Не та игра - Алексей Евгеньевич Михайлов
За время рассказа бордовое пятно солнечного света совершило головокружительную прогулку по стене напротив Максима. А потом вдруг пропало.
— Пора, — сказал Ефим, ударив себя по коленям.
— Я готов, — кивнул Максим.
— Отлично! Только есть еще один момент…
— Какой?
— Дело деликатное, сам понимаешь, — деловито начал Ефим, — там, куда мы поедем, там не просто лес. Там место силы. Туда с почтением надо, а главное, если ты хочешь понять это место, нужно специально приготовиться…
— Что ты имеешь в виду? — осторожно спросил Максим.
— Нужна особая духовная практика, без неё ничего не получится. Поверь, мы пробовали.
— Что за практика? — Максим ощутил легкое разочарование, предчувствуя, что сейчас разговор зайдет о том, что он не сможет увидеть эти озера-порталы.
— Как обычно, — пожал плечами Ефим, — молитва и пост. И, замечу, не по христианской традиции. И вся проблема в том, что сегодня-завра двери закроются, и придется ждать год. За оставшееся время ты не успеешь подготовиться…
— И что же ты раньше об этом не сказал? — устало спросил Максим.
— Это бы ничего не изменило!
— Ну, я бы, по крайней мере, время не терял. Мне завтра на смену заступать…
— Есть и другой путь, — как бы между делом обронил Ефим.
— Какой путь? — спустя несколько секунд раздумий спросил Максим.
— Волшебный, — улыбнулся Ефим, — выпить шаманского зелья. По древним мещерским рецептам.
— Наркотики? — нахмурился Максим.
— Да брось ты, какие наркотики! Стал бы я полицейскому наркотики предлагать! Так, травки разные, корешки, грибочки. Расслабят, сознание очистят, внутреннее око откроют. Я все приготовил. Так что решение за тобой. Хочешь увидеть двери, нужно выпить. Не хочешь, тогда в следующем мае приходи, попостимся, древние гимны попоем, покамлаем по родноверски…
— Ну не знаю, — растерянно пробормотал Максим, чувствуя, что снова угодил в хитросплетенную ловушку, — это точно не наркотики?
— Точно, — встрял в разговор Свят, — всё местные растения. Люди уже забыли об их свойствах, а предки наши очень хорошо о них знали!
— С решением лучше поторопиться, — авторитетно продолжил Ефим, а то в темноте не доедем!
— Ну ладно, выпью! — внезапно для себя объявил Минин и сразу же пожалел о поспешном и необдуманном решении.
— Молодец, — уважительно кивнул Ефим и хлопнул участкового по плечу.
Отвар был заварен в обычном фаянсовом чайнике, какие пользовались популярностью в эпоху непакетированного чая. На вид зелье было не очень аппетитным. Мутное, коричневое. Но запах был еще хуже. Резкий, непонятный, как будто бы отдавал какими-то грибами, да и вкус был странный. Похоже на дубовую кору, отваром из которой Максим в детстве полоскал десны, успокаивая зубы мудрости.
Максим без удовольствия сделал первый глоток. Где-то в районе затылка, внутри, под черепной коробкой, прямо на самой поверхности мозга пробежала короткая искра. Максим физически ощутил ее тихое покалывание. Секундное ощущение. Возникло и пропало. Мир вокруг не изменился.
— А почему Вы не пьете? — спросил он, поразившись внезапному наблюдению.
— Во-первых, я за рулем, — пояснил Ефим, — а Свят водки выпил. Смешивать их нельзя. А, во-вторых, нам отвар не нужен. Я и так дверь вижу, а Свят там раз семь уже бывал и всё знает.
— Шесть раз, — уточнил довольный Святослав, — четыре раза отвар пил! А один раз постился. Но это не моё!
— Ну, всё, допивай, и погнали, — прервал беседу Ефим, — пока не стемнело. Око у тебя в пути откроется.
Максим двумя глотками допил зелье, и они направились к небольшому деревянному гаражу, на который Максим почему-то раньше не обратил внимания. Ефим выкатил из гаража старый потертый мотоцикл «Урал» с коляской. Без номеров. Темно-синий. С серым обтекателем, в который было вмонтировано немного мутное оргстекло.
Мотоцикл воплощал собой мечту любого деревенского пацана. Это был тяжеленный монстр, способный проехать где угодно. После недели дождей он без проблем преодолевал разбитые колеи, накатанные рыбаками и туристами вдоль Клязьмы, бесстрашно заезжал в лужи и оставлял позади паркетные «Восходы». К тому же с собой он мог прихватить припасы, рыболовные снасти и, при желании, не меньше четырех человек пассажирами. На трассе «Урал» держался не менее уверенно. Будучи двоюродным племянником уазика, он тоже мог преодолевать скорость света, но это ощущалось только из коляски. А будучи гораздо меньше размерами, превосходно подходил для поездки по лесным просекам.
— Наследство, — ласково объявил Ефим, похлопывая бензобак и усаживаясь в кресло.
Мотоцикл завелся с первого раза и оказался на удивление тихим. Довольно тарахтя, он призывно приглашал всех занять свои места. Гошу решили оставить дома, дожидаться их приезда и заваривать чай. Четвертому человеку пришлось бы ехать вообще без удобств, поэтому Игорь с таким распределением ролей согласился.
Максим, после секундного колебания, решил занять коляску. По крайней мере, не надо ломать голову, как удержаться в заднем седле. Хотя спереди этого сиденья и была приделана ручка, но выглядела она крайне ненадежно. Ехать, судорожно цепляясь в районе паха за это недоразумение ему не хотелось, также же, как и обнимать водителя.
Святослав привычно влез на заднее сиденье, и мотоцикл тронулся. Уже в пути Максим вдруг вспомнил про защитный шлем. Ефим и Свят ехали с непокрытыми головами. Ефим одел черные солнцезащитные очки. Выглядели они довольно брутально. Даже пухлый сальный Святослав вальяжно развалился сзади одной рукой держась за рукоятку, а другой упершись в заднее крыло. А Максиму было страшновато. Было неудобно. Жестко. Тесно. Ветер и какие-то мелкие насекомые неприятно кололи лицо. Он щурился и старался не открывать рот. К тому же он постоянно бился то коленями, то предплечьями о бортики коляски. Всё это было жутко небезопасно.
Максим был городским. И ему были глубоко не понятны не только рыбалка и охота в век, когда мясо и рыбу можно запросто приобрести в магазине, но и философское отношение деревенских жителей к своей жизни и здоровью. Например, эта их тяга гонять без средств индивидуальной защиты на незарегистрированных мотоциклах. Или, например, внезапный порыв распилить какой-нибудь металлический уголок шлифмашинкой, тут же реализованный в старых джинсовых шортах и стоптанных резиновых тапках, несмотря на летящие во все стороны снопы обжигающих искр. Или покраска крыши без всяких там страховочных веревок, но зато в кедах, которые, в отличие от тапок, не скользят.
Возможно, многовековой естественный отбор делал деревенских жителей более устойчивыми к превратностям судьбы, чем многие откровенно злоупотребляли. За что
