Смерть в объятиях прибоя - Дарья Александровна Булатникова
Будить Женю не хотелось, дверь снаружи не захлопывалась, а ключа нигде не было видно, скорее всего, он в кармане Женькиного халата. А оставлять её в незапертой комнате Палий не хотел — мало ли что. Поэтому он придвинул кресло поближе к лампе, поднял валявшийся на полу у кровати журнал и принялся бездумно его листать. Единственным удобоваримым текстом в журнале был рассказ про бездомную кошку, и Палий прочитал его, а также интервью с какой-то неизвестной ему кинематографической дивой. Когда читать было уже нечего, пришлось смириться с тем, что на очереди огромный, на весь разворот кроссворд с картинками. Кроссвордов Палий не любил, но взял с тумбочки ручку и принялся за муторное занятие, путаясь в стрелках и клетках.
Время шло, а Женя продолжала совершенно неподвижно и беззвучно спать. В конце концов, Палию стало казаться, что она не дышит, и он, отбросив журнал, наклонился к ней и прислушался. Если бы в этот момент Женя открыла глаза, то глупее ситуацию представить было нельзя. Он, наконец, почувствовал на своей щеке её теплое дыхание и отпрянул.
Некоторое время Палий ещё сидел, тягостно размышляя о том, как его угораздило много лет назад сделать неправильный выбор. Или Женьку угораздило? Или всё равно итог был бы плачевен, и они сегодня уже пришли бы к полному взаимному непониманию?
Палий попытался представить, как они могли бы прожить вместе эти годы — получалось не так уж много вариантов, и совсем уж никудышних среди них не было. И он знал точно — не пришлось бы Жене пахать, как ломовой лошади, чтобы удержать семью на плаву, не было бы у неё этих грустных морщинок в уголках губ. А он не прятался бы с Машкой в старом доме в черноземном районе нашей великой страны, чтобы не дай бог, не примчалась бы бывшая жена с истерическими претензиями и желанием, чтобы их маленький мир вертелся исключительно вокруг неё. Наверное, он слишком заурядный человек, обыватель, лишенный понимания высоких идеалов и предназначений… Но тогда получается, что это Лена ошиблась с выбором его, Палия? А Марк, наоборот, не ошибся — Женька так и терпела бы, если бы его уж совсем не занесло.
Палий старался не запутаться в рассуждениях, но почему-то вдруг прямо перед ним, заслоняя спящую Женю появилась резное креслице. В нем, как всегда, с ногами, сидела Машка. Странно, но за те несколько дней, что они не виделись, Машка стала значительно взрослей и красивей, из гадкого утенка с вечно встрепанными волосами превратилась в изящную красавицу, словно сошедшую с портретов итальянского Возрождения.
— Привет, — сказал Палий.
— Привет, па, — хитро улыбнулся черными глазами его ребенок.
— Ты как тут оказалась?
— Да вот, решила посмотреть, не скучаешь ли ты тут без меня…
Палий смутился, словно Машка застукала его за чем-то неприличным. А он что? А он только сидел и смотрел на спящую Женю. И даже без всяких таких мыслей — просто грустные размышления о несбывшемся. Словно столетний старичок, ей-богу, перед ним лежит красивая и одинокая женщина, а он — о вариантах судьбы и выборе… От такой мысли Палию стало не по себе. Да ещё насмешливый Машкин взгляд, словно она слышит все, о чем он думает.
— Как там Петровна? — спросил он, чтобы что-то спросить. Петровной звали их то ли экономку, то ли домработницу, в общем, уютную пожилую женщину, убиравшую в доме, стряпавшую вкусные обеды и ругавшую Машку за невыученные уроки. На время отсутствия Палия она согласилась переехать к ним, чтобы Машка не оставалась одна.
— Петровна нормально, — сообщил ребенок и пожал плечами, — пирожки печет. С капустой. Ну, ладно, мне пора.
Она легко соскочила кресла, и Палий вытаращил глаза: вместо знакомых до ноготка мизинца дочкиных ног, с круглым шрамиком под правой коленкой, заработанным при катании на роликах, был серебрящийся чешуёй рыбий хвост. Машка боком уселась на подоконник, перекинула свой хвост наружу, помахала ему рукой и спрыгнула со второго этажа вниз. Тут же взлетели брызги, а кинувшийся к распахнутому окну Палий обнаружил, что море подступило к стенам дома, и волны разбиваются о кирпич, и кричат чайки, и хорошо заметный след пересекает воду. Но самой Машки уже нет — уплыла. Русалка… Его дочь — русалка!
— Кто русалка? — послышался знакомый голос, и Палий открыл глаза, в которые огненным водопадом хлынули солнечные лучи. Он заворчал, закрываясь ладонью и отворачиваясь. Тело, особенно шея и плечи, отозвалось тягостным онемением — остаток ночи он проспал в кресле.
Женя стояла перед ним, на месте приснившегося креслица, и насмешливо улыбалась. Она уже успела умыться, причесаться и переодеться в светлое льняное платье. Обнаружив утром в своей комнате спящего Митю, она слегка растерялась. Как он сюда попал? Потом догадалась проверить дверь и поняла.
— Ну и сон мне приснился… — Палий потер затекшую шею. — Жуть какая. Будто моя Машка стала русалкой и уплыла в море. Вот что значит слушать по ночам бред безумных теток.
— Каких теток? — не поняла Женя.
— Да я вчера познакомился с одной весьма странной особой. Она по ночам плавает тут в море, видит призрачные корабли и русалок. Соседка Борьки, между прочим.
Женя, сосредоточенно пытавшаяся застегнуть капризный замочек на босоножке, подняла голову:
— Что-то мне об этой соседке говорил майор. Экзальтированная писательница?
— Не знаю, писательница ли, но что экзальтированная, это точно.
Палий встал и сделал несколько вращательных движений руками, чтобы немного разогнать кровь.
— Черт, спать сидя — издевательство над организмом! — сморщился он и погладил обросшую щетиной щеку.
— Но зато как приятно проснуться и обнаружить, что твой сон охранял мужественный рыцарь, — самым бессовестным образом расхохоталась Женя. — Так что там насчет Найцевой?
— Какой Найцевой?
— Фамилия писательницы, живущей рядом — Найцева. И вроде бы она пишет мистические романы.
— Тогда понятно. Хотя мне она представилась как Евгения Павловна. И её мистические видения теперь понятны — дама бороздит ночные воды в поисках впечатлений, а потом пишет книги. Надо будет купить почитать.
— Так что она видела, можешь, в конце концов, объяснить? — Женя справилась с застежкой и потопала обутой ногой.
— А то и видела: таинственный корабль, отплывший бесшумно от причала другого соседнего с Борькиным участке, призрачные огни, черные зловещие фигуры на его борту, а потом для полноты картины
