Владимир Константинов - Зверь
- Завьялов Вадим Вадимымовиич. От, блин! Я кажется уже того... тяжелый.
- А чего это сторож к нему в машину?
- Какой сторож?
- Ну этот, который подходил?
- А-а, Тофик. В какую машину?
- К Завьялову.
- К Завьялову? - Панкратов долго тупо смотрел на меня, что-то соображая. - Ах, к Завьялову. А хрен его знает. Значит, у них дела какие-то. Вообще-то, Тофик он так, а сам крутой. Понял?
- Понял, - кивнул я.
В это время Захарьян вышел из машины, захлопнул дверцу. "Вольво" развернулась и выехала с территории базы.
"О чем они, интересно, говорили? Вот бы послушать", - подумал я. Но и то, что я узнал в этот первый день было очень даже много. Как бы мне поближе познакомиться с Захарьяном? Что бы такое придумать?
Глава тринадцатая: Иванов. Уравнение с двумя неизвест
ными.
Я ещё раз перечитал показания Северного. Полный мрак! Ничего не понимаю, хоть убей! Может быть у меня уже начинается старческое слабоумие? Не рановато ли в сорок три года? Ученые утверждают, что в этом возрасте самый пик формы. В смысле мышления. Да и во всем остальном, если верить Светлане (а ей можно и нужно верить) я ещё куда с добром. Так что рано записываться в старики. Тогда почему я до сих пор никак не могу понять поведение наших оппонентов, объяснить их поступки? Впервые встречаю дело, где все построено на сплошных алогизмах. На какой, прошу прощения, хрен шикарной блондинке режиссеру понадобился этот убогий официант и почему в первый же вечер знакомства она затащила его в свою постель? Абсурд! И так по всему делу. У меня такое впечатление, что кто-то умный и хитрый сознательно водит нас за нос, да ещё посмеивается при этом. Ага. Взять хотя бы с этим якобы ложным следом по убийству Свистунова. Хорошо, что Беркутов оказался таким сообразительным и быстро обнаружил обман. Обнаружить-то он обнаружил, но от этого не легче. Ведь именно абсурдность, нелепость ситуации выводит Зеленского из-под удара. Скажите, какой суд поверит в то, что Тугрик собственными руками обеспечивал следствию прямые доказательства против себя? То-то и оно. Очень хитроумно придумано. Далее, почему и блондинка, и инвалид так демонстративно выставляются для всеобщего обозрения в то время, как другие члены банды тщательно скрывают свои лица? Поначалу это их поведение навело меня на мысль, что и блондинку, и инвалида играет один и тот же человек, то ли бывший актер, то ли действующий. Сейчас же, в свете показаний капитана Барсукова и официанта Северного, пришлось расстаться с этой красивой версией. Тогда почему режиссеры так себя ведут? И почему при каждом новом знакомстве блондинка каждый раз называет новое имя? То она Сирена Игоревна, то Людмила Борисовна, то Елена Николаевна, а сейчас вот - Ирина Петровна. Похоже, она стремится ещё больше все запутать. Кроме того, я все больше склоняюсь к тому, что сперма, обнаруженная у ребят, - ещё одна попытка повести нас по ложному следу. Эксперт считает, что никакого изнасилования не было. Правда, учитывая гнилостные изменения, с полной уверенностью он это сказать не может. Допустим, что снимались не порнографические фильмы. Это лишь очередной ложный ход наших противников, чтобы завести следствие в тупик. Да, но тогда вообще теряется всякий смысл в действиях наших оппонентов. Для чего столько трупов? Ради какой такой цели? Глухо, как в танке. И все же что-то во всем этом есть, но что, что?
Такое впечатление, что у меня до того раскалились мозги, что напрочь отказывают в помощи и поддержке. Надо хоть немного отдохнуть, отвлечься.
Позвонил Рокотов, спросил:
- Ты свободен?
- Относительно, Володя. В этом мире все относительно, мой друг.
- Ясно. Сейчас подъеду.
Через двадцать минут он появился в моем кабинете. Решительный. Целеустремленный. В отличном настроении. Протянул для приветствия руку.
- Здравствуй, Сережа!
Я демонстративно спрятал руки за спину.
- Привет, Вова! Извини, что не подаю руки. У тебя столь решительный вид, что подозреваю ты пришел заниматься членовредительством и сделать из меня инвалида.
- Все прикалываешься? - проворчал Рокотов, садясь. - Генерал, а ведешь себя, как какой-нибудь ефрейтор.
- Все зависит от амбиций, Володя. Порой, ефрейторы куда страшнее генералов. Вспомни, что сотворил с миром бесноватый ефрейтор.
- Это точно, - согласился Рокотов.
- У меня создалось впечатление, что тебе не терпиться мне поведать что-то совершенно замечательное. Угадал?
- Угадал.
И Рокотов рассказал о том, что удалось раздобыть Малышу на оптовой базе "Южная". После его рассказа я сказал:
- Молодцы твои парни. Это уже кое-что. И что собираешься делать?
- Вот, пришел посоветоваться.
- И правильино сделал. Сколько же стоит КамАЗ "паленой" водки?
- Сумасшедшие деньги. Но я думаю, что это не первый и не последний КамАЗ. У них это дело поставлено на широкую ногу.
- Считаешь, что за этим стоит Завьялов?
- Уверен.
- Но этот след может быть также далек от нашего дела, как Земля от созвездия Скорпиона. Что может связывать владельца какой-то оптовой базы со съемками фильма?
- В нашем положении выбирать не приходится.
- Тоже верно, - согласился я. - Однако трогать пока базу рано - можем все дело на корню загубить. Надо осторожно, но основательно пощупать за жабры этого коммерсанта, узнать о нем по возможности все от дней настоящих до тех, когда он ещё под стол пешком ходил. Хотя, честно признаюсь, надежды на то, что это как-то поможет нам в раскрытии наших убийств у меня нет.
- Хорошо бы поставить его телефон на прослушивание.
- Это само-собой. Попробую взять у прокурора санкцию.
- А что сам не можешь? Ты же заместитель.
- Это, Володя, как в том анекдоте: "отец может, но бык лучше". Я пока выполняю функции следователя и не хочу их смешивать с прокурорскими, чтобы потом тот же козел Завьялов не обвинил меня в предвзятости. А что с Шиловым собираешься делать? По существу, он выполнил задание.
- Решили пока оставить, чтобы не вызвать не нужных подозрений.
- Как это - "решили"? Ты что, сам уже ничего не можешь, по каждому вопросу назначаешь плебисцит?
- Какой ты, Сережа, догадливый, - усмехнулся Рокотов.
- Давно записался в демократы?
- Я им родился.
- Что-то раньше я этого за тобой не замечал, а то давно бы сделал определенные оргвыводы. И что же вы ещё там "решили"?
- Беркутов предложил Шилову поближе познакомиться с Захарьяном и по возможности подружиться.
- Как вы намерены это сделать?
- Этот авантюрист предлагает для этого устроить "маленький мордобой".
- Ему, похоже, мало недавнего. Врочем, это ваши дела. Для меня важны результаты. В любом случае, Захарьян должен в конце-концов вывести нас на того, кто заказывал всю эту "музыку". Именно с ним я связываю надежды. Не знаю, сможет ли Малыш с ним подружиться, но только вы должны не спускать с него глаз.
- Его "ведут" опытные ребята.
Ночью, когда я уже лежал в постели и медленно погружался в сон, меня вдруг посетила свежая и весьма оригинальная мысль. Я даже вскочил от возбуждения.
- Что с тобой, Сережа? - спросила Светлана встревожено.
- Понимаешь, Света, мою бестолковку посетила счастливая мысль. А это для меня всегда праздник.
- Дурачок! - рассмеялась она. - И что же ты надумал, если не секрет?
- Я кажется близок к тому, чтобы ответить на все вопросы, мучившие меня последние дни.
- Я знала, что ты у меня самый умный.
Я снова лег и, убаюканный словами жены, тут же уснул.
Часть третья: Несостоявшийся гений.
Глава первая: Барков. Удар судьбы.
В зоопарке Наташа вела себя, как маленькая девочка, бегала от вольера к вольеру, от клетки к клетке, показывала на зверей пальцем, кричала: "Смотри! Смотри!", и громко смеялась. Немногочисленные посетители недоуменно оглядывались на красивую молодую женщину с огромным животом, пожимали плечами, удивляясь её странному поведению. Я, наблюдая за Наташей, от души посмеялся. Забылся страшный сон, ночные страхи. Мне было хорошо здесь. Впервые почувствовал необыкновенную легкость, покой, умиротворение. Верилось, что впереди будет все хорошо. Обязательно будет.
Но в машине, когда мы возвращались из зоопарка Наташе стало плохо, стала жаловаться на боли в животе, лицо побледнело, заострилось. Я предложил ехать в роддом, но она в страхе воскликнула:
- Нет, нет! Не надо! Это пройдет. У меня уже так было.
Дома она сразу же легла в кровать, укрылась с головой одеялом и на какое-то время затихла, как мне показалось, уснула. Но вскоре ей стало хуже. Она сбросила с себя одеяло, обхватила руками низ живота, принялась кататься по кровати и надсадно, жутко кричать:
- Ой, мамочка! Ой, не могу! Умираю!
Я страшно перепугался, позвонил в скорую.
- Алло, слушаю вас! - раздался бесстрастный женский голос.
И я поразился этой бесстрастности.
- Срочно приезжайте! Женщине плохо! - прокричал я.
- Что случилось?
- Не знаю. Возможно схватки. Но что-то ненормально. Такое впечатление, что она умирает.
