Белая сирень - Маша Ловыгина

Морозов перевёл взгляд на товарища.

– Как обещал – добыча ваша.

Оля дёрнулась в сторону выхода, но Морозов выставил ногу, преграждая ей путь.

– Сидеть!

Брови Макарова поползли вверх:

– Ты уверен? Маринка же твоя…

– Специального приглашения ждёшь? – на лице Морозова заиграла дьявольская улыбка. – Бери, пока дают!

– Ага, понял! – кашлянул Степан и быстро выскочил за дверь.

Через минуту Марина снова закричала.

Оля поняла, что Шагину потащили во вторую комнату, она видела тени в коридоре и слышала глухой удар тела. Замотав головой, сложила руки в молитвенном жесте и зашептала, давясь слезами, обращаясь к Морозову:

– Пожалуйста, не надо!

Морозов наклонился к Оле. На неё пахнуло густым запахом спиртного.

– Посмотри, что ты наделала, сучка! – хрипло произнёс, припечатывая каждым словом к дощатому полу. – Всё из-за тебя. Разве ты не этого хотела? Видишь, она даже не смогла убежать. Или не захотела? Как ты думаешь?

Волосы на голове Оли зашевелились. Она затряслась в ужасе и забилась ещё глубже между стеной и шкафом.

Марина кричала, звала Морозова. Скрип кровати, казалось, был усилен динамиками, эти звуки превратились в жуткую какофонию и заполнили всё пространство вокруг Оли. Воздух стал плотным и влажным.

Она не могла больше этого слышать. Взвыв, кинулась в сторону, упала на четвереньки, потом, обогнув сидящего Морозова, проползла под дубовым столом и бросилась в соседнюю комнату.

В дверях её ослепило, шарахнуло по глазам, сдавило тисками, выжигая кислород из лёгких. Желудок мучительно сжался, и волна тошноты подступила к горлу. Ноги подкосились. Оля сползла по стене, оглушённая увиденным, с отвращением вбирая в себя представшую картину.

Они насиловали Марину втроём, распяв её, держа практически на весу. Пряди длинных волос чёрными скользкими змеями оказались у каждого в руках, фиксируя голову девушки. От запаха пота и булькающих звуков вторая волна тошноты заставила Олю согнуться пополам.

Марине удалось вывернуть лицо и сдавленно крикнуть Оле:

– Не смотри! Уйди!

Марину тут же ударили по губам. Гуциев размазал по её лицу кровь вперемешку со слюной и, повернув голову, дико ощерился, глядя на Олю.

Морозов ухватил Ольгу сзади за шею и потащил из комнаты. У неё не было сил сопротивляться, тело стало похоже на тяжёлый бесформенный куль с мукой. Хрипя, девушка только цеплялась пальцами за руку Морозова в попытке оторвать её от себя и сучила ногами, возя ими по полу, сбивая встреченные предметы. Бросив Олю на пол, Морозов присел на корточки рядом и с интересом оглядел покрасневшее от удушья лицо.

– Ну как, понравилось кино? Не жалеешь, что поменялась местами с Мариной?

Ольгу колотило с такой силой, что занемел затылок от ударов об пол. Кажется, душа её сейчас была готова покинуть тело, она стремительно искала выход, чтобы скрыться и не участвовать в этом кошмаре. Но ненависть, которая закипала в крови, чувство, до этого дня Оле неизвестное, настойчиво возвращало её нежную испуганную щенячью душу на место.

Морозов протянул руки и с силой сжал Олину грудь. Стал мять, впиваясь грубыми пальцами и причиняя боль. Потом вдруг остановился, покачал головой и усмехнулся:

– Было бы несправедливо лишить тебя удовольствия от охоты. Да и мне, охренеть как хочется поразмяться! – развёл мощные плечи, хрустнув костями. – Обещаю, что буду только один! – шрам над его губой побагровел. – Но тебе хватит, поверь! – в чёрных глазах зажглись огоньки азарта. – Ты правильно сделала, что взяла с собой Маринку. Теперь каждый будет занят. И это будет весело! Давай, поднимай свою маленькую задницу. У тебя есть фора. Десять минут тебе хватит, лошадка. А потом я тебя найду и буду объезжать! – Морозов осклабился. Взяв Олю за шкирку, поднял, встряхнул и поставил на ноги.

***

Оля тоже слышала какой-то шорох вдалеке, именно его Тищенко и Гуциев приняли за её шаги. «Может быть, крыса…» – вяло подумала она, но не испытала при этом никакого отвращения. Медлить нельзя, каждая секунда на счету. Неизвестно, как далеко тянется этот проклятый подвал, её преследователи в любой момент могут вернуться. Выползая из своего убежища, девушка старалась уже не обращать внимания на их голоса неподалёку, а сосредоточилась только на себе. Это охота. И пусть сейчас перевес на их стороне, жертвой и добычей Оля не будет. Никогда.

Кинувшись в обратную сторону, она не заботилась о шуме, который неминуемо издавала, а просто двигалась вперёд. Натыкаясь на стены и углы, рискуя споткнуться и упасть на бетонные плиты, она бежала из последних сил, пока не оказалась в знакомом помещении с выбитым окном. Карабкаясь наверх, в кровь изодрала ладони и локти. Осколком стекла пропорола колено.

Разъярённый Тищенко вбежал следом, когда она, пачкая кровью каменную кладку, вылезала через бортик подвального приямка. Сдвинув один из камней, обхватила его ранеными ладонями и со всей силы бросила вниз в тёмную фигуру. Раздался вскрик и шум падающего тела:

– С-сука!

Оля понеслась обратно к зданию комбината.

У ворот стоял охранник. Дешёвые наушники свисали из его ушей, заканчиваясь в кармане форменной куртки. Он склонился над зажигалкой, когда Оля, не в силах изменить траекторию своего бега, столкнулась с ним, почти свалив с ног. Мужчина выронил сигарету и прикрыл голову руками.

– Открой дверь! – Оля закашлялась.

Охранник уставился на её окровавленную одежду. Не вынимая наушники, достал из кармана брелок и нажал кнопку. Дверь пискнула, и девушка, наконец, вырвалась с территории.

Перед воротами стояли три автомобиля. Дверь одного из них, ярко-красной «Мазды», хлопнула, и Ольга увидела Регину Маржанскую. Лицо женщины почти сливалось с цветом её белых волос, и лишь губы алели в цвет машины. Оля тяжело дышала, замерев на месте. Маржанская сделала два неуверенных шага по направлению к ней.

– Какая странная встреча, – произнесла Регина. – Вы так и не приехали.

– Я… мне, – Оля обернулась за спину. – Мне нужно уйти отсюда.

– Я вам больше скажу – вам надо к врачу, – Маржанская облизала губы и сделала приглашающий жест в направлении машины. – Разрешите вам помочь?

– Да, спасибо! – девушка быстро заняла пассажирское место. – Только, пожалуйста, быстрее!

Маржанская недоумённо огляделась, села рядом с Ольгой, обдав волной какого-то волшебного аромата и завела автомобиль.

– Что вы здесь делаете одна? – Оля нетерпеливо постукивала ногой, пока машина разворачивалась, и почти свернула шею, глядя на ворота комбината. – Где ваша охрана?

– Имею, знаете ли, привычку, проехаться по своей вотчине. Изучаю окрестности, – Регина поправила зеркало и с нескрываемым интересом посмотрела на Олю. – Кто-то же должен был исправить