Поэзия убийства - Наталия Николаевна Антонова
– Дети вам не помогают?
– До последнего времени мы помогали детям, – тяжело вздохнул Игнатьев и неожиданно спросил: – Если вы частный детектив, то вас ведь кто-то должен был нанять?
Мирослава кивнула.
– Уж не Стелка ли?
«Не любит Игнатьев вдову своего хозяина. Хотя его понять можно. За что ему любить Стеллу Эдуардовну, лишившую его работы. Не за что».
– Стелла Эдуардовна пыталась нас нанять, – ответила Мирослава, – но мы вынуждены были ей отказать.
– Неужели ей ваши расценки показались высокими? – усмехнулся мужчина.
– Нет, причина была не в деньгах, – решив, что скрывать ей нечего, детектив пояснила: – Тавиденкова пришла к нам с готовым обвиняемым в убийстве её мужа.
– Как так? – удивился Игнатьев.
– А так, Стелла Эдуардовна требовала взвалить вину на учителя истории Ярослава Ильича Королёва.
– Вот как, – усмехнулся уволенный водитель, – этого можно было бы от неё ожидать.
– Почему?
– Потому что Королёв у неё как кость в горле.
– Чем же он ей помешал?
– Сын его Иван за Дарьей ухаживает, дочерью Тавиденковых.
– И что?
– По мнению Стелки, Иван её дочери не пара.
– А как считал Фрол Евгеньевич?
– Он не возражал, говорил, что Дарье самой решать, за кого замуж выходить. Сейчас не крепостное право.
– Так-то оно так, – кивнула Мирослава, – но говорят, что рабочим на его предприятии как раз несладко живётся.
– Можно сказать, что так оно и есть, но они всегда могут уволиться.
– И остаться без работы, как вы?
Игнатьев стал мрачным, как туча.
– Извините, Владимир Яковлевич, я не хотела вас обидеть.
– Ничего, я привычный.
– Скажите, вы с хозяином когда-нибудь ездили. – Мирослава назвала адрес заброшенного участка дяди Фрола Тавиденкова, где, скорее всего, Тавиденковы и зачали дочь свою Дарью.
– Нет, – удивлённо ответил Игнатьев, – а что там?
– Пока я и сама не знаю, – призналась Мирослава. – Так, промелькнуло название это в разговоре с кем-то. Я подумала, что оно может быть знакомо и вам.
– Нет. По-моему, это за городом. Но в стороне, противоположной от усадьбы Фрола Евгеньевича. Может, туда надо даже на электричке ехать.
– Может быть, вы и правы. – Мирослава поторопилась перевести разговор на другую тему. – Стелла Эдуардовна с дочерью ладит? – спросила она.
– Кто её знает, – пожал плечами Игнатьев. – Я знаю только, что Даша сильно любила отца.
– А он её?
– Души в ней не чаял! – искренне вырвалось у Владимира Яковлевича.
– Супруги Тавиденковы ладили между собой?
– На людях да. А так кто их знает.
– Фрол Евгеньевич никогда вам на жену не жаловался?
– Нет. Только как-то раз сказал, что Стелла гадюка, каких ещё поискать.
– Неужели так и сказал?
– Скорее всего, это просто вырвалось у него.
– Интересно…
– Ничего интересного, – отрезал Игнатьев, – она такая и есть.
– В таком случае Фрол Евгеньевич, наверное, искал отдушину.
– Что вы имеете в виду? – не понял Игнатьев.
– Ни что, а кого. Любовницу.
– Мне это никогда не приходило в голову, – задумчиво проговорил бывший водитель. – Видел я его пару раз с одной кобылой, но не думаю, что она его любовница.
– Почему с кобылой? – удивилась Мирослава.
Игнатьев усмехнулся.
– И почему вы не думаете, что женщина была любовницей Тавиденкова? – спросила детектив.
– С кобылой, – охотно пояснил Игнатьев, – потому что фамилия у неё такая. Эльвира Родионовна Кобылкина, жена компаньона Фрола Евгеньевича. Почему я думаю, что она не любовница? – И, не дожидаясь ответа Мирославы, ответил сам: – Потому что, когда я их видел вместе, Кобылкин болел, вот, наверное, жена и передавала Тавиденкову документы какие-то. По крайней мере, я заметил, как она сунула ему какую-то флешку, что-то сказала. Сейчас же всё не так, как раньше, никаких тебе бумаг в папках.
– Угу, – согласилась Мирослава и спросила: – А какие отношения у Кобылкиной со Стеллой Эдуардовной?
– По-моему, никакие, – пожал плечами Игнатьев.
– Но ведь им приходилось встречаться?
– Наверное. Я не так часто их видел. Сейчас припоминаю, что отношения были ровные, можно сказать, отстранённо-безразличные.
– Спасибо.
– Не за что. Судя по всему, я не сообщил вам ничего нового.
– Посмотрим. А теперь, Владимир Яковлевич, скажите мне, какую именно вы хотите найти работу.
– Зачем вам это?
– Попробую вам помочь.
– А это возможно? – В глазах мужчины зажёгся огонёк надежды.
– Почему бы и нет, – ответила она.
– Любую водительскую работу, – ответил Игнатьев
– Что ж, договорились, как только мне что-то удастся узнать, я вам сразу позвоню.
– Спасибо.
– Пока не за что.
– Спасибо даже за попытку помочь мне. Если вы найдёте мне работу, – добавил он, – моя жена век за вас молиться будет! – с пылом проговорил мужчина.
– Почему жена? – улыбнулась Мирослава.
– Потому что она у меня верующая. А я не очень, – виновато проговорил он.
– Я тоже, – призналась Мирослава и, попрощавшись с хозяином, направилась к двери.
* * *
– Наконец-то, – сказал Морис Дону, увидев въезжающую на участок «Волгу» Мирославы.
Кот, если и слышал его, то только краем уха, так как он уже со всех лап мчался встречать любимую хозяйку.
Миндаугас поднял голову и посмотрел на солнце. Признаки того, что светило начало задумываться о медленном спуске к закату, были ещё почти незаметны. Но всё-таки приближался пряный вечер позднего лета. В воздухе пахло отцветающими розами, вовсю цветущими настурциями и бархатцами и только начавшими цвести ранними хризантемами. А ещё пахло отдающей свой урожай землёй и первыми жёлтыми листьями, запутывавшимися в траве.
Мирослава быстрым шагом приблизилась к Морису и, попытавшись приобнять его, весело проговорила:
– Надеюсь, ты соскучился не меньше, чем Дон.
– Не меньше, – подтвердил он, – но я весь в пыли, и вы испачкаетесь.
– В таком случае мы сможем принять ванну вместе.
– Закатайте губы обратно.
– Бука! – Она направилась в дом.
– Поставьте чайник и включите на малый огонь духовку.
– А что там?
– Индейка в пакете.
– Жаль, что Шуры нет, – вырвалось у неё.
И тут же раздался звонок.
– О! – сказала она. – Кажется, лёгок на помине.
– Может, это кто-то другой, – неуверенно проговорил Морис, продолжая очищать от земли грабли.
– Больше некому, – заверила она.
Волгина оказалась права, уже через пару минут Наполеонов заводил свою «Ладу-Калину» в гараж.
– Раз уж я у вас заночую, то нечего моей девочке на улице торчать ночью.
– А она у тебя что, несовершеннолетняя? – пошутила Мирослава.
– Кто она? – не понял Шура.
– Твоя «Лада-Калина».
– Тьфу ты! Не можешь ты без своих приколов. – Шура перевёл взгляд на Мориса и спросил у Мирославы: – А чего это он тут прохлаждается?
– В смысле? Морис в саду работал.
– Вот именно! – закатил глаза Наполеонов. – А должен на кухне!
– Ну ты и нахал!
– Есть немного, – согласился Шура.
– Морис, ты ещё грабли не отчистил? – спросила Мирослава.
– Заканчиваю.
– Врежь ими Наполеонову
