Денис Дроздов - Белая ворона
А в том, что в доме Караулова их ждут большие неприятности, Глеб не сомневался.
Прошло более получаса с тех пор, как Каролина и ее банда покинули особняк Йоффе. За это время они наверняка успели доехать до дома Сергея Петровича. Старик там один. Да еще Яна. Девушка не из тех, кто будет молчать и опускать глаза. Дочка генерала Казимирова наверняка попытается оказать сопротивление. Страшно представить, как отреагирует на это Каролина. Скорее всего, Казимирову просто уберут с дороги…
Звоницкий жал на газ, выжимая из машины все, на что она была способна. Одной рукой он крутил руль, другой прижимал к уху телефон.
– Давай же, ну ответь, – ругался Глеб, ожидая ответа от Чадова. Но Андрей Анатольевич не брал трубку. Куда подевался всесильный хозяин города?
Оставался еще один человек, чей номер Звоницкий знал. Следователь Эй Алыч. Глеб набрал номер, и в трубке недовольно отозвались:
– Алло? Кто это?
– Эй Алыч? – крикнул Глеб. – Тьфу ты… Простите, Алексей Михайлович? Это Звоницкий. Послушайте, это очень важно. На дом Сергея Караулова совершено нападение. Банда из четырех человек во главе с Каролиной Азиной.
– Вы где? – вдруг спросил следователь. Этого вопроса Глеб ожидал меньше всего.
– Еду по трассе к дому Караулова. А что?
Ответ следователя ветеринара потряс:
– Немедленно разворачивайтесь и езжайте в город. Не вздумайте появляться возле дома Карауловых! Вы все испортите! – в голосе мужчины звучала паника.
Тут связь прервалась.
– Алло! Алло! – Глеб даже подул в динамик, как будто это могло помочь.
– Разрядился, – сказала Елена. – Это запасной телефон, обычно я им не пользуюсь, так, держу на всякий случай. Ну что, скоро уже?
– Почти приехали, – отозвался Глеб, оглядывая окрестности.
Судя по всему, он опоздал. В доме шла перестрелка. Глеб вспомнил глушители на оружии подельников Каролины – значит, стреляли не они. Тогда кто же?!
– Дяденька Глеб Аркадьевич, а давайте туда не пойдем! – вдруг предложила Маргошка. – Во, слышите, что творится?
Судя по интенсивности огня, вся банда отстреливалась до последнего патрона.
– Посидите в машине, а я схожу посмотрю, – сказал ветеринар. Елена не стала возражать – она протянула Глебу свой пистолет, Звоницкий кивнул и убрал оружие в карман.
Глеб предпочел подобраться к дому со стороны леса – запасная калитка была открыта, причем замок, кажется, сбили выстрелом. Но не успел ветеринар ступить на участок, как его кто-то окликнул. Глеб обернулся, вынимая оружие… И опустил пистолет. От него с поднятыми руками пятился Василий Караулов. Толстячок был бледен.
– Спокойно, Глеб Аркадьевич! Не застрелите меня по ошибке… И пригнитесь, если не хотите получить случайную пулю. Пригнитесь, умоляю… незачем так бравировать…
– Что здесь происходит? – кивнул на дом Глеб, опускаясь на корточки в траву.
– Кажется, сегодня все закончится. – Василий прижал стиснутые кулаки к груди и зажмурил на мгновение глаза – как делают дети, когда загадывают желание. – Надеюсь, этих отморозков перестреляют. И ни один не выйдет живым из нашего дома.
Глеб уже хотел задать вопрос, что Вася делает в саду, но тот заговорил сам:
– Никогда себе не прощу, что уехал, оставил отца одного. Но ведь меня попросту спровоцировали, вы же видели…
– У вас есть оружие? – обратился ветеринар к Василию. Толстяк кивнул и мрачно ответил:
– Только я почти не умею им пользоваться. Так, держу для повышения самооценки… Я вообще-то человек исключительно мирный. Это Кира у нас любитель поиграть в пейнтбол. А на меня даже компьютерные стрелялки наводят тошноту…
Глеб слушал, поглядывая на темные окна и прикидывая, насколько близко получится подобраться к дому, если зайти со стороны кухни.
– Бедный папа! – вздыхал Василий. – Ведь он совершенно беспомощный – как ребенок!
Ну, с этим Звоницкий был, положим, не согласен…
– Мне нужно туда, – решительно произнес Глеб, вставая. – Там моя ассистентка. Да и вашему отцу нужна помощь.
Вася с неожиданной силой схватил Звоницкого за руку:
– Сидите и не высовывайтесь. Все сделают без вас. Там идет спецоперация. Скоро с бандитами будет покончено.
– Василий, скажите мне наконец, что ищут в вашем доме эти отморозки? – попросил Глеб.
Толстячок искоса глянула на ветеринара и замялся:
– Вы уже выяснили насчет ученых, которые проживают в Злобине?
Глеб молча кивнул.
– Ну тогда вы должны понимать, что папа один из них. Случайных людей тут не держат… Папа был инженером-технологом, а потом младшим научным сотрудником в институте пищевой промышленности. Знаете, такой энтузиаст, который остается в лаборатории, пока не закончит всю работу… А его изобретение – это фермент. При добавлении в пищу вызывает зависимость… точнее, в организме развивается ферментная недостаточность… Простите, я не специалист. Если совсем просто, то дело обстоит так: потребитель, хотя бы дважды попробовавший продукт с добавлением вещества, будет вынужден пожизненно употреблять то, в чем содержится фермент. Просто чтобы выжить, понимаете?
– То есть снова и снова покупать и потреблять продукты, в которые добавлено это вещество? – сообразил Глеб. – К примеру, продукты, произведенные именно этой фирмой? И даже не будет знать почему?!
Картина, которая представилась ветеринару, получалась что-то очень уж страшная.
Василий закивал:
– Вижу, вы быстро все поняли. Свое открытие папа сделал еще в середине 1970-х, но практически сразу оно было заморожено и засекречено ввиду потенциальной угрозы всему человечеству. Так папа оказался в Злобине. В те времена больше думали о секретности, чем о деньгах. Но у папы сохранилась формула. Вот за ней и идет охота. Видимо, кто-то узнал об изобретении отца. Только представьте, о каких деньгах идет речь! Ведь сейчас другое время. И потенциальная опасность никого не остановит…
– Пищевой концерн, который получит этот препарат, будет иметь невиданное преимущество, – медленно проговорил Звоницкий. – Его ждут гарантированные толпы покупателей, сверхприбыли…
– И, возможно, мировое господство, – подхватил Василий. – Только представьте толпы голодных людей, которые попросту умрут без этого фермента… Люди будут готовы продать себя и своих детей в рабство, лишь бы получить необходимое.
– Но откуда бандиты могли узнать о препарате? – спросил ветеринар.
– Думаю, это Кирилл проболтался своей невесте! – злобно ответил Василий.
– Неужели ваш брат настолько легкомысленный человек? – поразился Глеб.
– Вы даже не представляете, насколько! – оскалил зубы Вася. – Мой брат – избалованный, инфантильный мальчишка. Ему тридцать, а он все еще «ищет себя». Я в его годы уже семью содержал!
Глеб покосился на толстячка и рискнул спросить:
– Ведь это вы на самом деле руководите банком, а вовсе не Сергей Петрович?
Вася кивнул:
– Да, папа – попросту зиц-председатель. Для него банк – это игра. Он ничего не понимает в финансах, а слово «андеррайтинг» нагоняет на него скуку. Папе просто нравятся атрибуты – красивый кабинет, машина, костюмы… Я же говорю – он как ребенок. На самом деле семью давно содержу я. И этого негодяя, моего младшего братца, кстати, тоже.
На мгновение из-под маски потеющего толстячка проступил жесткий деловой человек – но вот снова спрятался.
– Первоначальный капитал нашему банку дало изобретение папы. Ему вручили премию – гигантскую по тем временам. Но дальше – разве мог папа выжить среди финансовых акул, среди хаоса девяностых… В глубине души он так и остался инженером, который любит разгадывать кроссворды. Именно этим он на работе и занимается…
Вася горько усмехнулся.
Что ж, история знакомая. И очень древняя, кстати: непутевый младшенький, любимец папочки, – сын, которому прощаются любые поступки. И старший – опора отца, но его стараний никто не ценит… Еще в Библии описана эта ситуация.
– А почему вы не попытались увезти отца из Злобина, когда времена изменились? – спросил Глеб.
– А вы всерьез верите, что они изменились? – Василий насмешливо взглянул на Звоницкого. – Как вы думаете, у кого под контролем этот город? Кстати, папа однажды уже пытался уехать. В начале девяностых, когда все зашаталось и за нами ослабили контроль, отец вывез нас в Москву. Но тут произошло несчастье…
– Я слышал об этом, – сочувственно кивнул Глеб. – Нападение на вашу маму, да?
– Ее убили, – жестко сказал Караулов. – Мы так и не узнали, был ли это просто криминал… или папе давали понять, что ему никогда не уйти из-под контроля спецслужб. Это сломало отца, он послушно вернулся в Злобино и больше никогда не пытался бунтовать.
В доме уже довольно давно все было тихо. Василий приподнялся на цыпочки, пытаясь разглядеть, что происходит возле дома. Но тут выстрелы ударили снова, и толстячок испуганно присел.
В окне третьего этажа появилась одна из девушек, что прислуживали в доме. Кажется, это была Оля. Она распахнула окно, встала на подоконник, ухватилась за карниз и подтянулась. Миг – и девушка оказалась на крыше. Она шла по коньку, балансируя, как канатоходец, и вскоре скрылась за каминной трубой. Василий и Глеб следили за ней, затаив дыхание.
