Дороти Сэйерс - Неприятности в клубе «Беллона»
— Разумеется. Но тем не менее, ответьте: мисс Дорланд сразу же принесла бренди вам?
— Думаю, да. Я услышала шаги Нелли в коридоре и выглянула, чтобы позвать ее, но когда я открыла дверь, мисс Дорланд уже выходила из студии со стаканом в руках.
— А где была Нелли?
— Она дошла до конца коридора и спустилась вниз по лестнице, к телефону.
— В таком случае, мисс Дорланд оставалась одна с бренди не больше десяти секунд. А кто дал его генералу Фентиману?
— Я дала. Я забрала стакан у мисс Дорланд прямо в дверях и немедленно передала ему. К тому моменту пациенту уже полегчало, так что выпил он совсем немного.
— После этого вы снова его покинули?
— Нет. Мисс Дорланд вышла на лестничную площадку посмотреть, не приехало ли такси.
— Она не оставалась с ним наедине?
— Ни минуты.
— Вам понравилась мисс Дорланд, сестра? Я имею в виду, она славная девушка? — Уимзи так долго хранил молчание, что Паркер даже вздрогнул от неожиданности.
— Со мною она была неизменно любезна, — отвечала сестра Армстронг. Но вот привлекательной я бы ее не назвала.
— Анна Дорланд когда-либо упоминала при вас о завещании леди Дормер? — осведомился Паркер, полагая, что уловил ход мыслей его светлости.
— Ну, не совсем о завещании. Но я помню, как однажды она рассказывала о своих занятиях живописью и помянула, что для нее это хобби, не более, и что тетушка позаботится, чтобы ей было на что жить.
— И это правда. Даже в самом худшем случае она получит пятнадцать тысяч, что, при грамотном вложении, может дать шесть или семь сотен годового дохода, — пояснил Паркер. — Она, случайно, не говорила, что рассчитывает на баснословное богатство?
— Нет.
— И не упоминала о генерале?
— Ни словом.
— Была ли она счастлива? — спросил Уимзи.
— Разумеется, она очень переживала из-за болезни тетушки.
— Я не об этом. Вы ведь относитесь к тому типу людей, которые все всегда подмечают — я давно понял, что сиделки очень наблюдательны. Производила ли она на вас впечатление человека, довольного жизнью?
— Анна Дорланд — девушка тихая и замкнутая. Я бы сказала, что скорее да, все ее вполне устраивало.
— Она хорошо спала?
— Да, очень крепко. Если ночью что-то вдруг потребуется, так ее попробуй добудись!
— Она много плакала?
— Она плакала, когда умерла старая леди; девушка была к ней искренне привязана.
— Ну да, такие слезы вполне естественны. Но она не каталась по полу, не закатывала шумных истерик и тому подобное?
— Бог ты мой, конечно, нет!
— Опишите ее походку.
— Походку?
— Ну да, походку. Вы бы назвали ее вялой или мешкотной?
— Да нет — скорее, энергичной и стремительной.
— Какой у нее голос?
— Знаете, это одно из главных ее достоинств. Довольно низкий для женщины, но в нем есть какая-то музыка. В романах такой голос обычно называют певучим, — усмехнулась сестра Армстронг.
Паркер открыл было рот, но тут же закрыл его снова.
— Как долго вы оставались в доме после смерти леди Дормер? — продолжал Уимзи.
— Я дождалась, пока закончатся похороны, просто чтобы не бросать мисс Дорланд одну.
— Перед тем, как покинуть дом, вы ничего не слышали обо всех этих неприятностях с адвокатами и завещанием?
— Это обсуждалось внизу. Лично мне мисс Дорланд ничего не говорила.
— Она казалась обеспокоенной?
— Признаков беспокойства я не заметила.
— Все это время с ней был кто-нибудь из друзей?
— Не в доме. Как-то вечером она отправилась повидаться с друзьями, по-моему, как раз накануне моего ухода. Но не сказала, с кем именно.
— Все понятно. Спасибо, сестра.
У Паркера тоже вопросов не осталось, так что друзья поспешили откланяться.
— Ничего себе! — заметил Паркер. — Чтобы кто-то, да восхитился голосом этой девицы!..
— А, вы заметили! Моя теория подтверждается, Чарльз. А лучше бы не подтверждалась. Ох, как хотел бы я ошибиться! Ох, если бы ты только глянул на меня с жалостью и позлорадствовал: «Ну, что я говорил!» Прости, определеннее выразиться не могу.
— Пропади пропадом все твои теории! — воскликнул Паркер. — Похоже, нам придется отказаться от мысли, что генералу Фентиману дали яд на Портмэн-Сквер. Кстати, не ты ли говорил мне, что собираешься пообщаться с девчонкой Дорланд у Рашвортов?
— Нет. Я говорил лишь, что надеюсь ее там встретить, но она, увы, не пришла.
— А, понятно. Ну ладно, пока что хватит с нас. Куда пойдем на ланч?
Друзья повернули за угол и тут же наткнулись на Сэлкома Харди: журналист появился со стороны Харлей-Стрит. Внезапно Уимзи ухватил Паркера за руку.
— Вспомнил! — воскликнул его светлость.
— Что?
— Кого мне напоминает тот портрет! Потом расскажу.
Оказалось, Салли тоже пребывает в раздумьях, чего бы пожевать. Вообще-то он должен был встретиться с Уоффлзом Ньютоном в «Фальстафе». В результате в «Фальстаф» отправились все трое.
— Ну, и как там делишки? — вопросил Салли, заказывая отварную говядину с морковью. Репортер недвусмысленно глянул на Паркера, но тот только головой покачал.
— Экий скрытный у тебя друг, — пожаловался Салли Питеру. — Я так полагаю, полиция вот-вот отыщет ключ к разгадке? Или расследование окончательно зашло в тупик? Или все-таки арест не за горами?
— Скажи лучше, какова твоя версия, Салли. Твое мнение не хуже любого другого.
— Мое мнение? Да оно такое же, как у вас и у всех прочих! Конечно, девчонка спелась с доктором. Это же очевидно, нет?
— Возможно, — осторожно проговорил Паркер. — Но доказать это очень непросто. Само собой, нам известно, что оба они бывали у миссис Рашворт, но нет никаких свидетельств того, что эти двое были близко знакомы.
— Осел ты эдакий, ведь она… — выпалил было Уимзи, но тут же захлопнул рот. — Нет, молчу. Разбирайся-ка лучше сам.
Прозрение приходило к нему постепенно, захлестывая сознание подобно волнам прибоя. Каждый проблеск истины влек за собой все новые и новые идеи, в уме мелькали то числа, то фразы, и если бы не грызущие сомнения, можно было бы вздохнуть с облегчением. Больше всего его мучила мысль о портрете. Портрет-напоминание, написанный, чтобы воскресить в памяти любимые черты, покрытый пылью образ, вызывающий навязчивые мысли…
Салли и Паркер тем временем продолжали беседу.
— …Внутренняя уверенность — еще не доказательство.
— …Пока мы не докажем, что она знала условия завещания…
— …И зачем было ждать до последнего? Это можно было организовать в любое время, не вызывая подозрений.
— Возможно, они надеялись, что все решится само собой. Было очень похоже на то, что старушка его переживет, и если бы не пневмония…
— Даже если так, у них в запасе было целых пять дней.
— Ну, предположим, что она ничего не знала вплоть до кончины леди Дормер…
— Леди Дормер могла сказать ей, будучи уже при смерти. Это бы все объясняло… поняв, как обстоят дела, она, вероятно…
— И девчонка Дорланд договорилась о встрече на Харлей-Стрит…
— …Это же ясно как день!
Харди довольно усмехнулся.
— Представляю, как они были шокированы, когда тело наутро обнаружилось в клубе. Небось, ты устроил Пенберти хорошую выволочку по поводу трупного окоченения?
— Само собой. Но он тут же прикрылся профессиональной этикой.
— Ничего, это ему еще припомнят на трибуне свидетелей. Он признался, что знаком с девушкой?
— Сказал, что это было шапочное знакомство. Но кое-кто видел их вместе. Помнишь случай Томпсона? Тогда все решилось благодаря допросу официантов в кафе.
— Вот что мне хотелось бы знать, — вздохнул Уимзи. — Почему…
— Что — почему?
— Почему они не договорились? — Его светлость собирался сказать совсем другое, однако передумал, а эти слова завершали фразу не хуже любых других.
— О чем это вы? — вклинился Харди.
Питер объяснил:
— Когда встал вопрос о завещании, Фентиманы были готовы пойти на компромисс и поделить деньги. Почему мисс Дорланд не согласилась? Если ты прав, это явилось бы самым безопасным вариантом. Но ведь именно она настояла на расследовании.
— Этого я не знал, — пробормотал Харди с досадой. Весь день он собирал возможные сюжеты, а завтра, чего доброго, состоится арест, а тогда какой в них толк?
— Но ведь в конце концов они договорились, — заметил Паркер. — Когда это произошло?
— После того, как я сообщил Пенберти о намечающейся эксгумации, ответил Уимзи, словно нехотя.
— Вот! Они поняли, что дело зашло слишком далеко!
— Помнишь, как Пенберти нервничал на эксгумации? Помнишь этого типа как там его имя — который отпускал шуточки по поводу Палмера и едва не опрокинул банку?
— Это вы про что? — снова требовательно вопросил Харди. Паркер объяснил; Харди выслушал, стиснув зубы. Еще один потрясный сюжет ускользнул! Но ничего, все это всплывет на процессе; вот тогда-то он статейку и тиснет!
