Наталья Тимошенко - Тишина старого кладбища
Саша впервые пожалела, что не может заглянуть ему в голову и увидеть все, как видел он. Ее воображение отказывалось представлять то, о чем он говорил.
– Может, Инна и Вика нечаянно сфотографировали одну из девушек, и маньяк разозлился? – предположила она. – Может, они не хотели отдавать фотоаппарат или еще что. Пытались даже спрятать его. Он убил их. Он ненормальный, кто знает степень его агрессии? В этот момент на кладбище кто-то появился, и ему нужно было спрятать тела. Хотя, конечно, выбор странный. Пусть ту расщелину видно только если идти по тропинке от забора, а не от главной дороги, но все равно там рядом и беседка, и куча разрытых могил, куда можно бросить тела.
– Поэтому я считаю, что это был акт безумной или даже бездумной агрессии. На кладбище никто не мог появиться, оно было закрыто, если помнишь. Если кто и мог на него пробраться, то как раз через ту дырку в заборе. Так что это вряд ли была попытка спрятать тела. Возможно, мертвые женщины, в шрамах от вскрытия и со следами разложения, просто слишком нервно реагируют на юных девиц, еще живых и прекрасных.
– Вполне возможно, – согласно кивнула Саша. – В эту версию укладываются многие факты. Но я все же предлагаю подумать об этом завтра, сегодня я уже почти ничего не соображаю.
Войтех бросил взгляд на часы: время давно перевалило за половину третьего.
– И в самом деле, тебе пора спать. Тебе же завтра на работу?
– Конечно, кто же мне выходной даст? – Саша поднялась с кресла, взяла свою чашку, но потом снова посмотрела на Войтеха. – Ты с Дементьевым не связывался? Кто третья жертва? Как они ее упустили?
– Я-то с ним связывался, чтобы рассказать ему о последнем сообщении Лены. Сама догадаешься, куда он меня послал с моими вопросами? – Войтех снова улыбнулся, тоже поднимаясь, чтобы проводить Сашу.
– Представляю. Надеюсь, он там шевелится. Если мы все правильно поняли, у девушек осталось меньше недели, а Дементьев не производит впечатления полного идиота. Ладно, тогда действительно пора спать. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, – эхом повторил Войтех, обдумывая ее слова. Когда Саша уже почти вышла в коридор, он все-таки спросил: – Может быть, мне стоит попробовать еще раз? Я о видениях. Попытаться увидеть, где он их держит, например? Ты права, времени почти не осталось. Самое большее через неделю он их убьет. И в этот раз даже тел не найдут.
Саша на мгновение замерла, о чем-то размышляя, затем вернулась обратно, закрыла дверь и прислонилась к ней спиной.
– Я не знаю, – честно призналась она. – Ты знаешь, как сильно я хотела бы им помочь. Но… – Она смущенно улыбнулась, посмотрев на него. – Ты был прав. Есть разница между теми, кого знаешь лично, и теми, кого не знаешь. Я видела, что происходит с тобой во время этих видений, и мне страшно за тебя, даже если ты сам этого не понимаешь.
Войтех вспомнил свои ощущения в тот раз, когда пытался вызвать у себя видение. Даже сейчас голова отозвалась на это воспоминание болезненным спазмом. Он поморщился.
– Да, ты права, стоит оставить этот вариант на крайний случай. И, Саша, – он подошел к ней чуть ближе, – я ценю твою заботу о моем здоровье, правда. Даже если по мне это не всегда заметно.
Она улыбнулась.
– Тогда просто не экспериментируй лишний раз. Я знаю, что это не всегда зависит от тебя. Но если вдруг ты решишь снова попробовать, не делай этого один, хорошо? Кто-то должен быть рядом. Просто на всякий случай.
– Обещаю, никаких опасных для жизни экспериментов без твоего присутствия. Ты же мой любимый доктор.
– Договорились. А теперь доктор велит спать. Срочно.
Саша коснулась рукой его плеча и вышла в коридор, аккуратно прикрывая за собой дверь. Против этой рекомендации доктора Войтех определенно не возражал.
Глава 10
29 октября 2012 года, 13:30.
Смоленское лютеранское кладбище, Васильевский остров, г. Санкт-Петербург.
Войтех неторопливо прогуливался по тропинкам Смоленского кладбища, прокручивая в голове события последних десяти дней, начиная со звонка Директора и заканчивая вчерашним ночным разговором с Сашей. Он искренне пытался сфокусироваться на деле и отчасти надеялся, что у него снова случится какое-нибудь видение, которое подскажет, что делать дальше. Провоцировать видение он не пытался, как и обещал Саше.
Ваня сидел на скамейке и наблюдал за прогулкой Войтеха со скептическим выражением на лице. Он то и дело зябко ежился: день выдался особенно холодным и промозглым, солнце из-за туч так и не появилось, и, несмотря на дневной час, создавалось впечатление глубокого вечера.
– А где наш Айболит? – поинтересовался он, когда Войтех снова проходил мимо.
– Саша работает сегодня, – ответил тот, останавливаясь. – Не все же могут себе позволить столько времени не появляться на работе.
– Кстати, а у тебя откуда столько свободного времени?
– Я временно не работаю, – соврал Войтех, очередной раз напомнив себе, что вопрос с работой нужно как-то решать. С официальной работой, о которой он сможет рассказывать остальным.
– Ясно. А Лильку ты куда опять услал?
– Она общается с этим журналистом, Дмитрием. Дементьев так и не сказал мне, как маньяку удалось похитить еще одну девушку, я попросил Лилю узнать. Она сказала, что Дмитрий сможет помочь.
– Не нравится мне он, – констатировал Ваня.
– Тебе никто не нравится, – хмыкнул Войтех, – если он проявляет интерес к твоей сестре.
Ваня хмуро посмотрел на него.
– Знаю я, какого рода интерес вы проявляете. Хотя вот с тобой так до конца и не разобрался, что тебе от нее надо.
Войтех ничего не ответил, только повернулся и пошел дальше. Ваня сверлил взглядом его спину до тех пор, пока тот снова не повернулся и не пошел обратно. Когда Войтех вновь поравнялся с ним, Ваня поинтересовался:
– А вот давно хочу спросить, почему каждый раз, как надо отправить к какому-то стремному мужику девушку, чтобы что-то выяснить, идет Лиля, а не Саша?
Войтех снова остановился и посмотрел на Ваню чуть раздраженно. Он пытался думать, а Ваня его все время отвлекал. К тому же Войтеху давно надоели Ванины претензии на его счет. Он понимал, что сам дал тому повод для тревог и до сих пор иногда давал. Понимал он и то, что совершенно по-свински ведет себя с Лилей. Возможно, в любой другой день Войтех просто честно сказал бы, что Ваня может не переживать по поводу их отношений с его сестрой, но тот зачем-то приплел Сашу, и раздражение, копившееся в Войтехе несколько дней, возобладало над здравым смыслом.
– Во-первых, – педантично принялся перечислять он, – Саша замужем, что очень заметно по ее обручальному кольцу. Во-вторых, она не умеет врать. И что еще хуже – не любит. А с таким прямолинейным подходом к получению сведений не добиться хорошего результата. В-третьих, Саша не так умело пользуется своим внешним видом для влияния на мужскую половину человечества.
Ваня с угрожающим видом поднялся со скамейки. Теперь он как обычно смотрел на Войтеха сверху вниз, поскольку был выше почти на голову.
– Есть еще и «в-четвертых», – заметил он, приближаясь к Войтеху. – Только ни одна из этих дурочек этого не видит. На Лильку тебе плевать, в отличие…
– Ты ошибаешься, – перебил его Войтех. – Лиля – очень красивая женщина, – он вызывающе улыбнулся. – Очень. Ни один мужчина перед ней не устоит. Особенно когда она так… сильно этого хочет.
– Ах ты мразь, – разозлился Ваня. – Держись подальше от моей сестры! Найди себе другую красотку для развлечений, иначе…
– Иначе что? – снова перебил Войтех. – Твоя сестра – взрослая женщина. Умная женщина. Она все прекрасно понимает. И вольна свой выбор делать сама. Мне ты тоже указывать не можешь. Мы с ней сами разберемся, какими будут наши отношения.
Войтех даже не заметил, когда Ваня успел поднять руку и замахнуться. Возможно, тот и не замахивался вовсе, ударил так. В пользу этого говорил и тот факт, что Войтех хоть и пошатнулся, но не упал, и челюсть у него не хрустнула, хотя удар оказался довольно ощутимым. Но учитывая Ванину комплекцию и мускулатуру, Войтех не сомневался, что после полноценного удара он не только не устоял бы, но и определенно все же угодил бы в больницу. А так он только инстинктивно прижал руку к разбитой губе и приглушенно рассмеялся.
– Намек понятен, – отозвался он.
– Я надеюсь, – проворчал Ваня.
Развить тему они не успели, так как со стороны главного входа к ним подошел Нев. Он окинул взглядом кровоточащую и уже немного припухшую губу Войтеха и Ивана, потирающего костяшки пальцев на правой руке, и понимающе хмыкнул.
– Сторож клянется, что никогда не закрывает кладбище в те часы, когда оно должно быть открыто, – сообщил он, протягивая Войтеху чистый носовой платок. – Я его спрашивал, не было ли каких исключений и не может ли кто-то еще его закрывать. Он сказал, что никому нет дела до этого кладбища. Ключи есть у разных людей, но кроме него никто не открывает и не запирает ворота. Они у них исключительно для того, чтобы попадать на кладбище без проблем в нерабочие часы.
