Оксана Обухова - Пристрелите загнанную лошадь
— Что-то я вас не понимаю, Софья. Такую кашу заварили. И в кусты? Не годиться.
— Кому это не годиться? — я откинулась на спинку, подальше от сверлящих глаз, собрала в тугой комок всю отпущенную мне природой храбрость и наглость, и швырнула его в полковника: — Мне так очень даже годиться.
— А вы не думаете, уважаемая, — не меняя позы и тона, продолжил генерал, — что продолжение вашего участия в операции в ваших же интересах? С вас еще не сняты подозрения в убийстве Кирилла Туполева.
— Иван! — одернул гостя Назар. — Прекрати. Извините, Софья. Иван Артемьевич очень переживает за смерть моего брата.
То ли генерал, то ли полковник продолжал исследовать мое лицо. Я могла бы уничтожить этого квадратного хама одним вопросом. Но видимо ненависти, которая почти затуманила мне голову, не хватило для вопроса: «А скажите-ка, дорогой Иван Артемьевич, почему покойный брат Назара, чью смерть вы так „переживаете“, не искал помощи у вас?»
Очень бы хотелось посмотреть, как будет изворачиваться высокий милицейский чин, когда я стану добивать его вопросами: «Почему Кирилл сказал, что он один? Почему он был уверен, что в этом городе ему негде искать помощи, кроме как у продавщицы из ларька? Почему?! Почему?!»
Видимо, ненависть все же выплеснулась из глаз, и полковник, откинувшись в кресле, взял другой тон. Разулыбался и выдал:
— А вы молодец, Софья, держите удар. Можно я буду так вас называть?
— Да бога ради, — я пожала плечами и немного расслабилась.
Полковник (я посчитала, что с этого хама и полкана достаточно) тряхнул квадратной головой, поправил пиджак и повел беседу по существу.
— Поговорим о делах наших скорбных. Скорее всего, вы точно определили трех фигурантов, и если бы у нас было хоть чуть-чуть больше времени, хотя бы сутки, нам не пришлось снова прибегать к вашей помощи…
Я посмотрела на Назара, он встретился со мной глазами и тут же отвел взгляд.
Нормально получается. Это значит, меня уговаривать сюда привезли. Я, по простоте душевной, думала, что от меня потребуется уточнение некоторых деталей, интеллектуальная помощь, так сказать, а эти два лба здоровых, собираются привязать бедную овечку к колышку и оставить приманкой для тигра?! Соня будет блеять и трясти колокольчиком перед норой, а эти… «охотнички» с ружьями на номерах стоять?!
Нет уж господа, увольте, подумала овца и проблеяла весьма сурово:
— Вам мало того, что я уже сделала? Вы не можете проверить прошлое трех мужиков, один из которых, скорее всего и есть Самоед?!
— Во-первых, можем, — сухо согласился милиционере, — но мы не всемогущи, и проверка займет какое-то время. А его, как вы понимаете, категорически нет. Во-вторых…
— Подождите, — перебила я. — Объясните, почему вы не можете найти бывшую жену Коновалова, мифическую тетку Гарика, то есть Игоря Лопатина, и побеседовать с директором завода инженера Сидорчука? Вы меня за идиотку принимаете?!
— Нет, — честно ответил мент, — не принимаем. Но Коновалов приехал из Питера, его жену ищут, но пока безрезультатно, тетка Лопатина гостит где-то за городом у родственников, инженер… с инженером, вообще, все не так просто.
— Так думайте! Анализируйте!!
— Софья Николаевна, — строго сказал полковник, — если в течение ближайшего времени, думаю часов двух, максимум трех, вы не появитесь дома, Самоед уйдет. А вы можете дать гарантию, что именно Самоед, а не его связной, живет в вашей квартире? Что как только мы возьмем любого из этой троицы, — да пусть даже всех! — за жабры, он не исчезнет?
«И продолжит убивать», — мысленно добавила я и взмолилась:
— Иван Артемьевич, дорогой, ну неужели все так безнадежно?! Неужели нельзя обойтись без меня?!
— Нельзя, Софья, — грустно и, как мне показалось почти искренне, сказал генерал-полковник. — Мы и так делаем все возможное. Вы ведь читали досье на Самоеда? — Я кивнула, и он продолжил: — Этот парень профессиональный диверсант. Его учили, и, поверьте, даже комиссованный по здоровью, он все еще лучший. И если он до сих пор не исчез, значит, подготовил пути отхода. Такие ребята промашек не допускают, у них все просчитано посекундно.
— Господи-и-и-и!! — взвыла я. — Ну, проверьте сотовый, по которому он со мной связывался, проверьте, откуда он у него взялся, делайте же что-нибудь!!
— Мы делаем, — вздохнул Иван Артемьевич, которому я сызнова присвоила звание генерал-полковника. Это была маленькая, невидная лесть, я всеми силами старалась задобрить небеса, и быть приятной окружающим. Я так не хотела совершать подвиги, что была готова присвоить тезке купца Колабанова и маршальское звание. Пусть мысленно, пусть даже у ментов нет маршалов. — Сотовый телефон, по которому вам поступил звонок, был украден вчера вечером на дискотеке.
— Вот! — воскликнула я. — Проверьте всех, предъявите охранника и барменам фотографии фигурантов, пусть опознают!
— Дискотека называется «Парадиз», — уныло буркнул Туполев за моей спиной.
Нда, веселенькое местечко. Человек двести полупьяных юнцов и возрастных товарищей туда-сюда всю ночь шныряют. В таком бедламе не то что Самоеда, Бен Ладена в чалме проглядишь.
— А звонок? — продолжала настаивать я. — Оператор сотовой связи может примерно назвать место, с которого проходил звонок.
— Вы хотите поучить нас работать? — грустно усмехнулся генерал. — Если бы Самоед звонил вам ночью, мы бы смогли опросить соседей, узнать, кто из подозреваемых где находился, примерно очертить радиус… Но, Самоед дождался утра, все фигуранты разошлись по своим делам и установить место их нахождения в обозначенное время, не представляется возможным. — Закончил Иван Артемьевич совсем сухо, казенно с полной безнадежностью в голосе.
— Ну, хоть что-нибудь можно сделать? — проскулила я.
— Ты можешь отказаться, — раздался голос из-за спинки кресла. Туполев не желал встречаться со мной глазами, бродил вдоль каминной полки и почти не участвовал в разговоре.
Какой-то бес насыпал мне соли на язык, и вместо того, что бы с воплями вскочить — «спасибо, что отпускаете, товарищи, я поехала к свекрови коньяк лакать!», — я насупилась и осталась сидеть в кресле. «Что вы, что вы, как можно, я все для вас сделаю» — нормальная позиция для идейных идиоток. Меня только по росту шерсти грамотно погладь, и рада стараться. Я вам и за ноутбуком схожу, и бандитов поймаю, и белье на досуге выстираю.
Если бы Туполев продолжил уговоры, не исключено, что я бы уперлась рогом в землю, переругалась с милицейским начальством и послала всех на фиг.
Я все про себя знаю, но каждый раз наступаю на все предложенные грабли.
Лукавый генерал правильно понял мою угрюмую, насупленную реакцию, моментально оживился и принялся обволакивать словами бестолковую, идейную овцу:
— Софья Николаевна, как только нам станет что-либо известно, мы тут же, я вам обещаю, позвоним вам на мобильник и дадим отбой. Вы только в квартиру вернитесь, возможно, в вашей встрече с Самоедом не будет надобности. Нам нужно только время. Совсем немного.
— А нельзя мне какой-нибудь микрофон присобачит? — мрачно поинтересовалась я.
— Увы, — повеселевший генерал развел руками. — Если бы было можно, мы бы давно всю вашу квартиру микрофонами нашпиговали. Но где уверенность, что Самоед не сможет этого проверить? Знаете, есть такая специальная аппаратура, она…
— Знаю, — буркнула я, — мой бывший муж как-то офис от прослушки чистил.
— Вот видите! — обрадовался генерал. — Как только Самоед обнаружит подслушивающие устройства, все наши и ваши старания станут не только бесполезными, но и опасными.
— А вы не можете мне какую-нибудь троюродную сестру из Мариуполя прислать? Со знание карате и стрелкового оружия.
— В принципе, можем, — вздохнул генерал. — Но где уверенность, что Самоед сам не засадил вам в комнату жучка? Вы можете нас заверить, что несколько часов станете разговаривать с чужой женщиной, как с родственницей и ни разу не проколетесь? Слов нет, мы пришлем вам «из Мариуполя» обученного человека, но вы-то сами, выдержите? Отсидеться молчком двум встретившимся после длительной разлуки женщинам, вряд ли удастся. А болтать безумолку… я не знаю. Самоед профессионал, он фальшь и нестыковки мигом учует. Разочек ошибетесь кто чей дядя и у кого коза, у кого собака…
— А я лицо платком обмотаю, ватку за щеку положу и скажу, что у меня зуб болит. Пусть «сестра» одна отдувается. А? Я поеду в квартиру и все сделаю, но кого-нибудь на помощь вы мне пришлите!
— Оставь ее Иван, — сказал вдруг Туполев, и генерал, которому показалось, что я уже на привязи, уже стою у колышка и призывно блею, расстроился до невозможности:
— Как это оставь, Назар?! У нас все готово! Софья, дайте ключи от дома, ребята дубликаты для группы захвата сделают. — Он протянул руку, но ключей не получил. Я, задрав голову, смотрела на Назара, и он впервые за этот час не отводил взгляда. Стоял у камина набычившись, как всегда, засунув руки в карманы брюк, смотрел исподлобья, и в глазах застыла такая тоска, что я невольно поежилась. И достала из кармана куртки ключи.
