Диана Бош - Забытый грех
Как только Рита раскрыла сумку и вывалила ее содержимое на стол, стало понятно, отчего был такой странный стук: там оказалось оружие.
– Пистолет «ТТ» с глушителем. Хорошо вооружились, мадам, – сказал Лямзин.
Фаина равнодушно посмотрела на него, потом перевела взгляд на Васечкина. И было в нем столько жгучего презрения и ненависти, что Лямзин поежился.
– Фая, что происходит? – простонала Александра. – Что все это значит? Фаечка, милая, только не молчи!
– Алекс, прости.
– Фаина, вы же понимаете, что вам самой лучше сейчас во всем признаться. У нас есть неопровержимые улики, я позже расскажу о них, а пока предлагаю посмотреть снимки. – И Лямзин, как крупье в казино, четкими движениями выложил четыре фото на стол. – Это Аффан – он задушен, перед этим обездвижен с помощью дитилина. А это значит, что, когда вы его медленно убивали, он был жив. На стене над телом надпись – «Luxuria», что означает «похоть». Азур убит из пистолета через дверной «глазок». Возможно, из того же, который сегодня оказался у вас в сумке. Экспертиза покажет. На двери его квартиры мелом было написано слово «Invidia» – зависть. Юсуф убит стрелой из арбалета. «Avaritia» – «алчность». Следователь Нолицкий получил удар тяжелым предметом по голове, после был сброшен в погреб. Надпись на клеенчатой скатерти: «Gula» – «чревоугодие».
При этих словах Фаина вскинула опущенную голову и посмотрела на Лямзина с отчаянием.
– Чем вы его ударили? – спросил Плановой.
– Бутылкой шампанского. – Фаина поникла, закрыла глаза и тихим голосом произнесла: – Я хочу, чтобы все присутствующие меня выслушали. В день гибели Милены я ждала ее из школы: мы должны были с ней идти к репетитору. Теплый майский день, светило ласковое солнце, в такие дни никто не должен умирать. Когда она не пришла вовремя, я начала нервничать. Позвонила одной ее подруге, другой. Все твердили, что она торопилась домой и ни с кем никуда не собиралась. Тогда я, не дожидаясь мужа, бросилась ее искать. Надо сказать, что маршрутное такси, которым обычно ездила Милена, останавливалось недалеко от нашего дома. Она не дошла всего лишь несколько метров. Я ненавижу их. И не раскаиваюсь ни в чем.
Лямзин налил ей в стакан воды.
– Выпейте.
Из того, что рассказала Фаина, было ясно, что Аффан и Азур увидели девочку, когда она шла через лесопарк от остановки. На беду, рядом никого не оказалось.
Девочку искали долго. Тело, на котором не было живого места, нашли в глубине парка, присыпанное прошлогодними листьями и травой.
При нахлынувших воспоминаниях Фаина разрыдалась, и Александра бросилась ее утешать, вытирая платком ей слезы и плача.
– Фаечка, милая, ну зачем? – причитала она.
Все остальные подавленно молчали.
Немного успокоившись, Фаина продолжала низким с хрипотцой голосом:
– Я была сама не своя. Мною овладело одно желание: сделать так, чтобы все виновные в убийстве и изнасиловании моей дочери сели. Но в отделе милиции ответили, что в последнее время было двадцать девять нераскрытых убийств, подозреваемыми в которых проходят выходцы из Средней Азии, и у этого дела тоже нет шансов. Тогда я оплатила генетическую экспертизу для большого круга подозреваемых лиц. Я понимала, что это капля в море, но мне повезло: убийца оказался среди них.
– Как вы попали в квартиру Аффана?
– Я нашла девушку, которая занималась некоторое время проституцией. Она уже собиралась уезжать домой в маленький украинский городок, но я уговорила ее поработать последний раз. Разумеется, за очень хорошую сумму. Девушка должна была познакомиться с мужчиной, на которого я укажу, а потом, попав к нему в квартиру, открыть мне дверь. Остальное вы, должно быть, знаете. Когда тело неподвижно, совсем нетрудно стянуть на горле шнур. Так Аффан убивал Милену, пока ее держал Азур, так и я лишила его жизни.
Из показаний свидетелей, пассажиров, находящихся в тот день на остановке, посетителей ларька, большинство из которых нашла сама Фаина, она установила, что преступников было двое. В число подозреваемых попал близкий родственник Аффана Азур. В его причастности к преступлению Фаина ни капли не сомневалась. Тем более что в материалах уголовного дела в самом начале он проходил как подозреваемый. Но спустя два месяца, как сообщил Фаине ее адвокат, документы, подтверждающие причастность Азура, из уголовного дела исчезли. Вел дело об изнасиловании и убийстве школьницы следователь Нолицкий.
Последовал суд, и он оправдал Аффана «за недостаточностью улик». В отчаянии Фаина бросилась к судье Васечкину, но у него был неудачный день – он просто накричал на нее, даже не выслушав, а потом буквально вытолкал из кабинета. Причина была проста: ему не нужны были те деньги, которые могла предложить Фаина. Во-первых, потому что ему уже дали намного больше, а во-вторых, в том, чтобы дело закрыли, были заинтересованы такие важные люди, с которыми ссориться он бы не стал.
Следователь Нолицкий тоже получил солидную взятку и на эти деньги купил себе загородный дом в дачном поселке. Именно тот, в котором был позже убит.
Так что он тоже не захотел слушать Фаину, как она ни пыталась уговорить его. А ей очень нужно было добиться повторной экспертизы, чтобы признали: убийц было двое. И хотя о том же говорили показания свидетелей, их почему-то не приобщили к делу и в пересмотре его отказали.
Когда Фаина поняла, что Аффан с Азуром остались на свободе и правосудие не восторжествует, она решила мстить. Единственный путь, который она знала, – кровная месть. Тут надо сделать отступление и пояснить: Фаина родилась на Кавказе и прожила там до восьми лет.
– Именно это было недостающим звеном, которое позволило объединить все убийства. Ранее я никак не мог понять, что связывает с тремя убитыми Юсуфа. Но когда узнал, где родилась и жила несколько лет Фаина, все стало на свои места, – пояснил Лямзин.
Итак, Фаина находит Юсуфа и платит ему пятьдесят тысяч долларов, пообещав выплатить еще столько же, как только работа будет выполнена. Но Юсуф взял деньги и скрылся. Позже она узнала, что вместо того, чтобы выполнить то, за что взял плату, Юсуф приехал в столицу и отправился играть. Проигравшись в пух и прах, он нашел Аффана и Азура и потребовал с каждого по пятьдесят тысяч, намекнув, что это плата за молчание и за жизнь. Игрок до мозга костей, он раздал скопившиеся долги и снова сел за карточный стол. Так Фаину обманули еще раз.
– Куда вы дели арбалет, из которого убили Юсуфа? – спросил Лямзин.
– Я выбросила его.
– Где?
– В лесу. У меня в Верее живет престарелая родственница, недавно она приболела, и я поехала к ней. По дороге мою машину остановила милиция, и один из постовых, дотошно осматривая багажник, нашел в нем арбалет. Лейтенант так долго крутил его в руках, что я испугалась. Мелькнула мысль: а что, если есть какая-то информация и об оружии, и обо мне. И хотя все обошлось, страх не покидал меня. Тогда, свернув с дороги, я выкинула арбалет в ближайшем лесу.
Когда Фаина поняла, что кровной мести не будет, она снова поехала к Нолицкому. Уже прошел год после смерти Милены, но безутешная мать хотела добиться наказания обидчиков. У Нолицкого был отпуск, и он жил в загородном доме, где затеял ремонт. Телевизор орал на полную громкость, Нолицкий сидел за низким столом, накрытым клеенкой, и ел. Руки и губы его были жирными, и весь он казался неопрятным и сальным. Фаина предложила следователю деньги за пересмотр дела, но он только посмеялся над ней, заявив, что есть люди, которые дали ему больше. А потом в циничной форме предложил заняться любовью.
– Он повалил меня на диван и, дыша перегаром и гадко улыбаясь, посоветовал все забыть. После фразы: «Зачем тебе экспертиза? Хочешь, новую девочку сделаем?» – у меня в глазах потемнело. Кажется, я нащупала на столе бутылку с шампанским и изо всей силы опустила ее на голову Нолицкого. Когда очнулась, решила, что он мертв. Сначала бросилась бежать, потом остановилась. Испугала мысль: а что, если он только оглушен? Тогда я подтащила его тело к подвальному люку и сбросила вниз. Затем надвинула на крышку люка шкаф, вернулась к столу и, взяв баллончик краски с распылителем, написала поверх всего, что было на столе: «Gula».
– Вполне возможно, что Нолицкий был еще жив, – сказал Лямзин, – и вы, Фаина, тоже предполагали это. Иначе бы не приняли таких мер безопасности.
– Может быть, – бесцветным голосом сказала Фаина. – Так и запишите в протоколе: я ненавидела его и не раскаиваюсь в том, что сделала. В тот момент, когда захлопнула крышку люка, я поняла: мне никто не поможет. Я сама должна отомстить за дочь.
– Скажите, Фаина, вы следили за Юсуфом? – задал вопрос Лямзин. – За две недели до смерти он вернулся из города сам не свой. Это с вами он тогда виделся?
– И да, и нет. У нас не было встречи, мы не разговаривали. Но я видела его, и он видел меня. Да, я хотела, чтобы он меня заметил, мне нравилось чувствовать его страх.
