Артур Крупенин - Ave Caesar! (Дело о римской монете)
Пискнул мобильный и выплюнул эсэмэску с текстом: «Мы ждем тебя в отделе „Аккуратный дом“».
Смакуя каждую каплю, капитан допил остатки пива с непроизносимым названием, наскоро всухомятку проглотил миндальное пирожное и начал собирать тарелки на поднос.
* * *Москва будто в одеяло укуталась в низкие кучевые облака. Стольцев, упершись лбом в холодное стекло, смотрел на город сквозь уже который день не просыхающее от дождевых капель окно и снова думал о Бестужевой. Сейчас их отношения напоминали затянувшуюся окопную войну, когда две противоборствующие стороны никак не могут решить, как быть дальше: дать сигнал к отступлению, выбросить белый флаг и обменяться парламентерами или кинуться брататься? Глеб прекрасно понимал, что ему не удастся взять Марину приступом или измором, как какой-нибудь там Карфаген или Константинополь. Нет, такие крепости либо так и остаются незавоеванными, либо сами открывают ворота победителям.
* * *Узнав о том, что баскетбольная команда наконец-то вернулась со сборов, Лучко, с трудом выкроив свободный час и для быстроты воспользовавшись метрополитеном, приехал на «Динамо», где некогда тренировался Меригин.
Капитан долго блуждал по коридорам спортивного комплекса, прежде чем разыскал Владимира Васева. Один из оперов уже встречался с тренером ранее, однако никакой существенной информации по делу тот разговор не дал. Сегодня капитан решил поговорить с Васевым лично. Они присели в свободной раздевалке.
Едва услышав фамилию Меригина, тренер помрачнел, повертел головой и, не увидев никого из подопечных, неспортивно потянулся за сигаретой.
– Меригин был невероятно талантлив. Поздно начал, но в итоге стал лучшим в команде.
– Да, его мать говорила, что парень мечтал о профессиональной карьере.
– Видит бог, с таким упорством и талантом Сережа рано или поздно пробился бы.
Тренер вздохнул, покосился на дверь и только после этого поспешно затянулся. Лучко с ходу спросил о загадочной инъекции. Оказалось, Васев был в курсе.
– У Меригина еще по весне случилась травма, стало беспокоить плечо. Боль никак не проходила. Сергей, видимо из-за боязни пропустить матчи, не сказал мне ни слова и продолжал играть. Поначалу он тайком пробовал «закачать» больную руку – дополнительно занимался ОФП до и после тренировки. Не помогло. Стало заметно, что четко выполнять свои фирменные броски Меригин уже не способен. Пришлось чуть ли не силой послать его в поликлинику. Врачи нашли запущенное воспаление сустава, назначили лечение. Состояние ухудшилось, играть Сережа почти не мог, все время посвящал восстановлению, но каждый день приходил побыть с командой. Что ему прописали? Физиотерапию и уколы. Что кололи? Какие-то кортикостероиды…
Лучко сделал пометку в блокноте, а про себя подумал, что вопрос о происхождении таинственной отметины на плече Меригина можно считать закрытым. Очередной след в который раз вел в тупик.
– А где кололи-то? Здесь при клубе или в районной? – для порядка поинтересовался капитан.
Ответ тренера заставил Лучко оторваться от записей и еще раз переспросить:
– Как это на «Соколе»? Вы уверены?
– Абсолютно. Здесь на «Динамо» у нас только медпункт на случай оказания первой помощи. А лечили ребят в спортивной клинике рядом с метро «Сокол».
– Но почему там?
– Там прекрасно оборудованная клиника, специализируется на спортивной медицине.
– Так значит, Меригин лечился в платной?
– Да, мы можем себе это позволить. У команды щедрый, солидный спонсор. Арендует нам стадион, спортбазу на юге и оплачивает страховку. В спорте, знаете ли, всякое случается.
– И как долго длился курс лечения?
– Я думаю, несколько недель.
– А в какое время дня Меригин посещал клинику?
– Вечером, сразу после тренировки.
Лучко тщательно записал название клиники, адрес и телефоны. Напоследок он спросил, могли ли у Меригина быть враги.
– Какие враги, вы что? Знаете, какое у парня было прозвище в команде? «Чип-н-Дейл». В жизни никому ни в чем не отказал.
Попрощавшись с Васевым, Лучко направился к метро. Настроение было приподнятое, да и на хмуром небе показалось какое-то подобие солнца.
Весело насвистывая, капитан зашлепал по лужам. Шедшая навстречу девушка весело улыбнулась, с первых же нот распознав гениальный шлягер Тото Кутуньо «Бабье лето», так проникновенно спетый Джо Дассеном: «Па-ба-ба, па-па-да-па-да-па-да-ба…»
* * *Вернувшись в рабочий кабинет, Лучко попытался мысленно дополнить бесконечную головоломку этого запутанного дела новыми фрагментами. Выходит, Меригин лечился не по месту жительства. Очень интересно. А что, если и Грачев тоже? Тем более что от поликлиники на «Соколе» до «Войковской», где тренировался юноша, рукой подать – всего одна остановка на метро. Что-то в этом есть. Похоже, колечко начинает сжиматься. Надо сегодня же направить кого-то из оперов с расспросами к тренеру футбольной команды, в которой играл Грачев.
Поразмыслив и объективно оценив шаткость наклевывающейся версии, капитан принял мудрое решение до поры до времени к Деду с этим не соваться.
* * *Ректор галантно привстал в кресле и пригласил Валееву подсесть ближе. На его столе стояла бутылка, напоминающая изрядно подращенный флакон женских духов.
Кажется, подмастило. Валеева мгновенно узнала фирменную этикетку – просто идеальная тема для начала разговора. Лариса Васильевна взяла бутылку и принялась демонстрировать свои недюжинные познания.
– А вы, я вижу, истинный ценитель продукта! Это же шотландская «Дива». Мм-м, настоящий шедевр! – Она даже поднесла пальцы ко рту, дабы нагляднее продемонстрировать эту самую шедевральность.
Круглов молча наблюдал, а Валеева между тем бойко перечисляла когда-то заученные наизусть ТТХ эксклюзивного напитка:
– Фильтруется через уголь северной березы. Затем пропускается через бриллиантовую крошку. В зависимости от исполнения бутылка украшается полудрагоценными или даже драгоценными камнями.
– Что вы говорите? И сколько же, по-вашему, стоит эта красота? – полюбопытствовал ректор.
– До тысячи американских долларов.
– Надо же. Дорогой, стало быть, подарок. Иной раз прямо жаль, что я совсем не пью. Туманит, знаете ли, мозги. А в науке без мозгов просто никуда, не так ли?
Валеева неуверенно кивнула, чертыхаясь про себя. Как же это она вовремя не навела справки о привычках нового шефа? Непростительный просчет.
Круглов дежурно улыбнулся.
– Я внимательно слушаю.
Заведующая сделала первый ход:
– Владимир Петрович, я бы хотела вернуться к персональному делу студентки первого курса Зинаиды Беляк, – твердо сказала она.
Ректор нахмурился.
– А вам не кажется, что это дело начинает выглядеть каким-то уж чересчур персональным? Я полагал, что вопрос закрыт.
– И вы даже не желаете услышать мое мнение?
Удивление в голосе Валеевой было артистично смешано с праведным возмущением. Заведующая умела надавить на собеседника. В ответ на это косвенное обвинение в авторитаризме ректор только пожал плечами. Ободренная тактическим успехом, Лариса Васильевна еще раз изложила историю с плагиатом.
– Тем не менее я не вижу особых поводов для излишне крутых административных мер, – подтвердил свою непреклонность Круглов.
Тогда заведующая решила метнуть последний козырь:
– Ну а как вам вот это? – И она бросила на стол карикатуру. – Разве это не оскорбление?
Владимир Петрович не спеша нацепил очки, поднес рисунок к глазам и тут же расхохотался. Валеева залилась краской.
– Простите, ради бога, – извинился Круглов, с трудом пряча улыбку. – Но мне кажется, вы сильно преувеличиваете. Давайте взглянем на эту историю с другой стороны. Ваши первокурсники демонстрируют отменное знание цитат из древнеримских авторов и прекрасное владение карандашом. И то и другое в их профессии очень даже пригодится. Так что вам, Лариса Васильевна, не расстраиваться, а радоваться нужно.
– Радоваться? – взвизгнула Валеева, разом потеряв привычное хладнокровие. – Неужели вы, ректор, способны безучастно смотреть на открытое неуважение к учителю и наставнику? – Не дождавшись ответа и истолковав это как признак слабости, Валеева пошла в решительное наступление: – Определяйтесь, Владимир Петрович, что для вас важнее: защитить честь и достоинство ваших преподавателей, поддержать их авторитет или выгородить хамское и ярко выраженное асоциальное поведение отдельных студентов?
Ректор снова ничего не ответил. Валеева с уязвленным видом поднялась и, глядя на Круглова сверху вниз, обозначила свою окончательную позицию:
– Я этого так не оставлю!
В ответ Круглов окинул ее неожиданно тяжелым для такого ребяческого лица взглядом и властным жестом снова отправил в кресло. Валеева села, предвкушая триумф. Ну не станет же он связываться с заведующей передовой по всем показателям кафедрой из-за какой-то девчонки?
