Мария Жукова-Гладкова - В гости по ночам...
– Что это тут? – удивленно спросил один из милиционеров, разглядывая открывшуюся в свете фонариков картину.
Люк, по виду очень похожий на тот, который жильцы обнаружили у себя под черной лестницей, был по периметру залит бетоном. Заливали неумело – или просто плеснули, если это слово можно применить по отношению к бетону. То есть кто-то полил им щель, идущую по периметру, а часть расплескалась и на крышку, и на пол вокруг. Люк тоже был спрятан под лестницей, и если бы жильцы не знали, где подобный ему находится в их собственном доме, этот бы так легко не нашли. Более того, почти напротив имелась дверь, висевшая на одной петле, которая закрывала (пусть теперь и частично) подход к коммуникациям.
– Может, они так с крысами боролись? – высказал версию Святослав, разглядывая люк.
– Ты что несешь? – повернулся к нему Игорь Петрович. – В любом случае в эти щели крысы пробраться не могли.
– А если вонь какая-то шла из подвала? – спросила Ольга.
– Если вонь, значит, что-то прорвало, – заявила Екатерина Афанасьевна. – Чинить надо, а не бетонировать. Хотя мы в России… Но вообще зачем замуровывать люк?! И к трубам есть другой подход.
– Люк ведет не к трубам, а куда-то совершенно в другое место, – сказал один из милиционеров. Теперь сотрудники органов на самом деле заинтересовались. – Или тут тоже каменный мешок, как у вас. Ой…
Мужчина в ужасе уставился на залитый бетоном люк.
– У вас найдется, чем этот бетон отколупнуть? Надо открывать, – заявил второй милиционер и вздохнул.
Игорь Петрович отправился назад в коммунальную квартиру. Вместе с ним пошел Святослав. Остальные остались ждать. Милиционеры только связались по рации с дежурным и объяснили ситуацию. Сказали, что пока подмога не требуется. Вскоре вернулись Игорь Петрович со Святославом и инструментом и принялись за работу. Вася тоже помогал, женщины тихо переговаривались, милиционеры курили и беседовали с Гансом о жизни в Германии.
Наконец люк открыли, что оказалось делом нелегким. Он был гораздо тяжелее, чем люки в доме, где находилась коммунальная квартира, и подцеплять его за странную маленькую металлическую загогулину было очень неудобно.
Из подвала дыхнуло холодом и затхлостью.
– Запах какой мерзкий, – сказала Екатерина Афанасьевна. – У нас, правда, другой был.
– Ну, у вас-то… – многозначительно начал один милиционер и резко замолчал.
Вниз вели потрескавшиеся и местами обвалившиеся ступени, покрытые толстым слоем пыли. Правда, в нем просматривались следы…
Первым вниз пошел Игорь Петрович, освещая себе дорогу фонариком. За ним последовал Вася, потом милиционеры, потом Святослав, Ольга и Екатерина Афанасьевна. Юлия Карловна опять осталась на дежурстве наверху. А ну как эта плита грохнется и закроет исследователей подземелий? Ганс на этот раз решил пойти вниз.
Спустившись по лестнице, жильцы оказались в довольно просторном, но жутко захламленном помещении с каменными стенами и без каких-либо окон или даже щелей. Свет сюда проникнуть никак не мог. В помещении была свалена старая мебель, покрытая толстым слоем пыли. Все спустившиеся в каменный мешок тут же начали чихать.
– Интересно будет тут покопаться, – сказал Вася.
– Тебе что, лавры покойного Владимира Викторовича покоя не дают? – спросил Игорь Петрович.
– Мне просто интересно, – пожал плечами Вася. – Вдруг клад найду?
Милиционеры подошли к ближайшей груде и осмотрели ее, потом попросили Игоря Петровича посветить. Все поняли, что здесь лежит даже не мебель, а обломки мебели, которые можно использовать разве что на дрова. Хотя под грудой обломков вполне могло скрываться что-то интересное…
– Тут в противогазе нужно разбирать, – высказал свое мнение один из милиционеров.
– Вон в том углу недавно копались, – сказал Вася, направляя луч своего фонарика в нужную сторону.
– Точно! – воскликнул Игорь Петрович. – Интересно, что же тут искали?
– А мне интересно, почему они тут испражнялись! – рявкнула Екатерина Афанасьевна. – Вы что, не чувствуете, чем пахнет? Мочой и калом! И вон куча лежит. Ой, бесстыдники! Тоже мне, нашли общественный туалет! Кошками не пахнет, крысиных какашек не видно, трупы не валяются, а люди… Слов моих нет!
– Но, похоже, не развратничали, – с самым невозмутимым видом заметил Вася. – Следов разврата не видно.
– Какие тебе еще нужны следы разврата?
– Ну, например, использованные презервативы, – невозмутимо пожал плечами Вася.
Милиционеры с трудом сдерживали улыбки. Они были наслышаны про Екатерину Афанасьевну, ее борьбу за нравственность и за правое дело.
– А в самом деле, неужели нельзя было найти другое место? – не ожидая ни от кого ответа, спросила Ольга.
– Вообще-то наши бомжи не утруждают себя выбором мест для испражнений, – сказал один из милиционеров. – Могут испражняться даже там, где живут. Их такие запахи не беспокоят. Жильцам же надоело, что их подвал используется как общественный туалет. Вонь-то должна была распространяться по всему подъезду. Наверное, проникала в квартиры.
– И жильцы очень правильно забетонировали бомжовой общественный туалет, – продолжил за напарника второй милиционер. – Профессионалов не приглашали. Сами справились. Пошли дальше.
В этом подвале не проходило ни одной трубы, под потолком не висела даже неработающая лампочка, но имелась чуть приоткрытая дверь, к которой и направилась компания. Судя по следам в пыли, до них тут кто-то ходил, но определить, несколько это человек или один бродил туда-сюда, не представлялось возможным.
– Никогда не думал, что в нашем районе есть подземный ход, – признался один милиционер.
– Да никто не знает, какие тайны можно обнаружить в нашем городе, – заметил Игорь Петрович. – Документов не сохранилось, все находки совершаются случайно, и информация о большинстве из них не просачивается в СМИ.
– Ганс, в Германии будешь рассказывать, что попал в Петербурге в подземный ход, – заметила Екатерина Афанасьевна, заглядывая за дверь и освещая проход фонариком.
– А это не могло быть бомбоубежище? – спросил Ганс. – Здесь вполне могли строиться бомбоубежища под каждым домом и соединяться проходами на тот случай, если дом обрушится и жильцам будет не выбраться на поверхность по своей лестнице.
Жильцы коммуналки и милиционеры замерли на своих местах и переглянулись в тусклом свете фонариков.
– Эти места могли использоваться как бомбоубежище, – заявила Ольга. – Но не строиться как бомбоубежище. Когда тут дома строились, бомб еще не было и такая возможность не учитывалась.
Компания пошла дальше – открыли незапертую дверь, проследовали по узкому, низкому и совершенно пустому каменному коридору, в котором приходилось пригибать головы, и оказалась в еще одном подвале.
– Похоже, наш, – тихо сказал Игорь Петрович, освещая кирпичную стену, очень похожую на ту, которую они обнаружили в своем подвале. Да и заворот подземного коридора должен был вести в их дом…
Ольга тем временем бросилась к мужчине, лежавшему у самой стены на каменном полу и легко шевельнувшемуся в свете фонарика.
– Ой, группу надо срочно вызывать, – выдохнул один из милиционеров.
В подвале лежал не один человек, то есть один пока живой человек и несколько трупов. В одном углу было оборудовано некое подобие лежбища. Живой не желал спать на голом полу? Правильно. Кто-то соорудил помост, сверху набросал остатки диванных подушек. В этом подвале тоже мерзко пахло… Хотя три свежих трупа… Рядом с живым мужчиной лежала деревянная ножка стула и какая-то большая жестяная банка. Вроде в советские времена в таких в нашу страну поставляли югославскую ветчину, которую брали вскладчину с соседями – если удавалось достать.
– Сева!.. – закричала Екатерина Афанасьевна. – Это же наш бомж Сева! А мы-то думали, куда он пропал!
Один из милиционеров тем временем развернулся и побежал по подземному коридору назад – в каменном мешке не работала связь, а требовалось вызвать и «Скорую», и следственную бригаду. Ольга тем временем оказывала первую помощь едва живому мужчине, поднося к носу нашатырь, но быстро поняла, что его как можно скорее нужно доставить на поверхность и дать пить.
– Игорь, беги за водой! – крикнула она брату. – Лучше к отставнику! К нему ближе. Мужчины, помогите! Его нужно вынести на поверхность!
– Рю…рю… – открыл запекшиеся губы пострадавший.
– Что?
– Рюкзак просит взять, – первой поняла Екатерина Афанасьевна. – Не беспокойся, милок. Возьмем. – Екатерина Афанасьевна попыталась сама поднять рюкзак, который стоял у помоста, но тот оказался тяжелым. – Вася! – рявкнула старушка голосом, который в каменном мешке показался громовым.
Вася подхватил рюкзак, заглянул внутрь, потом подвесил рюкзак на плечо.
– Я возьму рюкзак, – сказала Ольга. – Вы со Святославом лучше мужчину несите.
