Джеймс Чейз - Он свое получит

– Нет, не договорились, – ответила она. – Знаешь, Гарри, я теперь не знаю, можно ли тебе верить или нет. И никаких дел с тобой вести не буду, это однозначно. Я не хочу и не буду рисковать отцовскими деньгами. А замуж за тебя я выйду только тогда, когда буду точно знать, что ты сейчас говоришь правду.

– Но я говорю правду! – вскричал Гарри. – Даю тебе слово, я…

– Тогда почему ты так выглядишь? Чем ты напуган? У тебя явно не чиста совесть… – сказала она. – Первый встречный поймет это. У тебя такое лицо, словно ты совершил нечто ужасное… – Она замолчала, сжав ладони в кулаки. – Догадываешься, в чем я начинаю тебя подозревать, а?

Он не сводил с нее глаз, лицо блестело от пота.

– Это не так, Джоан. Клянусь тебе, не так.

– Значит, ты понял, что я имею в виду?

– Нет, не понял. Но я не делал ничего дурного. Верь мне, это правда.

– Мне страшно за тебя, Гарри…

– И напрасно. Я же сказал – я не совершал ничего дурного. Ты должна мне верить, Джоан!

– Хорошо. Я поверю, но при одном условии. Ты столько раз лгал, что теперь мне нужны доказательства. Поедешь со мной в Ныо-Орлеан. Отыщем там Глорию, и я сама поговорю с ней. Я хочу знать ее версию. Только это убедит меня, и ничто больше. Так едем?

Он помедлил с ответом, и это его погубило. Она пристально смотрела на него. И увидела, как он отвел глаза и все лицо его напряглось, пока он искал подходящий ответ.

Она встала.

– Ладно, Гарри. Закончим на этом, – произнесла она дрожащим голосом. – Не думаю, что мы будем встречаться и дальше. Во всяком случае до тех пор, пока ты не привезешь Глорию сюда, в Майами. Если привезешь, мы продолжим наш разговор.

Он понял – это конец. Он видел это по выражению ее лица и проклинал себя и Глорию за то, что потерял свою единственную в жизни любовь. Совершенно убитый, он медленно поднялся и последовал за ней через террасу к выходу, а затем – к стоянке.

У машины она остановилась и обернулась.

– Тебе, пожалуй, лучше найти такси, – губы у нее дрожали, а в глазах стояли слезы. – Я не хочу ехать с тобой…

– О'кей. Послушай, Джоан, я ужасно, ужасно сожалею обо всем. Я попал в страшный переплет, но это не то, что ты думаешь. Сейчас я действительно скажу тебе всю правду. Раньше я лгал, потому что боялся потерять тебя. Но теперь это не имеет значения, потому что я чувствую, что все равно уже потерял тебя. Глории нет больше в живых. Ты догадалась, верно.

Джоан побледнела, как полотно. Он даже подумал, что сейчас она упадет в обморок. Но побоялся дотронуться до нее.

– Я связался с шайкой преступников, убийц, – ровным безжизненным тоном продолжал он: – Сам виноват и никогда себе этого не прощу. Глория и я… Мы вместе провернули ограбление. Ты, конечно, читала в газетах. Я – тот парень, что похитил алмазы с самолета. Вот откуда у меня пятьдесят тысяч. До всей этой истории я и гроша ломаного не стоил и думал, что если не осилю это дельце, то и стоить не буду. Я обвел всю шайку вокруг пальца, и один из убийц ходит теперь за мной по пятам. Это он убил Глорию. На пляже, недалеко от Колльер-Сити. Сейчас он собирается прикончить меня. Если повезет, я его переиграю. Но, может, и не повезет. Может, завтра меня уже не будет в живых. Но все равно я хочу, чтоб ты знала: я люблю тебя, Джоан. Ты единственная женщина в моей жизни, которая что-то для меня значит. И, хотя мы знаем друг друга совсем недолго, те немногие часы, что я провел с тобой – счастливейшие в моей жизни.

– Пожалуйста, не надо! – торопливо произнесла она. – Не надо больше говорить! Какая я же я дура, что связалась с тобой!

Она села в машину и включила мотор.

Гарри отступил на шаг, лицо его было мертвенно-бледным.

– Прощай, Джоан, и прости меня. Мне не следовало так поступать с тобой. Но я любил и до сих пор люблю тебя. Пожелай мне удачи. Она мне так нужна сейчас.

Но Джоан выжала сцепление и отъехала, даже не обернувшись.

Смотря вслед машине, он понимал, что сейчас безвозвратно потерял самое дорогое в жизни, потерял навсегда.

Борг, сидевший в тени деревьев через дорогу, вставил в ухо толстый палец и стал задумчиво ковырять там. На жирном злобном лице отражалось удивление.

Гарри пробыл в гольф-клубе до двух часов, а потом вернулся на террасу и сидел там под зонтиком, тупо уставясь на лужайку и окаймляющий ее сад, целиком погруженный в горькие размышления.

Он не винил Джоан, что та бросила его. Она поступила разумно. Девушка, занимающая такое положение в обществе, неизбежно должна была порвать с ним, узнав обо всей этой истории. Его восхищали мужество и твердость, которые она проявила в этот нелегкий для нее момент. Ведь она любила его, уж в чем-в чем, а в этом он не сомневался. Ей нелегко было принять такое решение.

Во время раздумий о Джоан ему внезапно пришла в голову мысль: как, должно быть, страдала Глория всю свою жизнь. Теперь он понимал, как это тяжело – потерять дорогого человека. А Глории довелось испытать такое не один, а несколько раз.

Глории больше нет. Возможно, и сам он не доживет до завтрашнего утра. Вдруг он поймал себя на том, что и это ему почти безразлично. Он понимал: ему придется убить Борга, чтобы спасти свою собственную жизнь. И подумал: а не лучше ли позволить Боргу разделаться с ним раз и навсегда. Все лучше, чем до конца своих дней мучиться, что на совести у тебя еще одно убийство.

А что он будет делать, если удастся убить Борга? Конечно, пятьдесят тысяч не такие уж маленькие деньги. Но затевать это дело с воздушным такси совершенно расхотелось. Надо придумать что-то другое. А может, стоит, придерживаясь того, давнишнего плана, махнуть в Европу, взглянуть на Лондон, Париж и Рим? В Европе, если он укокошит Борга, будет безопаснее, там есть где затеряться.

Проведя битый час в изнурительных размышлениях, он пришел к выводу, что распускать нюни не стоит. В конце концов, женщин на этом свете предостаточно. У него есть еще шанс найти свое счастье, если только избавится от Борга.

Гарри зашел в клуб и попросил портье вызвать ему такси. Взял в буфете сэндвич и стаканчик виски. А когда такси пришло, попросил водителя отвезти его в банк.

Борг, дремавший на переднем сиденьи, видел, как мимо проехало такси. Он следовал за ним от самого гольф-клуба до центра города. Он видел, как Гарри зашел в банк, а потом вышел оттуда с туго набитой кожаной сумочкой. Он видел, как Гарри, наклонившись, что-то сказал водителю, а затем направился к расположенному в нескольких ярдах зданию Национального Калифорнийского банка. Такси медленно следовало за Гарри и припарковалось напротив входа в банк.

Зная, что Борг следит за ним, Гарри очень четко разыграл сцену получения десяти тысяч, которые должен был занять у Джоан. Несколько минут он расспрашивал одного из клерков об условиях открытия счета. Затем, решив, что пробыл в банке достаточно долго, чтобы усыпить подозрения Борга, сказал клерку, что зайдет попозже, и вышел на улицу. Сел в такси и попросил подъехать к стоянке, где осталась его машина.

Все это время автомобиль Борга следовал за ним. Борг и не пытался скрыть слежку. Когда возле стоянки Гарри расплачивался с водителем, он подъехал совсем близко и высунулся из окна. Они смотрели друг на друга. Ни один не произнес ни слова, пока такси не отъехало. Тогда Борг сказал:

– Трудный день выдался, а, парень?

– Ага, – ответил Гарри и еще крепче сжал ручку сумочки.

Несмотря на то, что здесь, в толпе прохожих, он чувствовал себя в относительной безопасности, ему не хотелось рисковать, и он пожалел, что оставил пистолет в мотеле.

– Получил бабки? – спросил Борг.

– Да.

– Это что, ты из ее банка только что вышел?

– Из ее.

Борг кивнул. Ответ, видимо, удовлетворил его.

– Что-то невесело смотрела твоя курочка, а? Небось, не больно-то хотела давать тебе бабки?

– Нельзя сказать, чтоб она была в восторге, – ответил Гарри сдавленным голосом.

– Ничего, обойдется. Причина была достаточно веская. Ладно, до вечера. Помни, ровно в десять. И не вздумай дурить, понял?

– К тебе это тоже относится, – парировал Гарри и зашагал к своей машине.

Борг смотрел ему вслед. Маленькие глазки сонно щурились. Затем сел в машину и уехал. Когда Гарри вывел автомобиль со стоянки, его и след простыл.

Вернувшись в мотель, Гарри попросил управляющего убрать сумочку в сейф и пошел к себе.

Машина Борга была на месте, и он понял, что этот жирный подонок затаился где-то за занавеской и наблюдает сейчас за ним.

Гарри вошел в коттедж и запер за собой дверь. Выдвинул ящик письменного стола – коробка с револьвером была на месте. Довольный, что все в целости и неприкосновенности, запер ящик. Взял плавки и полотенце и отправился на пляж.

Часа два он плавал и валялся на песке, стараясь ни о чем не думать, особенно о том, что предстояло ему вечером. По дороге домой завернул в бар и просидел там с полчаса за стаканчиком виски и вечерней газетой. К себе он вернулся в начале восьмого. Машины Борга не было.