Адам Холл - Бегство Квиллера
Но полученная частота - тоже большое приобретение, и мне оставалось лишь благодарить фортуну.
Я спросил его, что, по его мнению, означает упоминание о "поставке грузов" в разговоре Шоды, но он ответил, что не понимает, о чем шла речь. Я поинтересовался, не упоминала ли она о ракетах, но опять остался ни с чем. Я не хотел давить на него, потому что он согласился отпустить меня с миром, и я опасался, как бы он не передумал.
Он провел меня через двери, которые при мне никогда не открывались. За ними сгрудились псы.
- Не шевелитесь, - приказал он мне.
Шестеро злобных отродьев. Седьмая, оставшаяся на краю джунглей, уже превратилась в обглоданный скелет: они обглодали ее до костей. Здесь были их охотничьи угодья, их прибежище, где они размножались и существовали, и тут повсюду валялись кости с полусгнившими остатками мяса.
Увидев меня, они тут же приняли боевую стойку: уши прижаты, шейные мускулы напряжены, короткая шерсть на загривках вздыбилась; клыки у них что кинжальные лезвия.
Полковник Чоу обратился к ним на диалекте китайского; скорее всего он взял их из деревни. Но я не знал, в самом ли деле он контролировал их поведение или же считал, что они подчиняются ему; часть своей жизни он провел в мечтах и фантазиях, и отношение псов тоже могло быть оттуда. В определенной мере он был предсказуем даже меньше, чем лунатик; порой он не мог отличить реальность от бреда, от кошмаров.
- Та шин шоу иен! Пьен яо та!
Скорее всего, он сказал им, что я друг. Да - он положил руку мне на плечо, чтобы продемонстрировать им это, и у меня мелькнула бредовая идея, пока мы стоим в этой позе, кто-то попросит нас улыбнуться перед съемкой.
Но не похоже, чтобы ему удалось убедить эти отродья. Они чуть подались назад, но не разомкнули круг; опустив головы, они продолжали наблюдать за мной, глухо порыкивая; не обращай на них внимания, сказал я себе, вот долбаные псы, если навалятся все вместе, тут же сшибут с ног и прикончат, а единственный человек, который как-то еще может справиться с ними, то и дело слетает с катушек; я обривался потом, потому что у меня было только два выхода: или возвращаться и оставаться с ним, или же идти напролом сквозь строй собак и пусть будет, что будет.
- Они не нападут на вас, - сказал Чоу, снимая руку с моего плеча.
Меня обуяла чертовская гордыня и я не спросил у него, так ли он в этом уверен.
- Благодарю вас, семпай. - Сделав шесть шагов, я повернулся и отдал ему "рей" и снова повернулся, не глядя на псов, ибо таково основное правило - если ты смотришь им в глаза, они воспринимают твой взгляд как вызов, и это все, что им надо; так что я шел себе вперед, прислушиваясь к глухому ворчанию за спиной, которое становилось все громче, они разомкнули круг и поплелись за мной по пятам, а я шел себе, глядя прямо перед собой - какой тут прекрасный вид в окружении влажной буйной растительности, в переплетениях которой колыхалась голубоватая дымка, но этот вид ненадолго останется в памяти, если они примутся за кровавую разборку, эти псы, напоминающие акул, что кружат вокруг измученной жертвы, и стоит им только ощутить первый вкус крови, как они сходят с ума; вот так он себя и вел, полковник Чоу, когда, медленно поворачивая голову, прицеливался в меня глазом, пытаясь раз и навсегда понять, не предам ли я его, как только окажусь на пороге цивилизации...
"Та шин шоу-иен! Пьен яо та!"
Господи Иисусе, да что же такое он им тогда сказал, но теперь уже поздно ломать себе голову, потому что мне уже не повернуть назад, и оставалось только полагаться на карму, кис-мет, судьбу, называйте ее, черт побери, как хотите; я обливался потом, а эти создания продолжали следовать за мной, я слышал топотание их лап, но продолжал идти не оглядываясь, глядя прямо перед собой тут такой прекрасный вид...
21. Матрац с горючкой
- С тобой все в порядке?
- Да.
- Где... - Она осеклась.
Жарко, как в аду, и душно. Трубка плавала у меня в руке.
- Послушай, ты кое-что можешь сделать для меня.
- Все, что угодно.
- Кто у вас дежурит на рации в Верховном Комиссариате?
- Очень милые ребята. Все мои друзья. Я прихлопнул москита на левой руке, после которого осталось пятнышко крови.
- Спроси у них, не могут ли они перехватывать передачи на частоте 416 мегагерц. Требуется знание камбоджийского языка.
- Попробую. Что за передачи?
- Шоды.
- Кого?
.Связь была ненадежной; удивительно, что она вообще работала в этой Богом проклятой дыре.
Наступило молчание, после которого послышалось:
- Господи... Но с какой стати ей... ты хочешь сказать, что ей поставили подслушку?
- Да. Прямо у вас под носом.
- Понято. Я тут же начну действовать. Это все?
- Пока да.
- Ты хочешь сказать, чтобы поставили круглосуточное прослушивание, да?
- Да. - Я сам должен был подумать об этом, и то, что я отмахал сорок миль по жуткой жаре и в духоте, не могло служить мне извинением. - Да, нон-стоп.
- Хорошо. Мартин, как здорово, да? Как ты... впрочем, ладно. Это очень важно!
- Да. И теперь я могу что-то предпринимать.
- Ясно. Когда я увижу тебя... - она опять осеклась и потом добавила: Береги себя.
В трубке наступило молчание.
Сколько же градусов? Просто поразительно, что эти чертовы москиты еще могут летать; вентилятор не работал: в последний раз, когда его включили, от влажности произошло короткое замыкание и потолок обуглился - привычное дело в таких местах.
Я снова вышел на оператора, дал ему номер и стал ждать.
За единственным запыленным окном открывался вид на улицу, на которой не было видно ни одной машины - только мулы, рикши и пешеходы, некоторые из них тащили на голове плетеные корзины, заполненные головками мака, тут все благоухало запахом мокрой мешковины, перемешанной с какой-то горечью; похоже, что тут недалеко проводили первоначальную очистку сырья, и лаборатория вроде бы размещалась в покосившемся ангаре из ржавого железа, с высокими окнами, в которых отражались лучи заходящего солила.
Ритмичные движения за стенкой ускорились, кто-то издал страстный стон: кровать стояла у стены и был слышен каждый скрип. Девушки все время попадались мне навстречу. "Хочешь девочку?" - "Нет, но, может быть, у вас есть что-нибудь от москитов?" - Емкость с жидкостью стояла на стойке, и я отлил себе немного.
Прозвучало слово по-китайски.
- Чен?
- Кто это? - По-английски.
- Джордан. Короткое молчание.
- Иисусе, ты еще жив?
- Послушай, Джонни. Тебя прослушивают.
- Ты хочешь сказать?..
- Тебе кто-то всунул электронную подслушку. "Клопа". В трубке раздался легкий треск.
- Не может быть. Тут всегда кто-то есть. - Но чувствовалось, что он поражен.
- Могли подключиться к телефонной линии снаружи или врезать в стенку. Тебе надо как следует все проверить. Снова молчание.
- Ты уверен?
- Да.
- Как... - Он осекся, точно как Кэти, ибо понял, что, если я прав, то нас подслушивают и сейчас. - О`кей. Все ясно, я отключаюсь.
Я повесил трубку. Самое главное сделано. Первым делом надо было посадить человека прослушивать Шоду, контролировать ее связи. Затем надо было предупредить Чена, что я и сделал. Но я не смог попросить его вылететь за мной, если у него есть такая возможность, я не хотел, чтобы мою просьбу услышал кто-то еще. Через час я снова созвонился с Кэти.
Мой летный комбинезон превратился в лохмотья после прыжка и похода через джунгли; найдя поблизости магазинчик, заваленный джинсами, куртками, кимоно и рубашками, я провел тут немало времени, подбирая одежду, в которой нуждался, после чего, вернувшись в гостиницу, принял душ и переоделся, то и дело смахивая москитов с лица и рук: солнце спустилось в джунгли, и они обнаглели. Закрыв окно, я опустил тонкую выцветшую занавеску, оставил гореть лишь лампочку под потолком.
Кэти не оказалось дома, и, позвонив в Верховный Комиссариат, я наконец нашел ее там.
- Мы же все организовали, - сказала она.
- Что ты имеешь в виду?
- Когда что-то в самом деле важное, я никогда не теряю времени. - В голосе ее звучало лишь удовлетворенное самолюбие, ни капли обиды. Она в самом деле сработала чертовски быстро.
- Я не сомневался.
- И я просто счастлива. Почему ты снова звонишь? С тобой все в порядке?
- Да, но ты должна еще кое-что сделать для меня. Позвони Джонни Чену и договорись с ним о встрече в здании Верховного Комиссариата. Внутри. Когда он явится, узнай, сможет ли он вылететь ко мне.
- Куда?
- Он знает.
Я не хотел, чтобы ее видели с Ченом, и не хотел, чтобы она знала, где я нахожусь. Кто подслушивал Джонни Чена, вполне возможно, он и следит за ним, и я не хотел, чтобы она засвечивалась.
- Хорошо, - сказала она.
- Скажи, пусть он проверится по дороге. Нет ли за ним хвоста. Если есть, скажи ему, пусть избавится от него, прежде чем заходить в здание. Если он не сможет оторваться, пусть не идет на встречу.
- Он в опасности? - секунду помолчав, спросила она.
