Лариса Капелле - Черная Королева тамплиеров
Кася вернулась домой с охапкой писем и газет. Екатерина Великая встретила ее на пороге и схватила первое письмо.
— А, смета на крышу пришла! — обрадованно воскликнула она, но, быстро проглядев содержание, начала возмущаться: — Да они с ума, что ли, все посходили! Им не строителями, а разбойниками на большой дороге работать! Грабители! Двести пятьдесят тысяч евро за крышу!
Кася тем временем открыла другое письмо и со всевозрастающим удивлением перечитывала вновь и вновь текст, словно не веря собственным глазам.
— Что это ты уставилась в это письмо словно коза в афишу? — заметила Касино состояние Екатерина Дмитриевна.
Девушка без слов протянула письмо матери. Та прочитала и опустилась на стул.
— Похоже, что двести пятьдесят тысяч теперь для тебя проблемы не составят, — наконец пришла в себя Кася.
Екатерина Дмитриевна еще раз перечитала написанное и промычала нечто нечленораздельное. Письмо от их банкира извещало, что на их счет пришел взнос в пять миллионов евро. Причем банкир писал, что проверил все рекомендации: эта филантропическая организация чрезвычайно известна во всем мире. Ее директор Арсениус Молинос — уважаемый и почтенный господин. И самое главное: организация ничего не требует взамен.
— Арсениус Молинос! — прошептала Кася.
— Ничего взамен! — скептически покачала головой Екатерина Дмитриевна. — Что-то не верится.
— Мне тоже, — в кои-то веки согласилась с собственной матерью Кася, которой имя Арсениуса Молиноса и название его филантропической организации «Путь к свету» говорили очень и очень многое.
— Что будем делать? — Екатерина Великая вопросительно посмотрела на свою дочь.
— По словам банкира, мы не обязаны ничего подписывать, — осторожно начала Кася.
— Да и деньги на счет уже перечислены, — подхватила мать, — поэтому вряд ли они смогут заставить нас пойти на какие бы то ни было соглашения задним числом? Не так ли?
— Если рассуждать логически, то нет, — подтвердила Кася.
— Тогда почему бы и нет?! — сделала вывод Екатерина Великая, верная своему жизненному принципу, что из двух бед всегда можно постараться выбрать обед.
— Почему бы и нет, — продолжала разделять мнение родительницы Кася.
— Так что мы идем на минимальный риск. А кто не рискует, тот, как известно…
— Ничего не выигрывает!
— Ну что, не будем отказываться? — произнесла решительно мать.
— Не будем, — подтвердила дочь.
— Ну, тогда вперед, да и в конце концов, мы это с тобой заслужили, не так ли? И мне кажется, я видела в резервах нашего покойного друга очень неплохое шампанское. Я думаю, мы его тоже сегодня заслужили!
* * *Этим вечером в замке очень долго не выключали свет. За окнами замка внимательно наблюдал спрятавшийся в тени человек. Когда желтые полоски света перестали пробиваться через закрытые на ночь ставни и опущенные жалюзи, он совершенно неслышно переместился к стоявшей особняком в парке старой липе. Между корнями дерева снял слой прошлогодних листьев и дерна, под ними обнаружилось вделанное в железную крышку кольцо. Человек осторожно потянул его, крышка люка сдвинулась, обнаружив отверстие со спускающейся вниз железной лестницей. Этот вход был сравнительно недавним изобретением незнакомца. Таких запасных входов и выходов он устроил несколько. В его случае надо было быть предусмотрительным. Он встал на лестницу, задвинул за собой крышку люка и зажег карманный фонарик. Он всегда был осторожным. Даже если и был уверен, что никто за ним не наблюдает.
Человек спустился и повернул только ему одному известную ручку, и в коридоре зажегся электрический свет. Все-таки прогресс человеческой цивилизации изрядно облегчил его работу. Скрытый и никому не известный электрический кабель шел от фермы Дювалей. Как постарела Моник! Незаметные и скромные Дювали из поколения в поколение помогали ему. Теперь место Моник займет Виктор. Дювалей он выбрал для роли охранников в неспокойном XV веке. Шли религиозные войны, и Черная Королева была в опасности. Цепь охранников и посвященных не прерывалась никогда с тех пор, как Черная Королева появилась в этих местах, и тамплиеры на целых два века стали его верными и преданными помощниками. И последние из них упокоились рядом с Покровительницей.
Своды подземного хода постепенно расширялись, и наконец он оказался в огромной пещере. Привычной рукой повернул выключатель. Десятки невидимых ламп зажглись под сводами. Она стояла перед ним. В который раз он восхищался собственным произведением. С тех пор прошли тысячелетия, и он сменил сотни имен. Человек Без Лица видел слишком многое. Тот, которого живущие сейчас знали под именем Амальфи, а тамплиеры называли Амори, так и остался единственным, прошедшим испытание. И лишь немногие посвященные знали, что испытание подарило ему бессмертие. Только за все тысячелетия он так и не понял: это был подарок или наказание? Он смотрел на застывшее непроницаемое лицо Великой Богини. Ответа на этот вопрос не имелось. Но он привык не задавать вопросов. Он был ее слугой, ее рабом, ее Вечным Рыцарем. Так было предназначено, и он давным-давно смирился с собственной участью. Когда-то именно он вырезал это лицо из камня. Он вспомнил ту девушку, которая подарила свое лицо Богине. Тот лик, перед которым уже не просто падали ниц, трепетали и дрожали, а лик, которому поклонялись и любили. И в награду Богиня подарила девушке самое главное: надежду. Десятки веков назад девушка воссоединилась со своим возлюбленным, он верил в это. Но перед этим она прожила долгую жизнь, о которой до сих пор слагали легенды. А он все еще помнил ее лицо в тот момент, когда она потеряла возлюбленного. Человек Без Лица улыбнулся. Отец не ошибся, отправляя свое единственное дитя к Богине-Матери. Его дочь стала Великой Королевой, слава о которой преодолела и немереное пространство, и беспощадное время… Имя царицы Савской осталось в веках и тысячелетиях, и до сих пор люди как священным текстом восхищались Песней Песни. Он поклонился своей Богине и застыл в созерцании. Странные и чудесные видения проносились перед его взором. Он очнулся ближе к середине ночи. Пора было уходить. Он улыбнулся, еще раз поклонился и вышел.
Сноски
1
Пожарные во Франции оказывают и первую медицинскую помощь при несчастных случаях. — Прим. автора.
