Линда Фэйрстайн - Прямое попадание
Оставалось еще несколько часов, чтобы ответил. на звонки и позвонить друзьям. Вскоре начали приходить коллеги. Почти все слышали о вчерашней стрельбе, и многие заглядывали узнать, как я, и выразить сожаление по поводу случившегося с Мерсером. В конце концов я закрыла дверь на ключ, потому что совсем не хотелось встречаться с Маккинни. Мне и без его подколок было плохо.
В десять пятнадцать я позвонила Мэгги – узнать, пришла ли ее потерпевшая.
– Она только что позвонила и отменила визит. Муж пообещал свозить ее в круиз на День труда. Она хочет прийти через две недели. Полагаю, она боится его вовсе не так сильно, как мне показалось.
Значит, у меня появился еще один свободный час. То есть так я подумала, пока Лора не вызвала меня по интеркому и не сообщила, что пришел молодой адвокат из судебного агентства. Его прислали обсудить со мной новое дело. Я открыла дверь и увидела в коридоре Крейга Томпкинса.
– Это кое-что новенькое, по крайней мере, для меня. Начальник практики подумал, что ты можешь знать, на чем построить обвинение.
– Что за дело?
– Охранники из Конференц-центра Джевитса задержали одного парня, но, кажется, им нечего ему предъявить.
– А что он сделал? – Конференц-центр Джевитса был крупнейшим строением в городе, здесь проходили важные встречи и переговоры, заседания промышленников и выставки.
– Он записался на собрание фанатов «Стар трека». Вчера весь день катался вверх-вниз по эскалаторам с этажа на этаж. Охранники обратили на него внимание из-за странного вида: парень таскал с собой большую спортивную сумку, но так и не зашел ни в одну лекционную аудиторию или конференц-зал. Когда он сегодня вернулся в центр, начальник охраны покатался на эскалаторе вместе с ним. Так вот у этого урода в сумке оказалась видеокамера. Он дожидался девчонок в коротких платьях, становился позади них и снимал, что у них под юбкой. Радовался жизни.
– Что с ним сделали?
– Задержали за сексуальные домогательства. Отняли сумку с видеокамерой.
– Правильно сделали. Так в чем проблема?
– У них нет потерпевших.
– А как насчет тех девушек, что он снимал?
Для того чтобы предъявить человеку обвинение в сексуальном домогательстве, достаточно, чтобы женщина заявила, что поведение режиссера-любителя оскорбило ее.
– Девушки не понимали, что происходит. Они просто сходили с эскалатора, не зная, что снялись в кино. Потом начальник охраны просмотрел кассету. Бедра, колени, трусики – но с такого ракурса трудно установить личность. Как же их найдешь?
Я задумалась.
– А как насчет незаконного проникновения? Может, он не имел права находиться в Конференц-центре?
– Не подходит. Он заплатил за вход, значит, имел право находиться в здании.
– А он делал какие-либо заявления? Признавал вину?
– Да, сразу все рассказал. Это женатый бизнесмен из Коннектикута, работает в сфере коммунальных услуг. Начал заглядывать под юбки где-то год назад, потому что его это заводит.
– Задержка развития? Это же поведение школьника старших классов.
– Он говорит, что сможет продать фотки по Интернету. Сайт под названием «U.S. Videos», только расшифровывается как «Up-Skirt».[26] По его словам, там много фильмов, снятых вуайеристами. Полиция провела проверку. Каждую пленку продают за сорок баксов.
– И на них только то, что ты сказал? – недоверчиво переспросила я. – Похоже, не удастся его привлечь. Дай-ка я позвоню Марку.
Так мы в Судебном отделе всегда говорили, когда попадалось заковыристое дельце и нужно было проконсультироваться с шефом апелляционного отдела, нашим человеком внутри системы. Он подтвердил, что нет законных оснований, чтобы привлечь фаната «Стар трека» к уголовной ответственности. Крейг позвонил с моего сотового охранникам из Конференц-центра и велел отпустить парня. Интернет предоставляет извращенцам столько возможностей, сколько мы и представить не можем, а законодатели не торопятся принимать решения в этой области.
В одиннадцать тридцать позвонил Майк из палаты Мерсера:
– Можешь забыть про тех хирургов, что ты видела вчера. Сегодня здесь женщина-врач и компания очень внимательных медсестричек. Так что, думаю, Мерсер Уоллес пошел на поправку. Я отправлюсь в участок где-то в час. Мерсеру дают обезболивающие, а от них он спит. Днем с ним хочет посидеть отец. А ко мне на допрос придет ученик Варелли. Хочешь присутствовать?
– Разумеется.
– Тогда я заеду за тобой, раз я неподалеку от твоей конторы, – предложил Майк. – Затем отвезу тебя сюда, в больницу. А потом пусть твои телохранители снова приступают к шоферским обязанностям.
Я позвонила в спецкорпус узнать, кому отдали расследование дела серийного насильника из Вест-Сайда. Я успокоилась на этот счет, лишь когда мне сообщили, что теперь этим занимаются два опытных детектива, которые много лет проработали с Мерсером.
Я зашла к Роуз Мэлоун. Во-первых, убедить, что я не пострадала, а во-вторых, попросить ее передать Батталье, что, несмотря на ранение Мерсера, я не расклеилась окончательно. Теперь, когда на моих глазах чуть не убили полицейского, я знала, что окружной прокурор назначит другого обвинителя на это дело, если, конечно, нападение не окажется связанным с убийством Дениз Кэкстон.
– Скажи Полу, что мне хотелось бы сказать свое слово, когда Маккинни станет назначать прокурора на дело Мерсера, – попросила я Роуз, когда она сообщила, что Батталья отбыл на ленч.
– Хорошо. Но сегодня он не будет этим заниматься. Ему надо еще внести поправки в речь, которую он произносит сегодня вечером. Вряд ли у него будет время переговорить с Пэтом Маккинни, – ответила она, бросив взгляд на расписание окружного прокурора, что всегда лежало у нее на столе.
– Ладно. Если я ему понадоблюсь, то буду в убойном отделе Северного Манхэттена.
Я направилась к Лоре, чтобы забрать бумаги и дождаться Чэпмена. Она передала мне, что звонила Марджи Фишмен, моя коллега из прокуратуры Квинса.
– Ты как? – первым делом поинтересовалась Марджи, когда я набрала ее номер.
Я заверила ее в своем отменном здоровье и сообщила последние новости про Мерсера.
– У вас на Манхэттене ведь нет ипподромов?
– Нет, – ответила я, помахав вошедшему Майку, который остановился поболтать с Лорой.
– Значит, у нас наконец нашлось дело, с которым тебе еще не приходилось сталкиваться.
– Выкладывай, а там посмотрим.
Иногда нам с коллегами казалось, что ничто в мире нас уже не способно шокировать. И обязательно случалось что-то, что разубеждало нас в этом.
– В прошлый понедельник, недалеко от Акведука, патрульный полицейский, совершающий ночной объезд конюшен, стал свидетелем… как бы это сказать… совокупления конюха и лошади. Ответчика зовут Анхель Гарсия. Патрульный услышал громкий стук, когда голый Гарсия свалился с пластикового ведра, на котором стоял.
– А как лошадь?
– Ветеринар говорит, нормально. Если будешь проезжать мимо тотализатора, скажи Майку, пусть поставит на Саратогу Резвушку. В прошлую пятницу, после полного осмотра и допуска по состоянию здоровья, наша лошадка пришла третьей. Это ее лучший результат за несколько недель.
Я положила трубку, недоверчиво качая головой, хотя мне было жаль бедное животное. К счастью, у нас есть законы против жестокого обращения с животными, и команда Марджи привлечет Анхеля Гарсию к суду за нападение на Саратогу Резвушку. Майк хохотал в голос, когда я пересказала ему эту историю.
– Ты представь, каково будет сокамернику этого Анхеля Гарсии, – заметил Майк. – У всех остальных заключенных висят на стенах портреты Синди Кроуфорд, Джулии Роберте или вырезки из «Пент-хауса». А у Анхеля огромные постеры с Черным Красавцем. Подумать только! Идем, блондиночка, пора отсюда линять.
– Подожди минутку. А кто-нибудь проверил на этот предмет Омара Шеффилда?
– Что именно? Не совокуплялся ли он с лошадьми? – удивился Майк.
– Нет, я про его сокамерников – ты же об этом пошутил. Или Омар сидел в одиночке? У нас есть имена его приятелей?
Майк вернулся к столу и снял телефонную трубку.
– Не помню, чтобы я об этом спрашивал. Наверно, никому не пришло в голову.
Он набрал номер участка и соединился с Джимми Хеллораном – этот полицейский с кукольным личиком прослужил в убойном больше десяти лет, но выглядел как выпускник старших классов. Вчера его тоже назначили на дело Кэкстона, потому что Мерсер был ранен. Он свирепел каждый раз, когда Майк упоминал прозвище, данное ему в участке, – Малыш.
– Привет, Малыш, – начал Чэпмен. – Поройся-ка на столе лейтенанта. Там должны быть бумаги по Омару Шеффилду. Ну, по тому хулигану, который не слушал мать, когда она запрещала играть на путях. Посмотри, указаны ли имена его сокамерников. Мы с Куп сейчас едем в участок. Если ничего не найдешь, позвони начальнику тюрьмы в Коксаки и спроси его. А если попросят повестку, то позвони секретарше Купер, она тебе ее выпишет как нечего делать и пришлет нам на подпись. Своими действиями ты принесешь пользу обществу, – и Майк повесил трубку.
