Светлана Успенская - Двум смертям не бывать
— Здравствуйте, госпожа консул, — робко пролепетала Жанна. Внезапно ей вспомнились последние наставления Саши: «Держись уверенно, но без наглости.
Если они увидят, что ты чего-то боишься, непременно откажут!»
Она прокашлялась, чтобы прочистить горло, и даже попыталась улыбнуться.
— С какой целью вы собираетесь посетить Соединенные Штаты? — спросила консул.
— Я направляюсь на компьютерную конференцию в Хьюстон, — уже более уверенно начала Жанна. — Фирма, которую я возглавляю, заинтересована в покупке и продвижении на рынке последних американских технологий и в поиске новых партнеров по бизнесу, — прочитала она по памяти фразу из выученного рассказа.
— А чем конкретно занимается ваша фирма? — заинтересованно взглянула на нее консул. Наверное, удивилась, что такая молодая девушка уже успела стать директором.
Жанна уже более спокойно выдала круглую фразу «о сетевых технологиях в области разработки баз данных и создании усовершенствованных компьютерных систем на основе…».
— Спасибо, спасибо! — Видно, углубляться в сферу узкопрофессиональных интересов консулу не хотелось. И тут же последовал новый вопрос: — А где располагается ваша фирма?
— О, наш офис располагается на Марксистской, — заставила себя улыбнуться Жанна. — Это очень выгодное место, почти центр города.
— Сколько вы получаете?
— Около тысячи долларов в месяц в переводе на вашу валюту.
Консул удовлетворенно кивнула.
— Сколько вы планируете пробыть в Соединенных Штатах?
Жанна хотела было сказать, что пока не знает, но вовремя сообразила, что такой ответ может не понравиться консулу.
— Еще точно не знаю, — ответила она, глубокомысленно морща лоб. — Но никак не больше недели. Дело в том, что сразу после конференции мне нужно лететь в Японию на совещание с корпорацией «Фуджицу». — Она уже несла отсебятину, которая в вопросниках не значилась, но почему-то ей казалось, что она делает все правильно.
Консул наконец улыбнулась и задала последний вопрос:
— Вам какую визу, долгосрочную или кратковременную?
— Кратковременную, — ответила Жанна и с облегчением поняла: экзамен был сдан.
Женщина в окошке протянула ей голубой талон и сказала:
— Приходите после обеда, все будет готово.
Жанна точно на крыльях вылетела из посольства. Не все посетители, выходящие из дверей здания на Новинском бульваре, были настроены столь радостно: визы получала едва ли пятая часть людей, побывавших там. Она чувствовала, что блестяще сыграла свою роль, и ей казалось, что самое страшное позади. Возле выхода ее ждал хмурый Саша.
— Ну все, — сказал он, — получишь визу — надо будет сразу билет брать, — он покосился на растущий живот девушки, — пока тебя не разнесло, как на дрожжах.
Через неделю он уже вез Жанну в Шереметьево и выдавал последние инструкции перед полетом:
— В Штатах тебя уже ждут. В Вашингтоне тебя встретят мужчина и женщина. В руках у них будет плакат, на котором по-русски написаны твое имя и фамилия. Это важно: в самолете ни в коем случае не расстегивай плащ! Если стюардесса увидит твой живот, она может сообщить в пункт прибытия о наличии на борту беременной женщины, и тогда тебя сразу же завернут обратно. Проходя мимо таможни, постарайся втянуть живот, что ли, прикрыться сумкой. На вопросы старайся отвечать как в посольстве, придерживайся той же легенды. Да, еще деньги…
У Жанны денег почти не было, только какая-то рублевая мелочь. Саша озабоченно почесал свой срезанный подбородок.
— Если ты будешь совершенно без денег, это будет как-то подозрительно… — Он нехотя достал свой бумажник и положил на стол сто долларов. — Это тебе не для того, чтобы тратить, а для того, чтобы… Ну, короче, для декларации! Ну, счастливого пути…
Благополучно миновав таможенный пост, Жанна со счастливой улыбкой оглянулась назад и помахала ему рукой. Ей казалось, что она улетает в новую жизнь, навстречу радости и счастью. Ей казалось, что она уже не вернется в эту серую страну, полную злобы и враждебности к ней…
Вашингтон встретил рейс из Москвы тридцатиградусной жарой и ярким небом без единого облачка. Хорошо, что во время полета было прохладно, и Жанне не пришлось расстегивать плащ, как предлагала ей сделать стюардесса. Все складывалось так удачно…
И вот эта жара! Застегнутая на все пуговицы женщина в тридцатиградусную жару выглядела бы подозрительно. Поэтому Жанна придумала небольшую хитрость. Она сняла плащ и перекинула его себе через руку — со стороны выпуклый живот стал еще менее заметен.
На таможне она сияла улыбкой, нисколько не боясь офицеров в строгой форме и их вопросов. Они что-то спрашивали ее, а она, мило улыбаясь, отвечала на все одной заготовленной фразой: «Excuse me, but I don’t speak English»[1].
Ее счастливое хорошенькое личико, которое сияло после долгого перелета, очевидно, произвело приятное впечатление на американцев. Они пропустили ее почти без досмотра и даже улыбнулись вслед…
Почти сразу же Жанна увидела в толпе встречающих ее людей. В стороне от прохода стояли дородный мужчина и рядом с ним женщина с аккуратной стрижкой, в руках которой красовался плакат с ее именем.
— Меня зовут Дора, — на чистейшем русском языке произнесла женщина, раздвигая в улыбке губы, которые обнажали большие лошадиные зубы желтоватого цвета. — Я ваша переводчица. А это Кевин.
— От лица нашей фирмы, — начал Кевин торжественную речь, — очень рад приветствовать вас в Соединенных Штатах Америки. — Хочу выразить восхищение вам, женщине, решившейся на такой необыкновенно благородный поступок. Поверьте, мы сделаем все, что от нас зависит, чтобы пребывание в нашей стране понравилось вам и чтобы вы сохранили воспоминание об американской земле как о самом лучшем времени вашей жизни.
Вместе со встречающими Жанна села в роскошную, как ей показалось, машину. После одуряющей жары на улице в салоне было прохладно — работал кондиционер. Сквозь чуть затемненные стекла Жанна жадно разглядывала пейзажи незнакомой страны: ровные, как стрела, асфальтовые хайвеи, аккуратные квадратики зеленых полей, точно нарезанные куски праздничного пирога, огромные рекламные щиты вдоль дороги, призывающие проезжающих покупать, покупать и покупать…
Мило улыбаясь, Дора объяснила Жанне, что ей здесь очень рады. Все заботы по проживанию и родовспоможению берет на себя американская фирма «Special Delivery Adaption Service», благотворительная организация, которая занимается подбором новых родителей в случаях, аналогичных Жанниному. Дора оказалась еврейкой, выехавшей с родителями из России через Израиль еще в младенческом возрасте.
— Вы будете жить в специальном пансионе, — щебетала она. — Вам предстоит пройти полный курс медицинского обследования, оформить бумаги на усыновление. Жить вы будете одна. Вам не рекомендуется выходить из квартиры, поскольку у вас здесь нет родственников или знакомых и вы не знаете языка. Вы можете попасть в неприятную ситуацию с полицейскими, и вас немедленно выдворят из страны.
Жанну поселили в довольно большой по московским меркам квартире в пригороде Вашингтона. Попрощавшись с ней, Дора вышла и захлопнула за собой дверь. Потом ключ осторожно повернулся в замке, и Жанна поняла, что заперта. Но ей было все равно. Новая прекрасная светлая жизнь для нее уже началась.
На следующий день переводчица появилась рано утром. Она разбудила Жанну — та была немножко шальная от смены часовых поясов, и ей хотелось спать. Женщины сели в машину, за рулем которой, как и вчера, сидел Кевин, и отправились в медицинскую клинику на обследование. Привыкшая к грубости и равнодушию отечественных медиков, Жанна была поражена заботливостью американских эскулапов. За каких-нибудь несколько часов она сдала все анализы, прошла УЗИ и побывала у врача.
— Мальчик, — перевела Дора ей слова доктора. — У вас будет мальчик.
Жанна расцвела улыбкой. Она так и думала, что у нее будет сын. Она знала, что внутри нее шевелится ее маленький мальчик, который скоро появится на свет и непременно станет миллионером. Когда он вырастет, он обязательно спасет свою мамочку от этого жестокого мира.
— Это очень хорошо. — Сквозь путаные грезы Жанна услышала отрезвляющий голос Доры. — На мальчиков больше спрос и за них больше платят. Это выгодно фирме.
Жанна встрепенулась. Она вспомнила московские разговоры. Действительно, за мальчиков дают пять тысяч, тогда как за девочку — четыре. Что ж, в ее положении лишняя тысяча — это, можно сказать, подарок судьбы…
— А когда можно будет получить деньги? — спросила она.
Дора как-то странно посмотрела на нее. Жанна почувствовала, как в тридцатиградусную жару на нее повеяло холодком.
— Деньги? — удивленно переспросила Дора. — Вы знаете, этот вопрос не в моей компетенции… Я только переводчица. Это надо решать с руководителем фирмы… Но безусловно, пока не выполнены необходимые формальности, ни о каких деньгах и речи быть не может. А документы в полном объеме могут быть оформлены только после родов, поскольку сейчас, собственно говоря, еще нет предмета для разговора…
