Андрей Кокотюха - Двойная западня
А стоят за мэром Новошахтерска, которого Шубин уже пятнадцать лет иначе, как Гусля, в частных разговорах не называл, бизнесмен Игорь Шеремет, не последний человек в регионе, и политический деятель из столицы Евгений Большой. Короче говоря, Валет и Жираф.
Теперь кто-то помешал куче вчерашних уголовников ограбить отделение банка «Азов» во время масштабного по меркам Новошахтерска праздника. Положил пятерых в городе и четверых — за городом, раздолбав людей вместе с машиной. И снова скрылся в неизвестном направлении. Причем сейчас при всем желании уже вряд ли удастся представить это происшествие как стычку между двумя группами грабителей, решивших почему-то одновременно налететь на денежное хранилище провинциального городишка, в результате которой конкуренты постреляли друг друга. Значит, между этим громким событием, попыткой расстрела свадьбы и другими, более мелкими вооруженными нападениями, имевшими место в Новошахтерске за неполный месяц, только идиот не увидит связи.
Получается, ко всему происходящему имеют прямое отношение как минимум Поляк с Шереметом, недосягаемые для начальника новошахтерского угрозыска господа.
Рассуждая так, майор Шубин был уверен в правильности своих выводов. Тут-то и обозначилась первая странность: дело у городской милиции никто не собирался забирать. Наоборот, ближе к вечеру его начальству отзвонилось областное, и начальник милиции передал Матвею приказ: раскрыть преступление в кратчайшие сроки. Даже предположил, что уже завтра его возьмут на контроль в Киеве, в министерстве. Хотя тертый в таких делах Шубин засомневался: со стороны гражданского населения жертв нет, из банка ничего не успели украсть, попытка ограбления сорвалась, преступники либо убиты, либо тяжело ранены, а значит, ничего серьезного «сверху» не грозит.
Однако сейчас новошахтерским ментам предоставили полную свободу действий. Что в контексте событий последних недель, особенно относительно свадебного переполоха со стрельбой, выглядело не совсем понятно. Вернее, уточнил для себя Матвей Шубин, не вполне понимает происходящее только он. Попытка ограбления, при которой банк не понес существенного ущерба. За преступление, если не выживут двое раненых, на скамью подсудимых фактически некого сажать. Дело закрывается на раз. И почему-то к нему никто не примазывается…
За почти два десятка лет работы в милиции Матвей Шубин ничего подобного вспомнить не мог.
Сейчас, пробежав глазами результаты дактилоскопической экспертизы, он скорее почуял, чем заметил новое странное обстоятельство. Чтобы подтвердить собственную правоту, он еще раз внимательно просмотрел перечень изъятого на месте преступления оружия. Вот под номером «три» значится обнаруженный на полу кассового зала банка пистолет марки «вектор», калибр девять миллиметров, серийные номера спилены. Рядом с местом, где лежал пистолет, — следы крови, группа 2, резус-фактор положительный. На рукоятке пистолета — отпечатки пальцев гражданина Пастуха Олега Ивановича, 1985 года рождения, осужденного полтора года назад судом города Новошахтерска по статье 115 УК Украины часть восемь, умышленное убийство лица, находящегося при исполнении служебных обязанностей. Срок — пятнадцать лет, колония строгого режима, парень убил сотрудника милиции.
Шубин знал Олега Пастуха. Сам допрашивал его, прекрасно понимая и парня, и то, что его посадят по полной. Знал он и застреленного Пастухом участкового: сука редкая, но не Шубин его на работу брал, да и отделу по наркотикам эта сволочь никогда не попадалась. Разные причины, и каждая из них в отдельности, постепенно, год за годом, подталкивали Матвея к решению уйти из органов, пока его еще не «ушли», поскольку такие звоночки позванивали.
Ладно, о грустном — позже. Теперь Шубина занимало другое: труп Олега Пастуха так и не обнаружили. Во взорванном джипе ехали четверо, все идентифицированы. Среди пяти остальных Пастуха тоже не было. Вот где несовпадение: десять видов отпечатков и девять человек. Олег Пастух был сегодня в банке и куда-то исчез.
Он пострелял всю эту компанию? Он — неизвестный герой?
Бред!
Но самое поразительное заключалось в том, что эта новость стала продолжением еще одной, полученной Шубиным два дня назад от своего информатора — Ростика Плахотного, родственника и по совместительству водителя Германа Шульца. В прошлом году, когда возникла острая необходимость разрабатывать владельца одного из самых закрытых элитных притонов района, начальник розыска дал своим самым надежным операм задание прокачать Шульцево окружение и найти подходящего для вербовки кандидата. Ростик, несколько раз перевезший левым способом за какие-то смешные, но очень нужные ему деньги наркоту в машине шефа, попался на крючок. С тех пор постукивал, правда, выдавал не особо ценную информацию. А так как дело Пастуха в свое время прогремело, Ростик отстучал: его босс закрылся на спецобслуживание, поселил у себя каких-то парней, среди которых он, информатор, узнал здешнего парня, застрелившего участкового.
Сначала Шубин решил, что Ростик обознался. И все-таки, ведомый привычкой проверять даже самую невероятную информацию, запросил справку о месте пребывания осужденного Пастуха. Ответов было два. Сначала пришел официальный: осужденный Пастух отбывает наказание в колонии строгого режима, номер, адрес, все как положено. Через час после этого ему на мобильный позвонили из Донецка, представились, надеясь, наверное, что, услышав, с кем говорит, Шубин встанет по стойке «смирно», и в категоричной форме предупредили: не надо интересоваться осужденным Пастухом.
Теперь Матвей понял — стукач сказал правду. Он видел Олега Пастуха, сидящего, по официальным данным, на нарах, два дня назад в гостинично-ресторанном комплексе «У Шульца». И не одного, а в компании каких-то мужиков достаточно серьезного, как уверял Ростик, вида.
Все, что происходит в хозяйстве у Шульца, не может происходить без ведома мэра города, господина Аркадия Поляка. Он же шагу не ступит без совета Игоря Шеремета и поддержки Евгения Большого.
О своем неожиданном открытии, сделанном всего-то по пальцевым отпечаткам, снятым с рукоятки брошенного пистолета, и вкупе с информацией стукача, майор Шубин решил пока никому ничего не говорить. Благо, можно воспользоваться редкой ситуацией, когда об этом и о многом другом не спрашивают.
Матвей Шубин сам решил наведаться в комплекс «У Шульца» и познакомиться с теми, кто стал там лагерем. Учитывая, что они могут свернуться, оттягивать знакомство майор не рискнул. Ехать надо прямо сейчас. Возможно, уже поздно и там никого нет…
Но ждать утра — еще глупее.
2
Гость появился во время повторного, более подробного, разбора полетов.
Первый, предварительный, состоялся почти сразу после возвращения Хижняка и Лещинского на базу, где их уже ждали остальные, возбужденные жарким полуденным сражением и, если не считать раны Пастуха, невредимые. Увидев Виктора, заговорили наперебой, но Волох, взяв на себя функции начальника штаба, велел прекратить базар. Однако ненадолго: как только выяснилось, что Саня Кондрат ушел, мужчины загалдели снова.
На этот раз альбинос не вмешивался, давая всем выкричаться. Понять людей было можно: главарь скрылся и, хотя он теперь, судя по всему, полководец без полка, не факт, что их общая миссия на этом завершена и завтра, максимум послезавтра, все уже могут быть свободны и даже немножко богаты. Учитывая, что работа считалась выполненной при условии, что заказчикам нужно все-таки принести голову Александра Кондратенко, свобода от обязательств и друг от друга оттягивалась на неопределенное время. Кондрат не дурак, заляжет на дно и всплыть может вообще через год, если не позже.
Хижняк со всеми полностью согласился. Даже не сразу спросил о ситуации в банке, которая в один момент поломала его план, дав Кондрату возможность уйти и даже поставив под угрозу жизнь самого Виктора. Сейчас, когда все было позади, он отдавал себе отчет: если бы не решительные действия Леща, если бы вместо профессионального уголовника рядом сидел кто-то другой, вряд ли Воронов, Крамаренко, да и тот же Волох нашли в себе кураж лупануть гранатой в бок автомобилю с четырьмя живыми людьми внутри. Одно дело — уличная перестрелка; бывший солдат-«чеченец» Воронов имел опыт уличных боев, что с успехом и доказал. И совсем другое — вот так, с близкого расстояния, одним хладнокровным выстрелом решить исход неравного поединка в степи.
Отметив нездоровый блеск в глазах своего спасителя, Виктор все равно решил не позволять Лещу и остальным нарушать по такому случаю сухой закон. Коротко оценив действия каждого, Хижняк отложил продолжение разговора до вечера, в категоричной форме дав понять: праздновать еще рановато, нужно разобраться в ситуации на трезвую голову и в более спокойной, чем сейчас, обстановке. И вот если к вечеру поступит какая-то информация о дальнейших действиях команды, тогда, возможно, он даст добро на скромный праздник. Предложение было принято, и все разошлись по своим берлогам мыться и отдыхать.
