Частное лицо - Валерий Николаевич Михайлов
– Ладно, это всё лирика, – пришел в себя Клименок, – но как ты тогда заказывал?
– Я же сказал, у меня были эскизы, – раздражение Сергея росло на глазах.
– Эскизы, говоришь…
– Ну да.
– А где ты его заказывал?
– Я не помню.
– Аллочка, ты знаешь адрес?
– Нет, но он у меня записан.
– Вот и замечательно. Что, Ватсон, слетаем туда после завтрака.
– Вам обязательно это делать? – недовольно спросил Гроссмейстер.
– А почему вас это волнует?
– Это привлечет к нам излишнее внимание, пойдут слухи…
– Нам не нужен скандал, – поддержал его Сергей.
– Об этом раньше надо было думать. А теперь… Поздно пить «Боржоми», когда почки отказали.
– Скажи, Ватсон, ты действительно занимался этой гадостью? – спросил Клименок, едва мы вышли из столовой.
– Только не говори, что теперь не будешь со мной целоваться, – попробовал отшутиться я.
– Но как? Как ты мог?
– Для этого нужна близость. Настоящая близость. Если она есть, тогда всё естественно и происходит само собой. А если её нет…
– Всё равно не понимаю.
– Имеешь полное право.
– Твою мать! Ватсон, я не об этом хотел спросить.
– А тебе кто-то установил лимит на количество вопросов?
– Я хотел твоими делами поинтересоваться.
– Спасибо. Всё зашибись.
– Я имею в виду твой роман. Ты уже определился, что будешь писать?..
С романом у меня все было тьфу-тьфу-тьфу. Вчера написал с нуля начисто целых 20 страниц текста.
Вернувшись вчера домой, я застал вместо Эммы записку: «Я у Тамарки. Буду поздно. Целую. Эмма». Я позвонил, но она не ответила. Её телефон был включен и находился в зоне действия, но ответить на мой звонок она не соизволила. Поняв, что ответа не дождусь, я сел за компьютер…
Она явилась часа в три ночи. Пьяная и счастливая. Глядя на неё, можно было подумать, что она от любовника, только думать ТАК мне не хотелось.
– Ну, как дела? – спросила она.
– Как у Стаханова.
– А мы у Тамарки зависли. Представляешь, у неё новый любовник…
– Скажи, как ты пишешь? – спросил Клименок.
– В смысле? – не понял я.
– Ну, как с детьми – меня интересует сам процесс.
– Если я что-нибудь выдумываю, то пишу, как читаю. По порядку, начиная с первой главы. Сначала создаю скелет, затем заполняю его мясом, потом довожу до кондиции.
– А о чём пишешь сейчас?
– О нас с тобой.
– Ты пишешь обо мне?
– Сам навел меня на эту идею и не говори, что тебя это удивляет.
– Ты прав, – признался он.
– Но здесь я столкнулся с проблемой, или даже с двумя проблемами. С одной стороны, память так и норовит упустить что-нибудь важное, а с другой стороны, нужно очистить текст от лишнего. Такое впечатление, что пропалываешь лингвистический огород. Отбрасывая второстепенное, я на какое-то время выключаю часть персонажей, чтобы на фоне их бездействия действовали другие. Взять хотя бы разговоры за столом. Разумеется, в реальности все говорили одновременно и по большей части неинтересную чушь. В результате почти все реплики пришлось выдумывать заново…
– Приехали, – сказал Клименок, прервав мою исповедь.
Ювелирная мастерская больше походила на будку сапожника или мастерскую по ремонту зонтов. Это была комната на первом этаже в одном из пролетарских общежитий, только с отдельным входом. Лично я такие места старался обходить стороной, дабы не получить в глаз, лишившись одновременно денег и носимого имущества.
Однако изделия из драгметалла в этой каморке были, и некоторые с прозрачными камнями (если честно, я не отличу бриллианты от оконного стекла). За прилавком суетился гармонировавший с окружающей обстановкой человек. Он был невысок, стрижен наголо, небрит. Лицо наглое, а глаза вороватые. Лично я после встречи с таким проверил бы содержимое своих карманов, и не купил бы у него даже бутылку воды, не говоря о чём-то более дорогом.
Но далеко не все так думали, и доказательством тому были немногочисленные посетители магазина.
– Привет, Слоняра, – поздоровался Клименок.
– Здравствуйте, – ответил он, – хотите что-нибудь купить?
– Это успеется. Разговор есть.
– Зачем разговор? Я ничего…
– Да не парься, не о тебе.
– А о ком? Я ничего не знаю.
– У тебя один тип не так давно заказывал талисман. Только не говори, что не помнишь.
– Обижаете. Зачем такое говорить, если я помню? Был такой, я всё сделал без обмана. Мамой клянусь.
– Да погоди ты! Как он сделал заказ?
– Что значит как?
– Ну, образец приносил или что?
– Да нет, спросил, остались ли у меня формы. А я их на всякий случай храню. Мало ли что…
– Подожди, что ты несёшь, какие формы? – перебил его Клименок.
– Ну, как какие? Литейные. Я же золото в формы лью.
– Но какого чёрта они… Ты что, его уже раньше делал?
– А что, это запрещёно? Так я ни сном, ни духом…
– И когда?
– Что?
– Когда ты его делал в первый раз?
– Уже несколько лет назад.
– Сможешь описать этого типа?
– Сергея, что ли?
– Так ты его знаешь?
– Учились вместе в одной школе. Он на год старше меня…
– Ну что, Ватсон, понял, откуда берутся тайные реликвии, и почему пропал талисман? – спросил Клименок, когда мы покинули магазин.
– Не совсем.
– Ладно, завтра объясню. А пока поехали, кофе хряпнем. Как ты насчет кофе?
– Я только за.
– Ни черта не понимаю. Может, объяснишь мне, Ватсон, зачем Дворецкому было делать копию талисмана, если оригинал и так был подделкой? – вернулся к волнующей нас теме Клименок, получив свою чашку кофе по-восточному.
– Ну как же… Не бросать же ему это дело. А без талисмана…
– Ни черта ты не смыслишь в шантаже!
– Тут ты прав.
– Сам подумай. Сначала он отдает Алле талисман, а после того, как она торжественно демонстрирует его вассалам, объясняет ей, что это подделка. И она навеки в его руках. Именно поэтому Дворецкий с такой легкостью согласился отдать ей талисман, вот только за магическими занятиями он не научился блефовать. Но зачем он сделал эту чертову подделку?.. Ладно, Ватсон, не будем биться головой об стол. Знаешь, что сделаем? Ты дуй домой и вызванивай всех наших волшебников. Скажи, что ждём их завтра к завтраку… нет, лучше к обеду. Явка строго обязательна.
– А ты куда?
– А я поеду добывать сюрприз. Ты любишь сюрпризы?
– Если честно, то не очень.
– Этот сюрприз тебе понравится. А теперь извини, мне пора. Завтра я за тобой заеду.
Глава девятнадцатая. Дело закрыто
– Эх,
