Русский вечер в Ницце - Екатерина Барсова
– Учитывая сумму, которую она получила… А что вам удалось узнать насчет того, кто перечислил деньги Матросовой?
Баринов развел руками.
– Типичная «липа». Подставуха. Фирма-однодневка. Испарилась – и никаких следов.
– А с братом Матросовой побеседовали?
– Дозвонился. Встречаемся завтра. Он – в шоке. Про родственников ничего не знает. В смысле – не общался и не собирался иметь с ними никаких дел. И ничего не знает про дела сестры. Про то, что Лена выходила на них. Сказал: если бы знал – не посоветовал бы ей.
– Вы спросили почему?
– Да.
– И что он ответил?
– Говорит: ни к чему, лишние волнения. Да и неизвестно, что от них можно ожидать.
Анна усмехнулась:
– Он почти слово в слово повторяет мать Лены Матросовой. Я беседовала с ней. Сказала, что нам известно, кто отец ее дочери. Женщина не отпиралась. Но отрицает, что Лена могла контактировать со своими родственниками. Она, мол, не посоветовала бы дочери приближаться к этим людям. Они – опасны.
– Что еще сказала?
– Встала в глухую оборону. Настроена была весьма агрессивно. И, мол, ничего не знала об интересе своей дочери к семье Мартинсоне.
– Как ни верти, получается, что ты права. Твоя версия наиболее любопытна. Матросова могла выйти на своих родственников и…
– И?
– А что было дальше, мы не знаем, – вздохнул Баринов.
– Девушка могла требовать денег за молчание. Известной семейке не понравилось бы, что у них есть незаконнорожденная сестра. Пятно на репутации отца.
– Верно! Но это – наши догадки. Доказательств у нас нет никаких.
– Будем доставать.
Баринов улыбнулся. Уверенность Анны его всегда умиляла.
Глава двенадцатая
На следующий день сразу после беседы с братом Лены Матросовой, Борисом Кокорекиным, Баринов встретился с Анной. Они вдвоем собирались нанести визит Андрею Мартинсоне в его фонд, который располагался в районе Чистых прудов. О встрече Баринов договорился заранее.
Встретились около метро. Наверху.
Погода обещала быть жаркой, и Баринов перекинул кожаную куртку через руку.
– Как ты? – спросил он Анну, которая пришла вовремя. Минута в минуту.
– Нормально.
– А мне жарковато.
– Как прошла беседа с братом Лены Матросовой?
Баринов вздохнул:
– Собственно говоря, ничего нового он не сказал. Все уже обрисовал в телефонном разговоре. С сестрой он общался, но не часто. О ее проблемах узнавал от матери. Та жаловалась на нее, но он успокаивал. Говорил, что это пройдет. О том, что Лена интересовалась семьей Мартинсоне, он не знает. Сестра ему об этом не рассказывала. Про увлечение Интернетом – тоже. Лена просила его подарить ей компьютер, и он обещал ко дню рождения – в июле. Вот и все. Я пытал его насчет всяких там личных подробностей, но он меня фактически оборвал. Типа, с кем спала сестра или был ли у нее бойфренд, не в курсе. Она ему не докладывала. Я так понял, что отношения у них были не ахти. В смысле, каждый жил сам по себе.
– Намного брат старше Лены?
– На восемь лет.
Анна пожала плечами.
– Разница существенная. Учитывая разницу характеров, воспитания… Как он вам показался?
– Динамичный молодой человек. Типичный журналист: мыслит четко и конкретно. От семьи давно отбился. Живет отдельно, снимает квартиру. Он поглощен карьерой, работой. И всякие женские проблемы ему по фигу. Бывал у матери примерно раз в месяц, давал деньги, и все. На этом его контакт с семьей исчерпывался.
Анна прищурилась:
– Короче: нового вы ничего не узнали.
– Не узнал, – снова вздохнул Баринов. – Может, сейчас, в беседе с Андреем Мартинсоне, нам повезет больше.
– Будем надеяться.
Фонд имени Арвида Мартинсоне находился в пятиэтажном здании на первом этаже. Когда следователи показали документы, охранник пропустил их, махнув рукой:
– Прямо и направо. Там увидите вывеску фонда. Вам – туда.
Секретарша фонда, миниатюрная брюнетка, вскинула на посетителей глаза, когда они зашли в приемную.
– Вы к кому?
– К Андрею Мартинсоне.
– Вы договаривались?
– Да.
– Как ваши фамилии?
– Баринов и Зарубина.
Она посмотрела в органайзер, который лежал перед ней.
– Да, вы записаны. Андрей Арвидович немного запаздывает, но скоро будет. Он на приеме у министра культуры.
Эти слова девушка произнесла с легким чувством превосходства.
– Мы подождем. – И Баринов подмигнул Анне.
Они сели на кожаный диванчик и принялись ждать.
Андрей Мартинсоне опоздал на пятнадцать минут. Он влетел в приемную и обратился к секретарю:
– Оля, мне кто-нибудь звонил?
Она качнула головой, показывая на Баринова с Анной.
– Это к вам.
Баринов поднялся с дивана.
– Мы с вами вчера договаривались о встрече. Старший следователь милиции капитан Баринов Михаил Александрович и лейтенант Зарубина Анна Николаевна.
– Да, да, я помню.
Андрей Мартинсоне был среднего роста, светловолос и светлоглаз. В его взгляде сквозил не просто холод – арктический лед.
– Прошу в кабинет, – бросил он, распахивая дверь.
Баринов пропустил вперед Анну.
Вошли в кабинет. Помещение было небольшим, но стильно оформленным. На полу – черно-белый ковер. На стене – большой портрет Арвида Мартинсоне.
Глава фонда сел за овальный черный стол. Анна и Баринов устроились напротив. Их разделяло расстояние примерно полтора метра.
– Слушаю вас, – обратился к посетителям хозяин кабинета, слегка барабаня пальцами по столу.
– Мы пришли к вам в связи с расследованием одного убийства, – начал Баринов.
Мартинсоне вскинул на него глаза.
– Да?
– Убита ваша… ммм… сестра. Матросова Елена Арвидовна.
– Никогда не слышал о такой.
– Вы уверены?
– Конечно. Никогда не слышал о ней, – повторил Мартинсоне.
– И вы с ней не встречались?
– Нет.
– Вспомните, пожалуйста.
– Я бы помнил такую встречу.
– Почему? – вмешалась Анна. – У вас же, наверное, много контактов, посетителей. Почему вы должны помнить ее?
– Я бы запомнил, – с расстановкой произнес Мартинсоне. – Уверяю вас.
– Потому что
