Екатерина Лесина - Золотые ласточки Картье
– Все из-за Анны?
Артем почесал шею, но молчать не стал.
– Ты уже в курсе? Да, все из-за Анны… Маленькая хитрая тварь, которая прикидывалась скромницей и тихоней. Ты на нее похожа.
Неудивительно, если они с Анной сестры, пусть всего-то двоюродные, но все одно родная кровь… И интересно, как было бы, если бы она, Анна, была жива?
Встретились бы они вообще? А встретившись, подружились бы? Софье хотелось бы думать, что да, но как узнать наверняка?
– Но только внешне, – уточнил Артем, поднимая ветку, чтобы Софья могла пройти. – Ты и вправду хорошая девочка, а она притворялась хорошей девочкой. Чуешь разницу?
Софья кивнула.
– Анька… Знаешь, я сам далеко не ангел, да и не страдаю по этому поводу. Авантюрист… и мамка моя еще говорила, что натура моя зловредная прет. А по мне, пусть прет, я такой, какой уж есть. Анька была моей породы, я на баб охотился, а она – на мужиков. Только мне-то проще, я к одной, к другой, к третьей – и никто слова плохого не скажет. Ей сложней было… понимала, что по этой дорожке и до панели недалеко. Нет, Анька была сообразительной стервой. Расчетливой. И рассчитала, что надобно найти одного мужика, но такого, который на всю жизнь.
Он подал руку, помогая перебраться через ствол поваленного дерева. А Софья удивилась, откуда этот ствол взялся, ведь на той дорожке, по которой она гуляла обычно, никаких деревьев и близко не было… Выходит, что это Артем свернул? Куда?
Лес как лес. Обыкновенный, деревья, кусты. Птицы поют, комарье звенит, а Артем ведет, держа за руку, и рассказ свой рассказывает. Попросить его к дому повернуть? А если он… чушь какая… ерунда!
– А куда мы идем? – поинтересовалась Софья, руку забирая.
– К прудам, – сказал Артем. – Здесь короткая дорога… И место красивое, думаю, тебе понравится.
О том, что в округе имеются пруды, Софья впервые слышала, но, подумав, согласилась, что пока для паники поводов нет. В конце концов, бегает она быстро.
От этих мыслей самой смешно стало.
– Анька про сестру не рассказывала, – Артем шел впереди, бодрым пружинящим шагом.
– А про брата?
– И про брата… Витюша?
– А как ты?..
– Ну, Васька мнит себя гениальным стратегом, а на самом деле все очевидно, как… из чужих здесь ты с подружкой и этот… по-моему, престранный тип. Слушай, а может, это он ее?
– Откуда мне знать?
– Понятия не имею. Вы же вчера о чем-то очень душевно беседовали… – Артем замолчал, позволяя Софье заполнить паузу, верно, рассчитывал на приступ ее откровения, в котором Софья изложит Витюшин рассказ и вообще все, о чем удалось узнать. Она же фыркнула – неужели ее настолько глупой считают – и поинтересовалась:
– А ты чем занимаешься?
– К прудам иду, – хитро прищурившись, сказал Артем.
– Не сейчас, а вообще. По жизни.
– По жизни? Да так, всем понемногу… в основном деньги зарабатываю, – он остановился.
– И как, получается?
– С переменным успехом. Смотри. Красиво?
Пруды? Скорее черные озерца, круглые, формы почти идеальной, словно кто-то свыше вычертил их на зелени луга и оторочил берега незабудками и белым полевым вьюнком. На темной воде лежали глянцевые листья кубышек, над ними вились стрекозы…
– Красиво, – согласилась Софья.
Артем, сняв льняной пиджак, бросил его на траву, предложив:
– Присаживайся. Шляпку не снимай, солнце у воды жарит особенно сильно…
От предложения Софья отказываться не стала. Присела, провела ладонью по сочным стеблям – трава была яркой, зеленой и какой-то ненастоящей, что ли, – и юбку приподняла, выставив белые ноги.
Ноги у нее загорали плохо.
– Зачем ты меня сюда привел? – поинтересовалась она и пальцами на ногах пошевелила. А вот пальцы потемнели, тот самый загар, который смотрится едва ли не грязью.
– Ну… может, затем, чтобы выпытать твои тайны, – глухим страшным голосом произнес Артем. – А потом утопить в пруду и…
– Зловещий план…
– Ага, именно, зловещий план… ты бы уехала отсюда, – он присел рядом и, сорвав травинку, сунул ее в зубы.
– Мешаю?
– Нет. Но… Марго исчезла. А уж у нее хватка бультерьера… она свою добычу просто так не отпустит.
– Тоже думаете, что с ней произошло… несчастье?
– Шею она себе свернула, – спокойно ответил Артем. – И полагаю, она – первая ласточка.
– То есть?
– Сама подумай, Соня. Проходит много лет, и несчастный жених, потерявший невесту незадолго до свадьбы, собирает в уединенном месте друзей, один из которых теоретически убийца.
– А остальные?
– Так или иначе причастны. И вот почти сразу после приезда гости начинают пропадать.
– Мрачновато, – оценила Софья. – Это… триллер какой-то получается.
Артем кивнул.
Странно, здесь, у воды, на солнце, вовсе не думалось о том, что Марго убили. А если и убили, то какое Софье до нее дело? Она, Софья, сама по себе. И про Анну не знала… и вообще, здесь если не случайно, то…
– Думаешь, тебя не тронут? – Артем лег, закинув руки за голову. Глаза закрыл.
– За что меня трогать?
– Просто так, ты ведь сестра…
– Двоюродная. И вообще я про Анну недавно узнала, точнее, я знала, что у меня есть двоюродная сестра… где-то… в теории. Ее мама с моей еще давно рассорились.
– Ну да, – Артем глаз не открыл. – Только для мстителя ненормального это значения не имеет. Хочешь скажу, что он подумает?
– Скажи.
– Подумает, что ты, Софья, жила в достатке и спокойствии, рядом с папой и мамой, а Аннушка сиротой росла… кстати, братца ее это тоже касается.
– Витька не виноват и…
– И ты не виновата, – перебил Артем. – Жизнь так сложилась. Но мы говорим о логике человека больного, а потому априори предвзятого. Для него Анна – святая, а остальные – расходный материал.
– Ты о Ваське?
– О Ваське? – он повернулся к Софье. – О Ваське… И о Стасике… пара героев… ты знаешь, они и в универе постоянно вместе ходили, едва ли не за руку. Мы с Тамарой… про них даже шуточки ходили, ну, сама представляешь, какого пошибу…
– Друзья навек…
– Вроде того. И вот что я тебе скажу, Аньке удалось вбить в эту дружбу клин. Стас на нее запал. Нет, конечно, он всем видом показывал, что вроде как не при делах. Все-таки она невеста лучшего друга… Но когда Васька отворачивался… он Аньку сожрать готов был. Глазами, – уточнил Артем. – Исключительно глазами… а когда ее убили, бедолага в депрессию впал и выпал едино Маргошиными стараниями.
Артем замолчал.
Софья тоже молчала, потому что не представляла, что именно сказать. И вообще, ждут ли от нее слов? Ее настойчиво втягивали в чужую историю, и надо было бы сопротивление оказать, но… какой она была, та потерянная сестра? И вправду расчетливой стервой? Или же, напротив, человеком, который просто пытался использовать свой шанс в жизни? Плохо это или хорошо? Не Софье судить.
– И еще, – Артем все-таки первым не выдержал молчания. – Ты слишком на нее похожа, чтобы… Понимаешь, кто бы ни убил Анну, он сделал это не намеренно, поддался искушению… а значит, он больной человек. Уезжай, не дразни его.
– Я подумаю.
На этом беседа оборвалась. Артем сел и, глядя на воду, предложил:
– Выходи за меня замуж.
– Что?
– Ну… ты же мужа искать приехала? А я жену. Будем считать, что мы друг друга нашли.
– Вот так просто?
– Почему нет? Я не урод. Материальных проблем не имею. Есть кое-какие обязательства, но бывшая тебя не побеспокоит. У нас договоренность, квартирка опять же есть, почти ремонт закончил… Средства есть.
– С чего вдруг такая щедрость? – это предложение поставило Софью в тупик. Себя завидной невестой она не считала.
– Ты не уродина, – принялся перечислять Артем. – Не истеричка, что гораздо важнее. Уравновешенная, с чувством юмора, опять же без материальных проблем и со своей квартирой. Тебе обрыдло жить одной… ты не молодеешь… И детей охота?
– Не очень, – Софья прикусила губу, чтобы не рассмеяться. Вот, значит, какое она производит впечатление. Женщина с неустроенной личной жизнью. Такая небось всякому предложению обрадуется… он ведь и вправду симпатичный. Не пьет. Курит, но почти все курят. А что, может, и вправду выйти замуж? Надолго не сложится, потому как Артем для семейного бытия не предназначен. Загуливать начнет. Или влезет в очередную аферу… Откуда это Софье знать? Она знала, словно вся их будущая возможная жизнь вдруг промелькнула перед глазами. Скромная свадьба, ради которой Лялька заставит купить новый костюм. Тихие посиделки в ресторанчике средней руки, чужой человек в Софьиной квартире, которого надобно считать родным. Муж ведь.
Завтраки на двоих. Разговоры ни о чем, с каждым днем затухающие все быстрей. Его дела неинтересны Софье, ее ему – тем более. Он врет о занятости и командировках. Она верит и даже испытывает облегчение, что у него есть любовница, которая отвлечет от Софьи, – ей в тягость все его внимание. Быть может, она все-таки забеременеет, не потому, что хочет детей, но просто принято так… и вообще, тоска, серость и безысходность. Он примет новость без радости, но со смирением.
