Антон Леонтьев - Под маской хеппи-энда
Кэтрин поднялась на второй этаж и прислушалась – ей показалось, что откуда-то доносятся голоса. Она еще раз окликнула хозяев или прислугу, но никто и не подумал появиться. Девушка прошла через вереницу комнат – везде царил полумрак, мебель была затянута в чехлы, и создавалось впечатление, что особняк необитаем. В одном из залов она увидела настоящий клавесин. Не выдержав, Кэтрин подошла к инструменту, присела на пуфик и нажала несколько клавиш. По залу прокатилось звучное, чистое эхо. Девушка настолько увлеклась, что не услышала шаги у себя за спиной.
– Кэтрин! – назвал кто-то ее имя, и она быстро обернулась. В дверях, опираясь на костыли, возвышался Том. – Что ты здесь делаешь?
В его голосе звучало не столько удивление, сколько смущение. Кэтрин отметила, что Том легко одет – летние брюки, шелковая, полностью расстегнутая рубашка навыпуск. Она, приказав себе смотреть Тому в глаза, все же отметила, что он хорошо сложен.
– Приехала навестить тебя, – произнесла Кэтрин. – К сожалению, у меня не было возможности предупредить о своем визите. Я узнала, что ты сломал ногу, и...
Она посмотрела на загипсованную правую лодыжку. Том прикрыл дверь, проковылял к Кэтрин и сказал негромко:
– Как же я рад, Кэтрин, как же я рад! Скажу честно, это сюрприз, на который я не рассчитывал. Значит, ты прибыла в Новый Орлеан исключительно, чтобы навестить меня?
Не желая углублять тему (не хватало еще, чтобы Том вообразил бог весть что!), Кэтрин принялась расспрашивать о состоянии его здоровья и о несчастном случае, приведшем к перелому. Том отвечал быстро и односложно, то и дело посматривая на дверь.
– Кэтрин, я, как уже сказал, очень рад твоему визиту, но сейчас мне требуется... мне требуется пройти сеанс физиотерапии, – сказал наконец он. – Ты ведь остановишься в отеле, не так ли? Рекомендую «Оливер Хауз». Тебе как гостю нашего семейства отведут лучший номер – бесплатно. Я немедленно вызову такси, а вечером я приглашаю тебя на ужин. Не изволь беспокоиться, моя матушка к тому времени вернется. Она жаждет познакомиться с тобой!
Кэтрин улыбнулась и почувствовала, что Том ей чрезвычайно симпатичен. Он так мило краснеет и смущается... Наверняка не желает, чтобы она присутствовала при медицинской процедуре, во время которой ему, не исключено, придется обнажаться. Внезапно Кэтрин подумала, что многое отдала бы за возможность увидеть Тома без одежды...
– Котик, где ты? – послышался голос с протяжным прононсом южных штатов. – Золотой мой, куда ты запропастился?
– Сиделка, – пояснил, направляясь к двери, Том, – очень экстравагантная дама. Я сейчас с ней разберусь, Кэтрин, а заодно вызову тебе такси...
Дверь распахнулась, и Кэтрин, к своему большому удивлению, сменившемуся через пару секунд негодованием, увидела стройную молодую негритянку – из одежды на ней был только пунцовый бант на шее.
– Вот ты где, малыш... – промурлыкала она. Затем взглянула на Кэтрин. – А это и есть сюрприз, о котором ты вел речь? Но зачем нам белая леди, к тому же такая страшная? Ведь у тебя есть я!
И она обвила руками шею Тома. Еще до того, как Кэтрин успела что-то сказать, появилась еще одна особа, тоже полностью голая, шею которой украшал точно такой же бант, только изумрудной расцветки. Особа была мулаткой.
– Томми, почему ты нас бросил? Ведь нам было так хорошо в кроватке! – промурлыкала она. – И это идет на пользу твоей бедной ножке! Давай продолжим сеанс физиотерапии!
Кэтрин, чувствуя, что ей не хватает воздуха, процедила:
– Вот, оказывается, какие у тебя сиделки... И вот, оказывается, какое у тебя лечение... Всего хорошего!
– Что с ней? Томми, зачем ты позвал третью? Нам ведь и так хорошо! – просюсюкала мулатка.
– Кэтрин, прошу тебя, подожди, я все объясню! – крикнул Том Форрест.
Но девушка уже неслась в обратном направлении, к выходу. Ей хотелось одного – как можно быстрее покинуть этот вертеп, забыть Тома и вернуться обратно в Йель, где она продолжит учебу. И из-за него она отправилась на другой конец страны! Из-за этого ничтожества, этого обманщика, этого бабника! Он развлекается с... с падшими женщинами – вот, оказывается, какая у него физиотерапия!
По щекам Кэтрин текли слезы, девушка еле сдерживала рыдания. Она должна быть сильной, Том никогда не узнает, что... Что она любила его! Прочь из обветшалого особняка, она дойдет до автовокзала пешком и тотчас отправится обратно в университет. Тома Форреста для нее больше не существует!
Она легко сбежала по лестнице. Сверху послышался голос Тома, полный мольбы:
– Кэтрин, прошу тебя, не уходи! Я ведь мечтал о том, чтобы ты посетила меня...
– Твоя мечта исполнилась! – крикнула зло Кэтрин, не оборачиваясь (не хватало еще, чтобы он увидел ее слезы). – Однако, как я вижу, тебе очень хорошо в компании так называемых сиделок. Они прикладывают все силы, чтобы ты как можно быстрее выздоровел, Том Форрест!
Она рванула на себя тяжелую входную дверь, в лицо ей ударил солнечный свет, а за спиной послышался дикий крик и вслед за ним – глухой звук падения чего-то массивного. Кэтрин обернулась и увидела Тома, растянувшегося на одном из пролетов огромной лестницы, – он лежал на спине и громко стонал. По всей видимости, желая остановить ее, Том сделал неверное движение – и скатился по лестнице.
Злость, наполнявшая ее, мгновенно испарилась – Кэтрин, выпустив из рук сумку, бросилась вверх по ступенькам. Том силился подняться, однако не мог. К своему ужасу, Кэтрин увидела, что его левая штанина окрасилась кровью.
– Что такое, в чем дело? – На лестнице возникли негритянка и мулатка. Быстро и верно оценив ситуацию, они прощебетали: – Малыш Том, нам не нужны лишние неприятности. О тебе позаботится эта белая леди, а нам пора!
Минуту спустя они упорхнули, оставив Тома и Кэтрин одних. Кэтрин положила под голову Тома свою сумку, задрала его штанину и увидела торчащую из висевшей лоскутьями белой кожи кость. Девушке стало плохо, однако, пересиливая тошноту и страх, она взяла за руку Тома и сказала:
– Все будет хорошо, я обещаю.
Том Форрест жалобно произнес:
– Кэтрин, умоляю тебя, не бросай меня! Я не хочу умирать. Не хочу, не хочу...
– Ты не умрешь, – ответила Кэтрин. – Где у вас телефон?
Добиться от Тома адекватного ответа было невозможно – молодой человек уверился в том, что сейчас же истечет кровью. Кэтрин сняла блузку, разорвала ее и при помощи самодельного жгута перевязала ногу, которая на глазах начала опухать, принимая фиолетовый оттенок.
Телефон она обнаружила в библиотеке, набрала номер службы спасения и вернулась к Тому. Тот вцепился Кэтрин в руку и не отпускал ее ни на шаг.
– Если я умру, то ты должна знать... Должна знать, что я сразу обратил на тебя внимание, как только увидел, – произнес он жалобным тоном.
Кэтрин предупреждающе подняла руку:
– Ты не должен говорить ничего такого, о чем в дальнейшем мог бы пожалеть...
– Ты... я... Кэтрин, стань моей женой! – воскликнул Том и потерял сознание.
Кэтрин в изумлении уставилась на него, а через несколько минут появился автомобиль медиков. Как выяснилось, у Тома двойной открытый перелом ноги и, по всей видимости, сильное сотрясение мозга. Поэтому-то он и нес всяческую чушь, решила Кэтрин.
– Кем вы приходитесь пациенту? – спросил ее один из врачей, когда Кэтрин изъявила желание направиться вместе с ним в клинику.
Если она скажет, что однокурсница, то ее не возьмут, поняла Кэтрин. И выпалила первое, что пришло в голову:
– Невеста!
– Не знал, что Том Форрест намеревается жениться, – пробормотал другой врач, однако Кэтрин было дозволено сопровождать Тома.
По дороге он пришел в себя и, к ее большому удивлению, тотчас позвал ее по имени:
– Кэтрин, – и вцепился в ее руку, а затем уснул – медики ввели ему большую дозу седативного. Кэтрин откинула слипшиеся темные волосы со лба Тома и внезапно поцеловала его. Зачем она так сделала? Ведь он развлекался с этими... этими падшими женщинами, когда она пришла. И наверняка будет делать то же самое снова, когда его выпишут из клиники.
В больнице пришлось отвечать на вопросы врачей. Кэтрин утаила кое-какие подробности, например, что Том был не один, а в компании двух девиц легкого поведения, не рассказала и об их ссоре, заявив, что он упал, пытаясь спуститься с лестницы, что вообще-то было чистой правдой.
Кэтрин ходила по коридору и внезапно поймала себя на мысли, что молится. Ей так хотелось, чтобы у Тома было все в порядке! Когда это станет известно, она сядет в автобус и поедет обратно. А пока что просто обязана находиться рядом.
– Вы и есть мисс Кэтрин Кросби? – услышала она голос у себя за спиной.
Обернувшись, увидела высокую красивую даму с длинными, тщательно уложенными темными волосами – на вид ей было чуть за сорок. Дама была одета не слишком броско, но чрезвычайно элегантно, и было сразу ясно: она – представительница так называемого высшего общества. Кэтрин поняла, что перед ней матушка Тома.
