Карина Тихонова - Я и мое отражение
Наутро меня разбудил телефонный звонок. Спросонья я потянулась к городскому аппарату, стоявшему на тумбочке возле кровати. Но потом сообразила, что звонок мне незнаком.
Я села на кровати. Огляделась.
Звонок шел откуда-то со стороны кресла. Вернее, со стороны журнального столика, на котором лежала моя сумка. А в сумке находился мой мобильный.
Я вылезла из постели. Добрела до сумки, пошарила в ней и извлекла свою трубку. Мобильник надрывался переливчатой птичьей трелью.
Интересно, кто может мне звонить?
Я посмотрела определитель номера.
Черточки. Номер не определился.
Отчего-то я испугалась. Наверное, потому что вспомнила о Викторе. Неужели он каким-то образом разузнал мой номер?!
Не может быть!
Я нажала на кнопку включения сети и дрожащим голосом сказала:
– Алло…
– Лера!
Я вздрогнула еще раз и присела на подлокотник кресла. Я уже отвыкла от своего настоящего имени, и оно подействовало на меня, как электрический разряд.
– Слушаю, – прошептала я.
– Узнаешь?
Я пожала плечами. Голос был мужской, смутно знакомый, но определить, кому он принадлежит, я не смогла. Поэтому честно ответила:
– Нет.
– Юрий Васильевич, – представился собеседник иронически.
– Не знаю тако… – начала я, и тут же вскрикнула:
– Дядюшка!
– Если хочешь, можешь называть меня так, – милостиво разрешил родственник.
– Где вы? – закричала я.
Дядя засмеялся злым смехом.
– Так я тебе и сказал!
– Нет, я не к тому…
Я спохватилась, что слишком громко ору, перешла в гардеробную, из нее в ванную и плотно прикрыла дверь. Села на любимое место – опущенную крышку унитаза – и зашипела в трубку:
– Бегите оттуда! Быстро!
– Лена знает? – спросил дядюшка.
– Знает!
– Откуда? – в упор поставил вопрос дядя. – Ты заложила?
– Да нет, все было не так, – начала, но тут же махнула рукой и перестала оправдываться.
– Да какая разница! Главное, что она все знает! Так что бегите! Иначе вас убьют!
– Это я уже понял, – отозвался дядюшка со странным благодушием. – Поэтому и звоню. Ты вот что, Лера, поговори с моей благоверной. Скажи, что я записал признание на видеокамеру и отправил кассету одному моему бывшему коллеге. Ты скажи про коллегу, она поймет… Если со мной что-то произойдет – все! Лена не выплывет ни при каких условиях! Тем более, что денег у нее не будет даже на хорошего адвоката! Так и передай! Поняла?
– Поняла, – сказала я послушно.
– И еще. Скажи, если она оставит меня в покое, то я мешать не стану. Пускай живет, как хочет. За определенную сумму, конечно. Поняла?
Я усмехнулась.
– То есть я так понимаю, что вы готовы меня сдать со всеми потрохами. Пускай меня убивают, вам-то что…
– Дура! – раздраженно огрызнулся дядя. – Все наоборот! Я на твоей стороне! Ты только наследство получи, а дальше – мое дело. Лена тебя не тронет.
– Это почему? – удивилась я.
– Потому что не успеет, – ответил дядя коротко. И спросил:
– Все запомнила?
– Все.
– Тогда действуй.
И мне в ухо понеслись короткие гудки.
Я отключила аппарат и издала вздох облегчения.
Со вчерашнего дня мою совесть тревожил один вопрос: как предотвратить убийство дядюшки? Нет, человек он, конечно, омерзительный. Можно сказать, гаже не бывает. А может, и бывает, просто я таких не видела…
Неважно. Мне не хотелось, чтобы любой человек, даже такой паскудный, погиб из-за меня.
Это ведь я рассказала про дядюшкин план устранения жены! Значит, косвенно была бы виновна в его смерти!
Такого камня я на душу брать не хочу. Я вообще не хочу брать на душу чью-то жизнь. Я хочу выпутаться из истории, в которую попала исключительно по собственной дурости, – и все.
Выпутаться так, чтобы никто при этом не пострадал.
– Гуманистка! – похвалило меня благоразумие.
– А как же, – ничуть не обиделась я.
– Тогда вперед! – поощрило меня благоразумие.
И я начала действовать. Набросила на себя халат и, даже не умывшись, побежала в коридор. Остановилась напротив комнаты тетушки, стукнула в дверь.
Тишина.
Я сбежала вниз по лестнице и спросила у дворецкого:
– Елена Борисовна дома?
– Добрый день, – начал корректный дворецкий.
– Добрый, добрый… Так она дома или нет?
– Елена Борисовна завтракает в столовой, – величественно ответил мне дворецкий.
Я обогнула холл и побежала к тетушке.
Тетушка сидела за огромным овальным столом в гордом одиночестве. Она окончательно утратила свой моложавый лоск и элегантный вид. Во главе стола сидела старая злая колдунья, которую не пригласили на крестины маленькой принцессы. И эта колдунья неторопливо обдумывала план мести.
– Доброе утро, – начала я вежливо.
Тетушка мрачно покосилась на меня и спросила:
– Что произошло?
– Мне только что звонил Юрий Васильевич, – сказала я без предисловий.
Тетушка бесшумно отложила в сторону нож, которым разрезала на тарелке кусок ветчины.
– Тебе звонил Юрий? – переспросила она медленно.
– Только что, – повторила я.
Тетушка молча протянула руку. Я поняла этот жест без всяких слов; выудила из кармана халата свой мобильник и вложила его в тетушкину ладонь. Причем, отдавала я его безо всяких угрызений совести. Номер-то не определился!
Тетушка быстро просмотрела список входящих звонков. Он состоял из одного единственного прочерка.
Тетушка положила мобильник на скатерть.
– Можно? – спросила я, указывая на аппарат.
Тетушка молча кивнула головой.
Я забрала трубку и сунула ее обратно в карман.
– Тебе не интересно, что он просил передать?
– Просил передать именно мне? – уточнила тетушка.
– Именно тебе.
Она на секунду поджала тонкие бескровные губы. Ненависть промелькнула в обычно бесстрастных глазах и тут же спряталась в их глубине.
– Что же он просил мне передать?
Голос тетки звучал ровно.
– Он просил передать, что записал признание на видеокассету, – начала я.
– Какое признание? – прикинулась дурой тетка.
Я пожала плечами. Смешно, ей-богу…
– Тебе лучше знать.
Тетка бросила на стол вилку, которую крутила в пальцах и сложила руки на коленях.
– Что еще? – спросила она, не глядя на меня.
– Еще он просил передать, что отослал кассету своему бывшему коллеге. Он просил особенно подчеркнуть эти слова, «бывший коллега». Сказал, ты поймешь.
Тетка не подняла голову, и я не смогла увидеть ее глаза.
– Это все?
– Нет, – продолжала я. – Не все. Он просил сказать, что не будет тебе мешать за определенную сумму денег.
– За какую сумму? – спросила тетка все тем же бесстрастным тоном.
– Он не уточнил. Сказал, что перезвонит позже. Еще он просил передать, что если с ним что-нибудь случится, то ты пойдешь следом. И выкрутиться не сможешь, потому что у тебя не будет денег даже на хорошего адвоката.
Тут настало такое напряженное молчание, что я испугалась и быстро уточнила:
– Это он так сказал!
Тетка беззвучно вздохнула. Спросила, не поднимая головы:
– Все?
– Все.
Она взяла вилку и продолжила есть. Молча.
Я несколько минут постояла перед ней, как чучело. Наконец молчание стало невыносимым, я кашлянула и спросила:
– Что мне передать Юрию Васильевичу, если он перезвонит?
– Я подумаю, – ответила тетка безжизненно. – Передай, что я подумаю.
Я развернулась и пошла к себе. В голове у меня крутились короткие бессвязные мысли.
Господи! Какой страшный дом! В нем просто невозможно жить! Бедная Женя! Неудивительно, что она пыталась отсюда вырваться! Здесь же задохнуться можно от всеобщей ненависти друг к другу! И я еще жаловалась на свою жизнь! Господи, боженька мой добрый! Ты только позволь мне вернуться назад, а уж я вовек рта не раскрою! Я, оказывается, была счастливым человеком, только не понимала этого!
Размышляя таким образом, я дошла до своей комнаты. Собралась, оделась, позвонила шоферу Мише и спустилась вниз.
Уселась в машину, где уже сидели мои мордовороты, и скомандовала:
– В кафешку. В любую, мне все равно, в какую.
Завтракать в этом доме становилось невозможно. Впрочем, так же, как и обедать и ужинать.
Я позавтракала в неприхотливом заведении под непонятным названием «Каравашка». Впрочем, кофе в нем был вполне приличным, а пирожки с капустой и грибами оказались очень даже вкусными. Поэтому я вышла на улицу в гораздо более оптимистичном настроении.
Велела отвезти себя на море и немного прогулялась по берегу. Мордовороты следовали за мной по пятам, но я уже научилась не обращать на них никакого внимания.
Работа у них такая! Что ж поделаешь!
Я сознательно тянула время. Мне нужно было попасть в многолюдное место, где есть женский туалет. И не просто в многолюдное, а в такое место, где собирается приличная публика, имеющая мобильные телефоны.
Значит, нужно потянуть время до вечера. Наверняка в этом городе есть ночные клубы. Наверняка несчастная богатенькая девушка Женя (пусть земля ей будет пухом!) посещала такие заведения. Я ее за это не осуждала.
