Дело о смерти фрейлины - Лариса Куницына
— Вы даже знаете, о ком я говорю? — делано удивился Марк. — А я ожидал, что вы станете выяснять это у меня? Я думал, вы спросите: кто это? Но вам, похоже, это объяснять не надо. Орсини вы читали, и даже прониклись духом его талантливого, но слишком мрачного творения. А ведь совсем немногие знают об этой поэме, ещё меньше тех, кто её читал. Но, если вы читали, то я думаю, что установить вашу личность поможет нам один свидетель, к которому я до этого не хотел прибегать. Однако сейчас не вижу другого выхода. Идёмте, я сведу вас с ним.
— С кем? — напрягся де Перрен.
— С неким Бошаном. Он должен хорошо вас знать.
— Разве он не умер?
— Кто сказал, что он умер?
— Вы. Вы только что сказали, что отец той фрейлины был отравлен.
— А я не называл его имени. Откуда вы знаете, как его зовут?
— Я… — де Перрен замер, отчаянно придумывая ответ. — Мне говорил Дельмас.
— Он ничего не знает об этом. Он не знаком с госпожой де Шаброль, к нему приходила горничная. Госпожа де Шаброль ненавидела отца и, едва вырвавшись из-под его надзора, постаралась забыть о нём. Она ни с кем не говорила об отце и с ним больше не встречалась. А вы, похоже, его знаете? Не скажете, откуда?
— Я ничего не буду говорить, — пробормотал де Перрен, уткнувшись взглядом в стол. — Вы специально меня запутываете, чтоб заставить дать нужные вам ответы. Я так и скажу на суде.
— Думаете, что на сей раз суд отнесётся к вашим словам с большим доверием? — уточнил Марк. — В прошлый раз вы хотя бы говорили правду.
Де Перрен поднял голову и с ненавистью взглянул на него.
— Вы!..
— Продолжайте, — кивнул Марк.
Но тот как-то сразу обмяк и опустил голову.
— Мне нечего вам сказать.
— Ладно, посидите здесь, а потом поедем к Бошану.
— Так он умер или нет? — не выдержал де Перрен.
— Да как вам сказать… Впрочем, сами увидите.
В коридоре его ждал Дюкре.
— Я ещё раз взглянул на него, ваша светлость, и, по правде говоря, не уверен. Со спины он похож на того рыцаря, которым вы интересовались недавно, и лицо, вроде… Но под присягой я б не подтвердил. Прошло много лет, и он мог сильно измениться. Я поговорил с Мартеном и Д’Олонь, но они не слишком его разглядели. Он лежал спиной к ним и не отвечал на расспросы.
— Ладно, — кивнул Марк. — Я его забираю. Выходите, господин де Перрен, тюремная карета для вас подана!
Де Перрен карабкался из подвала по лестнице долго, тяжело дыша, то и дело останавливаясь, чтоб перевести дух. Марк его не торопил, спешить, по его разумению, было некуда. Выйдя на свежий воздух, арестант остановился и, прежде чем забраться в чёрную карету с задрапированными тёмным холстом окнами, какое-то время стоял, вдыхая прохладный воздух и глядя в небо.
Марк снова поехал верхом. Рядом был только Шарль, остальные позади сопровождали карету.
— Ты что-то слишком напряжён, мой мальчик, — заметил Марк, покосившись на оруженосца.
— Не то, чтоб я боялся, — после минуты колебаний произнёс юноша, — но Эдам сказал, что там живёт призрак.
— Нет, не живёт, — возразил барон. — Живут живые, а он уже умер. Скажем так: он там обитает. И если ты его не боишься, то это делает тебе честь. Если всё же испытываешь страх, то в данном случае, я, так и быть, позволю тебе снова остаться на улице сторожить коней.
— Я пойду с вами! — воскликнул Шарль немного обиженно. — Вы ж сами говорили, что храбрец не тот, кто не испытывает страха, а тот, кто умеет с ним бороться! Это интересный жизненный опыт, разве нет? К тому же следовать везде за вами — мой долг. Если б ещё с нами был Эдам, то я б подумал, но коль я один, то у меня нет выбора.
— Выбор есть всегда, но тот, который ты делаешь в данном случае, вызывает уважение, — усмехнулся Марк.
Они подъехали к дому Бошана, и один из сыщиков снова открыл отмычкой дверь.
— Останьтесь здесь на всякий случай, — приказал Марк, когда они вошли в прихожую. — Мы с Шарлем отведём арестованного наверх. Будьте готовы подняться по моему сигналу, но если я вас не позову, что бы ни услышали, оставайтесь здесь.
Сыщики зажгли припасённые на этот случай фонари и два отдали барону и его оруженосцу. Марк осмотрелся по сторонам. В прихожей что-то неуловимо изменилось. Вскоре он понял что: некоторые предметы мебели были сдвинуты, стоявшая раньше возле окна этажерка опрокинута. Здесь явно кто-то побывал с прошлого раза. Потом он услышал странный булькающий звук и прислушался. Но больше ничего не нарушало тишину старого дома.
— Идёмте, де Перрен, — произнёс он и указал ему на лестницу.
Тот стоял, тоже озираясь по сторонам, взгляд у него был затравленный. Он нехотя пошёл к лестнице.
— Здесь же никого нет, — пробормотал он. — Старик умер…
— Откуда такая уверенность? — беспечно спросил барон, поднимаясь вместе с ним по лестнице.
Де Перрен не ответил. Когда они поднялись на второй этаж, Марк свернул в сторону спальни старика. Подойдя к двери, он распахнул её и вошёл первым.
— Господин Бошан, к вам гость!
Де Перрен опасливо переступил порог и осмотрелся. Комната была пуста, свет фонаря освещал разбросанные вокруг вещи и опрокинутую мебель.
— Что это за спектакль вы здесь разыгрываете? — возмутился де Перрен. — Думаете, что я испугаюсь и…
Он смолк. Из угла послышалось невнятное старческое бормотание, и потянуло холодом. Марк слышал шаркающие шаги, которые постепенно приближались к ним.
— Поболтайте пока, — произнёс он, поставив фонарь на пол. — Не буду вам мешать.
Он выскользнул в коридор и захлопнул за собой дверь, привалившись к ней спиной. Потом раздался хриплый старческий голос, изрыгающий угрозы и проклятия, а следом грохот. Что-то ударилось в дверь, и тут же послышался полный ужаса вопль де Перрена.
— А если он его убьёт? — спросил Шарль, глядя на хозяина округлившимися от ужаса глазами.
— Значит, ему не повезло, — пожал плечами Марк. — Впрочем, я
