журналистка, я точно знаю, что в вашей палате лежит некто Ольга, которая родила ребенка от серийного маньяка. Мне интервью у нее надо взять.
Больные недоуменно пожимали плечами и шепотом переговаривались между собой.
– Ну, и что мы молчим? – Наглая журналистка обвела всех женщин, а их в палате было всего четыре, цепким взглядом. – Значит, как детей рожать от убийц, нам не страшно, а как интервью дать, так сразу в кусты?
Ольга дрожала так, что это уже стало видно всем окружающим. Она стала белая как полотно, в ушах шумело, и капельки холодного пота градом катились по ее лбу.
– Тебя кто сюда пустил? – В палату ворвалась дежурная сестра и схватила наглую девицу за руку. – А ну, пошла прочь!
– Это ты, да? – Журналистка подскочила к Ольге. – Я по лицу вижу, что ты! А ты знаешь, что твоего выродка мы найдем и уничтожим, чтобы собачьи гены ему не передались?
Ольга побледнела еще больше, но даже не нашлась, что ответить, а в это время дежурная сестра уже уволокла упирающуюся девицу в коридор.
Когда за ними захлопнулась дверь, в палате наступила мертвая тишина, женщины, казалось, даже перестали дышать.
Ольга закрыла глаза и отвернулась к стене, ее продолжало трясти.
– Это правда? – Тишину нарушила женщина с кровати напротив. – Эта девица сказала правду?
Ольга вздрогнула, но промолчала.
– Это правда, – сделала вывод женщина, – как ты могла родить от чудовища? А ты знаешь, что он мучил свои жертвы, перед тем как убить их?! И ты жила с ним!
Женщина вскочила с кровати и вцепилась Ольге в плечо:
– Убирайся вон! Я не хочу лежать в одной комнате с такой… такой… – она подбирала слова, – с такой дрянью, как ты!
Она резко дернула, и Ольга упала с кровати на пол.
– Гадина! Дрянь! – шипела палата в едином порыве, Ольга еле-еле поднялась на ноги и, шатаясь, словно при землетрясении, вышла в коридор.
А там уже собрался целый консилиум – главврач, дежурный врач, медсестры и нянечки, они так увлеченно и громко спорили, что не заметили Ольгу, вышедшую из палаты.
– Ее надо изолировать! Нельзя ее оставлять в одной палате с нормальными людьми!
– Куда вы ее изолируете? – Главврач перешел на крик: – Да у нас все палаты забиты!
– Давайте ее в инфекционное отделение переведем? Там есть палата пустая!
– Господи, и как таких людей земля носит!
– Я и представить себе не могла, что у него семья была! Выродок!
– Да ее и лечить не надо, чтобы следом за мужем…
Бледная Ольга подошла к исходящему от праведного гнева приличному обществу:
– Я напишу вам расписку, что прерываю лечение. – У нее кружилась голова, и она то и дело хваталась рукой
