Ключ к нашей тайне - Татьяна Викторовна Полякова
«У жертвы выдернуты серьги. Мочки ушей разорваны. Родители утверждают, что в ушах у девочки были серебряные сережки в виде рыбок».
Затем я вернулась к другому абзацу и снова прочла следующую строчку:
«Платье голубого цвета в белую клетку, в которое была одета жертва, на месте преступления найдено не было».
Я схватилась за голову и вскочила с кровати.
– Черт! – ругалась я, судорожно пытаясь попасть ногами в джинсы.
Мчась вниз по лестнице, я набрала номер Селиванова.
– Ты еще в космосе?
– Швартуюсь к орбитальной станции.
– В контору едешь?
– Ага. Заценила шутку?
Но мне было вовсе не до шуток.
– Я сейчас буду. Я знаю, кто убил Наташу!
– Борисов, – с недоумением произнес он, но я не слушала.
– Позвони экспертам. У Суховой был пирсинг в языке. Соседи-спортсмены обратили внимание. Она им на балконе язык показала. Узнай, могли ли травмы на языке появиться оттого, что сережку выдернули? – попросила я.
– А не легче отстегнуть? Или открутить?
– Не легче, – прорычала я в трубку, кляня чужую несообразительность.
– Говорят, похоже, – рапортовал Антон, как только я появилась в его кабинете. – У тебя свитер наизнанку надет, – удивленно добавил он. – И это, я адрес бариста Виктории узнал. И фамилию. Володина.
– Это хорошо, – кивнула я. – Но, боюсь, мы опоздали.
– В смысле?
– Скорее всего, она уже мертва. Лежит где-то с окровавленной бровью.
Селиванов посмотрел на меня с опаской.
– Маргарита Щукина жила с Антохиными в одном доме. Тогда у них была квартира в районе коллективных садов. Девочка училась с Вестой в одном классе. Ее нашли в подвале их дома. Кто-то надругался над ней и задушил. Струновидный предмет – это леска. Он душит их рыболовной леской.
– Кто?
– Рыбак, – хмыкнула я. – Ростислав Антохин, отец Весты.
Селиванов посмотрел на меня так, точно я не свитер, а голову наизнанку надела.
– Он вырвал из ушей девочки серьги в виде маленьких рыбок… Скорее всего, именно она была его первой жертвой.
– А кто еще?
– Сухова. Ее он также задушил леской. И вырвал серьгу из языка.
– Зачем?
– Она попалась на его крючок. Как рыба. У Маргариты крючки были в ушах, у Наташи – в языке. У Виктории проколота бровь. Вчера Веста сказала, что однажды видела девушку, когда они вместе с отцом заезжали за кофе.
– Антохина еще добавила, что тот отметил, какая она красивая… – едва открывая рот, произнес ошарашенный Селиванов.
– Он рыбак. Орудует леской и ловит своих жертв на крючки. Крючками служит пирсинг. Я почти уверена, что жертв больше…
– Черт, – выругался Селиванов, вероятно представляя, сколько волокиты с архивными делами ему предстоит.
– А одежда? Это потому что рыба должна быть голой?
– Не знаю, – призналась я.
В дверь постучали, и в кабинет заглянул дежурный.
– Антон Борисович, там Лазарева Павла Александровича доставили. Звоню вам, а вы не отвечаете.
Селиванов огляделся, похлопал себя по карманам и сказал:
– Телефон в машине оставил.
– Сейчас заберем, – обрадовала я.
– А Лазарев?
– Подождет, – заверила я и выскользнула из кабинета.
Следом нехотя побрел Селиванов, оставив Васю стоять в коридоре в полной растерянности.
– Не сбежит, – подмигнула я.
А сама набрала номер Антохиной-старшей.
– Варвара, как Веста?
– Держится. Спасибо вам огромное. Обещает все рассказывать как есть. Я очень надеюсь, что это поможет.
– Обязательно. А Ростислав вернулся?
– Когда уезжал, сегодня к вечеру обещал быть. В зоне действия сети пока не появился. Значит, еще не выехал.
– Варвара, у вас дача есть?
– Ну да.
– Вы там бываете?
– Почти каждые выходные.
– Ясно. А гараж?
– Почему вы спрашиваете? – удивилась Антохина.
– Если можно, объясню потом. Ну так что насчет гаража?
– У нас два места в подземном паркинге.
– Хорошо, а где Ростислав хранит свои удочки, ящики, рыболовные снасти?
– В гараже, там у него и лодки, и моторы.
– Во-о-от, – обрадовалась я. – Отлично. Ключ у вас есть?
– Поищу.
– Я заеду через десять минут, одолжу его у вас ненадолго, – предупредила я и отключилась, прежде чем она успела возразить.
Мы уже подъезжали к дому Антохиных, когда Селиванов спросил:
– Ты уверена, что она тебе даст ключ?
– Ну тебе-то даст, – хмыкнула я.
Ключ она нам действительно дала, а также карту для въезда на территорию гаражного кооператива. Адрес был написан прямо на ней.
– Номер гаража я не помню, – извиняясь, произнесла она.
– Тридцать один, – услышала я голос Весты из кухни. – Как день моего рождения.
– Точно, – улыбнулась Варвара.
Нужный гараж мы нашли довольно быстро. Я протянула Селиванову ключ, а он замешкался, нервно переминаясь с ноги на ногу.
– Как думаешь, там трупы?
Я пожала плечами.
– Говорят, они не кусаются.
Антон вздохнул и трижды прокрутил ключ. Дверь со скрипом открылась. Включив фонарик на телефоне, я посветила на стену в поисках выключателя. Вспыхнул свет, и мы увидели надувную лодку. Она была наполовину спущенной, хоть и выглядела новой. Слева у стены стояла пара зеленых весел, справа – на специальных креплениях висели спиннинги и удочки.
– Вроде не пахнет, – с облегчением заметил Селиванов, втягивая воздух.
Я молча обошла лодку и оказалась у дальней стены. Вся она была увешана рыболовными сетями.
Антон протиснулся ко мне, неуклюже задев упитанным животом полки. На них задребезжали и с трудом устояли какие-то жестянки.
– Масштабно, – присвистнул он, глядя на сети, и принялся их изучать вслед за мной.
Наконец Антон произнес то, что я поняла сразу, как только увидела их:
– Да они самодельные! Вот умелец…
Я пробралась в угол между стеной и какими-то ящиками и взяла в руку кусок сети. Материал выцвел и задеревенел, и все же в одном месте мне удалось расправить фрагмент ткани, потерев его между пальцев.
Это был бледно-голубой ситец в белую клетку.
– Я готова ответить на твой вопрос.
Селиванов вопросительно посмотрел на меня.
– Одежду жертв он забирает, чтобы плести из нее сети.
Сегодня Антохина ждало самое незабываемое возвращение с «рыбалки». По крайней мере, в отделении к нему тщательно готовились. Даже начальство появилось в конторе, что в субботний день было явлением исключительным.
Про Лазарева, томящегося в ожидании, все благополучно забыли. Я хотела было отправиться на беседу с ним сама. И даже спустилась на первый этаж. Сквозь приоткрытую железную дверь увидела дежурного Васю. Сегодня он смотрел не в монитор. Он смотрел на красивую темноволосую девушку, которая сидела перед ним и крепко сжимала в руках красный берет. За спиной у Васи, скрытый дверью с облупившейся краской, сидел тот, кого она любила больше всего на свете. Несмотря ни на что и вопреки всему. Видеть Лазарева она не могла, но лишь ощущение близости к нему уже делало ее чуточку счастливее.
Я остановилась. Поколебавшись немного, развернулась и направилась к выходу.
– Я инструктор по физической подготовке, – напомнила себе вслух. – И сегодня у меня заслуженный выходной.
Все-таки хорошо, что я не приняла приглашение Гэтсби вчера и не отправилась гулять по ночному городу. Кто знает, пришло бы в мою голову озарение, будь она не такой выспавшейся. Впрочем, время с ним мы провели прекрасно и без прогулки.
Я улыбнулась, вспомнив пустой кинозал, тяжелый бордовый занавес по краям экрана, запах изысканного парфюма, который так любит Гэтсби.
И все-таки повторить сейчас я хотела бы совсем другое мгновение.
Я достала телефон. На ближайший экспресс оставался последний билет.
«Это знак», – подумала я и, не колеблясь, нажала кнопку «Купить».
– Ужин готов? – спросила я, когда Лазарь открыл дверь.
– До ужина есть время, – хитро прищурился он и, подхватив меня на руки, занес в квартиру.
Едва я успела раздеться, как он привлек меня к себе и принялся целовать.
– У тебя свитер наизнанку надет, – сказал он, ненадолго отстранившись.
– Просто утром подумала: все равно снимать, – хохотнула я.
– И то верно.
Лазарь стянул его с меня одним ловким движением руки.
– Ну а теперь можно и ужином заняться, – сказал он, когда мы лежали на диване в гостиной без сил.
– Схожу в душ и помогу, – пообещала я.
Я стояла под струями горячей воды и снова ловила себя на мысли, что так все и должно быть. Я именно там, где мне нужно сейчас находиться.
– Можешь взять в спальне любую чистую футболку! – крикнул из кухни Лазарь, когда я вышла из душа. – Хотя, честно говоря, я бы предпочел любоваться твоими прелестями.
