Нина Васина - Красная Шапочка, черные чулочки
- Я их потом по пять штук растащу по вазам, не беспокойся. Куда ты все время смотришь?
- На твои ноги. Я вдруг подумал, что если тебя поставить в розы?
- Нет уж! - отбежала я от двери и убедилась, что розы не дают Прикусу погнаться за мной и силой сунуть ногами в этот костер шипов - перепрыгнуть сразу не удастся, разве что если он разбежится в коридоре?..
- Не дергайся. Я принес кольцо для Тегенарии. Отдай ей через неделю.
Что-то в его облике показалось мне жалким. Худоба делала фигуру Прикуса одновременно и стильной, и слегка болезненной.
- Стой здесь, - приказала я. - Через розы не переступать! Я позову Тегенарию. Сам отдашь.
Бегу к ванной комнате, через нее - в пустую спальню, оттуда - в коридор.
- Ты совсем сбрендила? - покрутила пальцем у виска Тегенария. - Ты еще калым за меня возьми!
- Что такое калым? - спросил Ося.
- Доброе утро, как хорошо - ты уже одет! Тегенария пойдет со мной, и сама скажет Прикусу о своем решении.
- Она еще маленькая отвечать за такие решения! - возмутился Ося.
- Если она считает себя достаточно взрослой, чтобы спать с мальчиком двенадцати лет, пусть найдет в себе силы пережить неудачное сватовство!
- Ты, Нефила, с утра всегда такая тупая, - заметил Ося. - Мы потому и спим вместе, что она еще маленькая! Можно мне хотя бы пойти с ней?
- Ни в коем случае! - заявила я категорично. - Женщины в нашем роду всегда самостоятельно решали все проблемы с мужчинами.
- Это в каком смысле? - удивленно оглядывается Нара, пока я подталкиваю ее в спину к лестнице.
- Во всех смыслах!
- Ты что, вот так запросто собираешься пообещать меня какому-то тупому охраннику?
- Нет. Я хочу, чтобы ты сама все ему сказала. Категорично. Чтобы он больше не таскал мне кусты роз и не угрожал сунуть в шипы ногами!
- Так бы и сказала! - обрадовалась Тегенария.
- Только без экстремизма!
- Ладно.
- И никаких необоснованных угроз!
- Хорошо.
- Никакого мата и личных оскорблений!
- Я уже год не ругаюсь!
- Ну, тогда - вперед!
- И как я выгляжу? - сладеньким голосом поинтересовалась Тегенария, тряхнув плечиками.
Я с негодованием замахнулась, она убежала, смеясь, к высокой фигуре у открытой двери.
- Прикус! - радостно закричала Нара. - Нефила говорит, что ты пришел меня сватать? Что это? О, кольцо! Прикус, ты - дурак, оно же мне велико, если только засунуть сразу три пальца... Ты его что, мерил паевой...
- Нара! - успела я добежать.
- Ой, извини, чуть не сорвалось. Прикус, как тебя зовут?
Тут я узнала, что Прикуса зовут Владимир.
- Володя, - доверительно сообщила Нара, - я еще маленькая принимать решения. Приезжай лет через пять. Понимаешь, к моменту полового созревания у девочек меняется и психика, и восприятие жизни. Вдруг у меня все так сильно изменится, что я на тебя сразу западу без памяти, как Нетка на Гамлета, а?
- Я приеду, - серьезно пообещал Прикус.
- Ты же хотела сказать... - растерянно напомнила я.
- Мы отлично друг друга поняли, да, Володя?
- Я понял, - кивнул он. Подошел сначала ко мне, взял безвольную ладонь и слегка пожал ее. - Спасибо. - Потом - к Паре, та сама протянула ручку. Прикус бережно потряс ее и смущенно отпустил.
- Ты не вернешь ему кольцо? - тихонько процедила я сквозь зубы.
Нара только молча сделала ручкой уходящему Прикусу.
- Что это ты творишь? - накинулась я на нее, когда грустная, чуть сутулая фигура скрылась за поворотом коридора. - Ты же собиралась от него отделаться?
- А я разве не отделалась? Я что, прыгнула ему на руки, предложила меня забрать немедленно из этого дурдома, обещала стирать носки, варить борщ из свиной лопатки и рассказывать анекдоты?
- Нара!.. - схватилась я за голову в ужасе от того, что она все это запомнила.
- Что - Нара? Ты совсем какая-то чумная стала в этом доме! Мне первый раз в жизни предложили выйти замуж, могу я хотя бы получить удовольствие?
Восемьдесят пять, еще пять - девяносто, еще пять - девяносто пять... Осталось пять роз. Странно. Начнем сначала. Десять, пятнадцать, двадцать, в этом ведре сразу пятнадцать - тридцать пять... Ничего не получается. Прикус притащил на свое сватовство четное количество роз!
Я еще раз обошла свою спальню, отсчитывая розы в банках, в вазах, в двух ведрах - по пятнадцать, еще у пяти я отрезала головы, и они плавают в керамическом салатнике вместе с зажженными свечками. Считай, не считай получалось ровно сто роз.
Пришел Гамлет и охнул.
- Кто-то умер? - спросил он, осмотрев спальню, резко поменявшую цвет на ярко-красный.
- Сплюнь!
Рассказывая через месяц Марго историю с розами, я уверяла ее, что несчастье случилось именно из-за моей безалаберности:
- Нужно было всего-то съесть лишнюю розу! - повторяла я в прострации. Просто съесть эту чертову лишнюю розу, а мне было лень!.. Понимаешь: лень! Гамлет зашел и спросил: кто-то умер? В этот момент и нужно было съесть розу. Почему, спрашивается, я этого не сделала? Я поделила все цветы на нечетные букеты, а если бы я съела последнюю розу, пришлось бы кое-что переставить. Не смотри на меня так! И не смей рыдать... Я же уже не плачу. Второй день уже не плачу. Потому что в последнем букете тогда осталось бы четыре розы, а это - четное количество! Пришлось бы все переставлять, а мне было лень!
- Я не смотрю на тебя, не смотрю, - давилась Марго в платочек, - я плачу, потому, что ничем не могу тебе помочь! Будь проклята моя профессия, я ничем не могу тебе помочь!
- Если хорошенько измельчить, я бы могла съесть и ствол с шипами!.. Если мелко-мелко, в миксере...
- Почему ты не можешь ей помочь? - рыдает рядом на диване моя мама. Ты же специалист, помоги моей девочке, пусть она прекратит говорить о розе, принесшей несчастье, и о том, что виновата!
- Я не могу, - рыдает Марго, - я уже почти двадцать лет учу людей получать удовольствие от траханья, я забыла, как нужно отвлекать от смерти!
В подступающем безумии я металась по дому почти сутки - не могла в уме переставить правильно девяносто девять роз - у сотой я уже мысленно во всех подробностях сжевала лепестки и заглотала зеленую массу перемолотого ствола с шипами. Получалось, что если бы я съела в тот злополучный день сотую розу, то последний букет стал бы похоронным - из четырех штук. Значит, забираем из него розу - засовываем в предыдущий, но тогда... Тогда там - шесть - четное! И так далее - по цепочке, к полному отчаянию невозможности ничего понять и вернугь.
Истощив свой мозг до отупения, я свалилась на ковре в обморочной слабости и только тогда, разглядывая потолок и освободив память на несколько минут от вида сгоревшей машины Гамлета и зажаренного в ней до состояния головешки скорченного силуэта, нашла выход. Все оказалось очень просто. Нужно было, как в замедленной съемке с обратным ходом, мысленно вытащить розы из ведер, банок и ваз, скинуть их в кучу у порога и поделить всего лишь на девять букетов! Девять букетов по одиннадцать роз! И ни одного похоронного! Элементарно...
Я села, осмотрелась и поняла, что стала вдовой. Прошлась по дому. Из окна второго этажа был виден двор у дома Генерала, много машин в нем, незнакомые люди, снующие в странных позах обреченных на жизнь и потому слегка виноватых людей. Садовник поливал из шланга огромные цветущие кусты пионов, дорожку и фасад дома - июль. Жара...
- Я садовником родился... Я садовником родился, не на шутку рассердился...
Нара услышала, что я напеваю, и побежала сказать Ирине Дмитриевне, чтобы она сделала мне укол. В те дни мне часто делали уколы.
- Больше не надо, - решительно отказалась я.
- Но ты же опять об этом, - прошептала Нара, гладя мою руку.
- Я садовником родился, не на шутку рассердился, все цветы мне надоели, кроме... розы!
- Вот видишь! - стиснула мои пальцы Нара.
- Ерунда. Все в порядке. Ирина Дмитриевна, не обсудить ли нам поминальное меню? Что там полагается сразу после похорон? Блины и рисовая каша с изюмом. Потом подадим филе из утки с чесночным соусом, фаршированную грибами и улитками горбушу, баранину с черносливом, брынзу с орехами, да!.. Чуть не забыла - пирожки с яблоками и селедочное масло. Это - на десерт. Красная Шапочка - на десерт. Для масла нужна отварная рыба и красная икра это важно, а для теста - творог. Кажется, все...
- Форель подойдет?.. - очень тихо спросила Ирина Дмитриевна. Позавчера... Позавчера утром.. - Она подавила в себе упоминание о том дне и посмотрела на меня чистым и спокойным взглядом. - ...Привезли отменную форель.
- Прекрасно!
- Чернослив предварительно замочить?
- В крепком чае! - удовлетворенно кивнула я.
Первого человека, который сумел меня хоть как-то удивить после похорон, звали Докучаев Антон.
- Следователь спецотдела, - представился он.
Поскольку я никак не отреагировала - продолжала сосредоточенно пропалывать грядку с салатной горчицей, - он счел нужным уточнить:
- Отдела по борьбе с бандитизмом.
- С бандитизмом? - удивилась я и встала с колен.
