Марина Серова - Кошмар в мини-юбке
— Евгения Максимовна, вернитесь. Вы же не просто так пришли, осведомиться о моем здоровье. Садитесь и рассказывайте, что у вас?
Подвинув себе мягкий стул, я села у кровати Прохоровой, мысленно собираясь с духом. То, что я собиралась сказать, вряд ли ее обрадует. Требовался тонкий подход и такт, чтобы не разъярить работодательницу. Ни за какие деньги в данный момент я не хотела бы оказаться на ее месте. Узнать, что вырастила вместо дочки монстра, — это худшее известие из всех возможных. Даже весть о всемирном банковском кризисе меркнет на фоне этого.
— Вот, сока хотите? Машинально купила по дороге, — предложила я ей. Елена невесело улыбнулась.
— Евгения Максимовна, можете не заботиться обо мне. Витаминами я обеспечена на месяц вперед.
Я скосила глаза на столик у ее изголовья, заваленный разными тропическими плодами и пакетами со всевозможными соками.
— Меня тут без вас, наверно, сотня человек посетила, родственники, коллеги по бизнесу, — сказала Елена, открывая тумбочку.
— Елена Васильевна, как вы себя чувствуете?
— Да практически нормально, — ответила она, нервно теребя край покрывала, — все врачи сволочи, не хотят меня отпускать. Говорят, что надо еще немножко полежать. Однако я подозреваю, основная их забота — выкачать из меня побольше денег, а не забота о моем здоровье. — Прищурившись, она задумчиво произнесла: — Интересно вот, вы пришли просто потрепаться или по делу?
— По делу, — вздохнула я тяжело. Момент, который я так старательно оттягивала, наступил. — Елена Васильевна, могу вам ответственно заявить, что угроза для вас миновала. Преступники изобличены. Все кончено, в общем…
— Что ж, это хорошая новость. Почему вы молчали? — обрадовалась Елена. — Расскажете, как все прошло?
— Конечно, расскажу, — опустила я глаза.
— Что-то вы невеселы, — заметила мое настроение Елена. — А, понимаю, теряете место. Насчет этого не беспокойтесь. Мне понравилась ваша работа, и я готова заключить с вами долгосрочный контракт. Как насчет начальника службы безопасности? — Последние слова заставили ее запнуться. В глазах блеснули слезы. — Без Виталия я чувствую себя словно голой. Такая беспомощность. Просто ужас. Врачи меня к нему не пускают, он еще в реанимации. Когда он выздоровеет, то я ни за что не позволю ему рисковать собой. — Она умоляюще взглянула на меня. — Соглашайтесь. Кроме вашей кандидатуры, у меня никого нет на примете.
— Большое спасибо, но я не стремлюсь к постоянству, — ответила я твердо. — Я вольный стрелок, так сказать. Постоянство и спокойная сытая жизнь меня не прельщают. Что до кандидатур, могу вам посоветовать Родиона на первое время. Парень старается, делает все, как умеет. Со временем из него может выйти толк.
— Понятно, — произнесла Елена с обидой в голосе, — значит, мое предложение вам не интересно.
— Увы, нет, — пожала я плечами.
— Хорошо. Тогда рассказывайте, кого вы там схватили, жутко интересно, — сказала Прохорова, перемещаясь из лежащего положения в полусидячее, подкладывая под спину подушку. — Ну давайте, выдайте мне имя шпиона, скрывавшегося в моем доме, или я закричу от нетерпения.
— Мне трудно говорить это вам, однако, боюсь, в вашем доме был не шпион, а мозг всего предприятия, — начала я. — Для вас это будет ударом…
— Я хочу слышать имя! — вскричала Елена, зверея.
— Помните Юру Мегавольта, такого дебиловатого детину с немытыми волосами, которого ваша дочь водила в дом? — спросила я и, получив утвердительный ответ, продолжала: — Так вот, он стибрил деньги с вашего счета и нанял убийцу по просьбе вашей дочери, Алины.
— Что? — переспросила Елена, наверное, подумав, что она ослышалась.
— Ваша дочь организовала все — угрозы, перевод денег с вашего счета, киллера. Она также позвонила на предприятие Тарика и сообщила ему про сына. Она же позже взорвала свою комнату гранатой. Я поняла это по тому, что в комнате отсутствовало битое оконное стекло. Когда кидаешь в окно гранату, часть битого оконного стекла падает внутрь комнаты и при взрыве остается внутри. В нашем случае стекла в комнате вообще не было.
— Что за чушь вы несете?! — закричала Елена, бледнея. — С ума, что ли, сдвинулись? Обвиняете мою дочь! Что, других подозреваемых нет? Отвечайте!
На нее было страшно смотреть. Не лицо, а сплошная маска отчаяния и боли. Я молча достала из кармана диктофон и, включив, поставила перед ней на столик. Записанный на пленку голос Алины исповедовался в грехах подробно и обстоятельно. Слушая ее, Елена с каждой секундой старела все больше и больше, будто время потекло для нее с другой скоростью, чем для остальных. Глаза потускнели. На лице появились морщины, которых я раньше не замечала. Если раньше Елена выглядела моложе своих лет, то сейчас проступил ее истинный возраст. Из стальной бизнес-вумен она превратилась в обычную усталую женщину.
— Вам нелегко, но поймите, вы ни в чем не виноваты, — попыталась я ее утешить. — В тринадцать лет у подростков всегда сносит крышу.
— Сносит крышу, говорите! — глухо отозвалась Елена, закуривая сигарету, и вдруг закричала: — Стечение обстоятельств! Да, моя дочь убийца! Слышите, убийца! Виталий чуть не погиб из-за нее. Я жила как в аду. До вас доходит? Ведь это я ее воспитала такой!
— Не корите себя, — вставила я в поток ее слов свою мысль, — Алина не понимала, что творит.
— Возможно, — задумалась Елена. — У меня есть хороший знакомый психиатр. Я попрошу, чтобы он в частном порядке осмотрел ее. Здоровому человеку такое в голову не придет. Правильно вы сказали. О господи, я сейчас сама с ума сойду! — Елена закрыла лицо руками и зарыдала.
— Не время сейчас, — сказала я, не глядя на несчастную, — но я закончила свою работу у вас…
— Да, да, — сказала Елена сквозь слезы, — я сейчас отдам ваши деньги. У меня к вам одна просьба, Женя. Пока я в больнице, не приглядите ли за домом и детьми пару дней? Я вас умоляю!
Я человек твердый, но на этот раз отказать не смогла. Частично я сама переживала весь трагизм ситуации Прохоровой. Не дай бог такого никому.
— Еще одно. — Глаза Елены, и без того строгие, чуть не разрезали меня пополам. — Никому, ни одной душе не рассказывайте, что сделала моя дочь. Пожалуйста, очень прошу вас!
Я согласно кивнула. Елена же, будто не доверяя мне, извлекла из диктофона кассету и, сунув ее в сумку, вернула мне аппарат.
— Если вам не трудно, привезите завтра сюда Алину, я хочу с ней поговорить, — попросила Елена, немного успокоившись.
— Зачем завтра? Можно сегодня, — ответила я, — она внизу в машине с Вячеславом.
— Приведите. Я хочу посмотреть ей в глаза. — Послав к черту постельный режим, Елена села на кровати, собираясь, должно быть, переодеться.
Я спустилась к машине, расковала девочку и вытащила наружу.
— К матери не пойду, — запротестовала Алина, как только я сказала о желании Прохоровой. — Передай маме, что я сама потом приду.
— Хватит! Если же не пойдешь, я отвезу тебя в милицию, — пригрозила я, — будешь там всех развлекать своими шуточками.
Алина сдалась. О чем они разговаривали с матерью, я не слышала, но догадывалась. От матери Алина вышла с совершенно белым лицом.
Закончив с дочерью, Елена вновь подозвала меня, всунув в руку несколько тысячных бумажек на мелкие расходы, пообещав на прощание, что или сегодня, или завтра она обязательно выпишется.
«Побыстрее бы», — подумала я, вспоминая о «невинных шалостях» девочки. Такая убьет — недорого возьмет. Ох и пожалею я о своей внезапной нерешительности. Надо было отказаться.
— Наручники я на тебя надевать не буду, так как надеюсь на твое благоразумие, — сказала я Алине, усаживая ее в красную «Ауди».
По пути домой мы натолкнулись на моего старого знакомого Зеленого. Он весело шагал по улице со спортивной сумкой через плечо. Какая удача! Плохое настроение, и такой шанс его исправить!
— Тормози-ка, — попросила я Вячеслава и, не дождавшись даже, пока машина остановится полностью, вскочила на тротуар навстречу Зеленому. — Привет! — успела сказать я.
Мгновенно сориентировавшись, он дал стрекача. Пришлось бежать за ним полквартала до ближайшей темной подворотни, где он попытался выхватить пистолет. Короткий точный прием — и я уже вытаскивала из завернутой за спину руки оружие.
— Что ты пристала ко мне, сучка! — негодующе хрипел Зеленый, вырываясь.
— Вот деревня! Я просто хотела тебя поблагодарить за помощь, а ты сразу бежать, — сказала я весело.
— Ты меня уже отблагодарила! — выкрикнул зло Зеленый, задирая ко мне разбитое в синяках лицо и поворачивая его, чтобы я могла лучше разглядеть. — Шалава! Закрыла меня в гараже с этим мутантом. Я уж думал, жопа настала.
— Не драматизируй. У преступников каждый день такое. Ты должен был уже привыкнуть, — заметила я и небрежно поинтересовалась: — Прикольная сумка, давно хотела себе такую. Не подскажешь, где купить?
