Красная коробка - Ким Чжонён
Открыв сумку, Доик достал кулон, который мог нейтрализовать силу ручки, и положил его в карман брюк. Покинув лифт, он обратил внимание на низкий потолок в длинном коридоре. Было еще утро, но здесь было так темно, что создавалось ощущение, что уже поздний вечер. Ковер приглушал звук его шагов, и это еще больше усиливало напряжение.
Наконец, когда Доик увидел золотые цифры 608, прикрепленные к белой двери, он на миг задумался: стоит ли ему постучать? Но затем решил просто войти. Дверь открылась сразу же, как только он вставил ключ-карту в замок.
Пусть отчасти он и ожидал этого, Доик все же немного удивился тому, что внутри никого не было. За его спиной послышался тихий звук закрывающейся двери. Номер был небольшим, в нем стояла односпальная кровать и кофейный столик. Красная коробка, на которую падал солнечный свет, стояла прямо у окна с распахнутыми шторами. На ней отчетливо виднелась цифра 5.
Доик почувствовал, что долгое и опасное путешествие наконец подходит к концу. Он уже было потянулся за коробкой, но его взгляд вдруг упал на белый конверт, лежавший прямо под ней. Знакомым Доику почерком на нем было написано «Г-ну Чхве Доику».
Здравствуйте! Меня зовут А Ёнчжи. Я долго думала, стоит ли писать письмо человеку, которого я никогда не встречала и, вероятно, больше никогда и не встречу. Но потом решила, что это, по крайней мере, меньшее, что я могу сделать – принести свои извинения. Поэтому я и держу сейчас ручку в своей руке.
Поступок, который я совершаю, невероятно эгоистичный, потому что я даже не стала задумываться о том, какие чувства вы можете испытывать, но я прошу вас понять меня. Хотя бы попытаться.
Я хочу извиниться перед вами. Все записки из красных коробок, что вы получали, были написаны мной. Но это было не по моей воли, не я придумывала их содержание. Если вы зашли так далеко, думаю, вы должны понимать, что конкретно я имею в виду. Однако, несмотря на это, факт остается фактом – я писала эти записки своими руками. Я правда искренне жалею о том, что эти сообщения доставили вам столько хлопот. И также прошу прощения за то, что мне пришлось передать это тяжкое бремя вам.
Когда я отправила вам фотографию своего мужа, у меня было стойкое ощущение, что скоро перестану быть нужна этой проклятой ручке. И из-за этого я испытывала жуткий страх, потому что прекрасно понимала, что это значит. Я проклинала себя и решила сдаться. Но сейчас это уже не имеет никакого значения. Думая о том, что мой муж ждет меня, я на самом деле хочу, чтобы этот момент наступил поскорее.
Как только вы появились, я поняла, что могу освободиться от этого рабства. И я не знаю, как вас благодарить за это, мне дико жаль, что я не знаю, как это сделать. Правда жаль. Прошу у вас прощения, потому что знаю, через какие трудности вам придется пройти. Но говорю вам огромное спасибо. За то, что помогли мне освободиться. За то, что позволили больше не держать эту проклятую ручку в своих руках.
Я давно хотела написать письмо кому-нибудь по собственному желанию, а не по воле ручки. И я понимаю, что вы будете винить меня во всем. Но, возможно, это немного поможет пережить то дьявольское время, что вас ждет, и немного облегчит мою боль из-за того, что я причинила вам вред.
Пожалуйста, можете винить меня сколько угодно, винить и ненавидеть. Я подумала, что единственный способ отблагодарить вас – стать объектом вашей ненависти. Так что не стесняйтесь ненавидеть меня столько, сколько захотите.
И если вдруг произойдет чудо и мы все очнемся от этого жуткого сна, если мы снова встретимся в этом мире, наяву, я искренне надеюсь, что вы дадите мне возможность извиниться перед вами уже лично.
Прислонившись к стене в коридоре, Сильми посмотрела на часы и перевела взгляд на дверь, за которой скрылся Доик. На часах было 10:58. Не спеша, она подошла и остановилась у номера 608.
Доик отложил письмо и осторожно взял коробку номер 5. В этот короткий миг он задумался о том, как легко можно управлять судьбами людей. Открыв коробку, он обнаружил внутри самую обычную белую ручку. Рассмотрев ее поближе, Доик увидел, что на ней выгравировано «№ 5» тем же почерком, что и номер на коробке. Он достал ручку и решил, что теперь осталось только отправиться к морю, чтобы выбросить ее. Совсем скоро этот кошмар закончится. Дело оставалось за малым, и переживать больше не стоило. Доик еще раз внимательно посмотрел на ручку, и тут внезапно его колени подкосились, и он упал на пол.
– Ааа!
Произошедшее застало его врасплох. Доик широко распахнул налившиеся кровью глаза. Его отчаянный крик заполнил маленькую комнату и был слышен даже в коридоре. Сильми нахмурилась, наклонившись к двери номера. Она еще раз посмотрела на часы. Уже 11:00.
Доик каждой клеточкой тела чувствовал, как теряет над собой контроль, будто ручка действительно постепенно им овладевает. Так продолжаться не может. До полудня оставался еще час! Ему необходимо было как можно скорее выбраться и выбросить ручку в море…
Гостиничный номер начал вращаться.
«Да как это могло случиться?!»
Кулон должен был действовать еще в течение часа, но по какой-то необъяснимой причине он не помог, и ручка брала верх над разумом Доика.
«Это же не имеет никакого смысла. Кулон должен нейтрализовать силу ручки…»
Доик понимал, что все, что он видит перед собой, – галлюцинация. На самом деле комната вращалась лишь в его подсознании, но, как бы он ни пытался убедить себя в этом, ничего не помогало. Комната продолжала вращаться, и Доик никак не мог остановить это. Он подумал, что, несмотря ни на что, ему нужно избавиться от влияния ручки, поэтому сопротивлялся изо всех сил, стиснув зубы. Однако парень чувствовал, что уже начинает терять самого себя. Он словно переставал быть Чхве Доиком. В груди защемило, стало трудно дышать, а острая боль продолжала разливаться по всему телу. Учитывая тот факт, что он еще не до конца оправился после аварии, Доик был готов рассыпаться на части. Комната вращалась все быстрее и быстрее. Доик старался держаться, как только мог, но вскоре снова упал. Перед глазами все было размыто, тело неконтролируемо тряслось. Доик был на пределе.
– Ыа-а-а-а!
Он, перекатываясь по полу из стороны в сторону, поднял трясущуюся правую руку и в отчаянии поднес ее к своему левому запястью. В обычной ситуации это заняло бы несколько секунд, но сейчас Доику казалось, что, пока он тянулся к левой руке, прошло не меньше тысячи лет. Дергающаяся правая рука едва нащупала часы отца на запястье.
Его зрачки постепенно расширялись. Оставалось совсем немного времени. Стиснув зубы, он собрал
