Кибер-Ангел - Елена Фили
– Дед говорил, чтобы остановить программирование, нужно резко что-нибудь сделать или крикнуть. Происходит сбой, и нужно начинать программирование заново.
– Маленькая дрянь… Подожди-ка. Дед говорил? То есть ты – внучка Сутонина? И у тебя уникальная память. Вот где архив! – Нора хищно протянула скрюченные пальцы к голове упавшей Лизы.
– Вы ничего мне не сделаете. Я прочитала ту главу, где дед писал о защите от метаударов, и подготовилась. Правда, я думала, что Стрит – это отчим. Но все равно. Ваше программирование на мне не сработает.
Нора задумалась, но лишь на мгновение.
– Спасибо, что предупредила. Сейчас я убью твоего Пашу, потом этого придурка с пукалкой. И ты мне все расскажешь. Иначе на очереди будут твои бабка и мать. А защитников у тебя не останется.
Павел, незаметно для Норы подобравшийся к центру схватки, попытался загородить собой Лизу, но внезапно в голове зазвучал голос, который заглушил все другие мысли. Голос вкрадчиво шептал, что Лиза ему никто, что она просто издевается над ним, как и ее бабка-княжна, что по вечерам они вдвоем пьют чай с бисквитами и смеются над Павлом и его тупыми теориями о спасении избранных. Что никого из родни после смерти отца у Павла не осталось, а есть только Нора. И сейчас ей грозит опасность в лице этого седого телохранителя, который использовал Павла, чтобы добраться до Стрита. Стрит – это бывший отчим Лизы, но телохранитель хочет убить и Нору просто потому, что у него из-за ранения отказали мозги.
Павел, соглашаясь, качнул головой. Конечно! Как он сразу не понял! Нора была с ним рядом на похоронах отца и потом помогала ему советами, беспокоилась о нем, угощала его друзей, когда те приходили в гости. А Лиза – всего лишь заносчивая девчонка, которая кичится своим происхождением и презирает его, Павла.
Павел на внезапно окрепших ногах решительно отошел от Лизы и встал перед Норой, загородив ее от Шарьяжа, который снова начал движение рукой. Но теперь пистолет в руках повернулся и направился прямо на Павла.
Вот и подтверждение слов Норы! Павел засмеялся бы, но не захотел. Так ему стало легко и весело. Он не смог спасти отца, зато сейчас спасет его сестру. Закроет своим телом от этого сумасшедшего телохранителя и его оружия.
В голову откуда-то издалека, словно сквозь вату, пробивались чьи-то крики. Павел отмахнулся, мол, не мешайте, и уставился в зрачок медленно поднимающегося дула пистолета. Он должен исполнить свой долг. Кто-то, кажется, Лиза, продолжал кричать, и Павла вдруг словно обожгло:
– Я люблю тебя, Паша! Я не буду без тебя жить!!!
В мозгу будто взорвался горячий шар. Павел очнулся. Он увидел, как Шарьяж, изнемогая, пытается остановить движение своей руки. Его лицо посерело. Бинты и рубашка на плече намокли от крови. Павел посмотрел Шарьяжу прямо в глаза. Моргнул два раза, чтобы не осталось сомнений, что он в своем уме, и поднял руку, указывая на место на боку, ниже ребра. «Сюда», – проговорил он одними губами, сделал маленький, почти незаметный шажок в сторону и замер, гадая, понял или нет Шарьяж его замысел. Нора не могла ничего заметить: высокий Павел мешал ей контролировать ситуацию.
– Стреляй! – крикнула Нора, и Шарьяж нажал на спусковой крючок.
Павел почувствовал, как его бок под ребром обожгла страшная боль, но не испугался, а обрадовался, услышав, что за спиной упала Нора. Значит, Шарьяж его понял и сделал все, как надо.
Нора лежала на полу, зажимая ладонью пульсирующую кровью рану на животе. Павел не успел ничего сказать или сделать, как ему на грудь, плача в голос, бросилась Лиза. Павел неловко обнял ее. Неловко, потому что стеснялся и бок нестерпимо жгло.
Подошел Шарьяж, засунул пистолет за пояс брюк, погладил по голове рыдающую Лизу и толкнул кулаком Павла в плечо, отчего рана в боку отозвалась новым приступом боли, и Павел поморщился.
– Ничего, до свадьбы заживет, – пошутил Шарьяж. – Пуля навылет прошла, не должно было сильно зацепить.
Втроем, Лиза, Павел и Шарьяж, они стояли над Норой, которая не могла подняться и только с ненавистью переводила взгляд с одного лица на другое.
– Куда ее? В тюрьму? Или Виктору? – спросил Павел, бережно прижимая к себе Лизу.
– Я бы ее убил. – Шарьяж посмотрел на свои руки и снова на Нору. – Но сейчас понял, что многие, как и я, хотели бы увидеть, что убийца их близких наказан. Пусть почувствуют то же, что и я. Радость, что справедливость есть.
– Обломитесь, – зло прошипела Нора. – Жалко, что источник перебили. Или он сам опустел. Ничего не могу вам сделать. Ну что ж. Как говорил твой дед, маленькая дрянь… – Нора растянула посиневшие губы в страшном оскале и проговорила непонятные Павлу слова: – Нельзя бесконечно брать, судьба может выставить счет.
Ее зрачки, словно прощаясь, оглядели склонившиеся над ней лица, серый потолок, старые стены, потом внезапно закатились, а из носа и ушей хлынула кровь. Тело Норы выгнулось дугой и бессильно упало на пол.
Шарьяж потрогал пульс у нее на шее и брезгливо вытер о брюки руку, запачканную ее кровью.
– Мертва.
Глава 16. «Здравствуй, мама»
Павел и Лиза стояли на площадке перед библиотекой, расположенной в семнадцатиэтажном доме-башне. Они только что разнесли по адресам книги, заказанные в библиотеке инвалидами, и сдали прочитанные. Сейчас, окруженные детьми, пролетающими мимо на велосипедах, роликах и скейтбордах, они ждали Инну и Тимура, которые тоже закончили обход и, нагруженные каждый своей стопкой, скрылись за дверьми с вывеской «Библиотека».
Лиза провела ладонью по макушке, приглаживая коротко остриженные пушистые волосы.
– Ты узнавал, сколько Аркадию еще лежать в больнице?
– А что, устала быть вместо него курьером?
Павел оглядывал скамеечки, тут и там разбросанные между деревьями рядом с площадкой, словно кого-то искал.
– Не устала. Спросила у бабушки, какие последствия могут быть у человека, если он выжил после инсульта. Она ответила, что зависит от тяжести инсульта и от времени.
– Ну, времени прошло совсем мало, мы же скорую вызвали сразу, когда поняли, что Аркадий жив. Ну и инсульт не очень серьезный был, так врачи сказали. И без последствий обойдется. Просто нужно пройти полный курс лечения в больнице, а потом еще реабилитацию. Вот она!
– Кто?
– Нина. Аркадий помогал ей с ребенком. Такой смешной пацан, сказал, что Шарьяж – «похой дядя». – Павел улыбнулся. – Дождись тут нашу парочку, а я предупрежу Нину, что Аркадий болен. Мне кажется, она его ждет.
Нина, увидев Павла, оперлась
