Марина Серова - Десять заповедей мертвеца
– Какого наследства, мама?! – взвыла Светлана. – Каждая копейка заработана вот этими руками!
– Я догадываюсь, в какой момент вы согласились, – медленно проговорила я. – После покушения на вашу жизнь, верно?
Старуха кивнула:
– Влад устроил эту погоню со стрельбой, чтобы напугать меня. «Сделать более сговорчивой» – так он сказал. Он не собирался меня убивать всерьез, только припугнуть хотел…
Я вспомнила простреленную голову водителя Вовочки. Да, напугал, признаю…
– Кстати, – оживилась Галина Георгиевна, и мы со Светланой одновременно вздрогнули, – мой шофер – тот самый, которого застрелили… в общем, это был отец Владика.
У Светланы начался истерический припадок. Она рыдала, хохотала, заламывала руки… Галина Георгиевна с неодобрением смотрела на приемную дочь. Ну конечно, дочери офицеров такого себе позволять не должны… Прошло довольно много времени, пока мне удалось привести женщину в чувство.
– Мама, еще одна семейная тайна – и я просто не выдержу! – призналась Светлана, утирая бледное лицо мокрым платком. – Это все? Или у вас еще есть сюрпризы для меня?
– Все, – поджала губы старуха.
– То есть вы были сообщницей Влада до тех пор, пока опасность не стала угрожать вашему обожаемому внуку, – подвела я итог. – И вот тогда вы заволновались. Стали просить меня «спасти Валечку»…
– Я ведь прекрасно помню, как он в меня стрелял, – покачала головой Светлана. – Это последнее, что я помню. Валька пальнул в него, но, само собой, не попал. Бросил пистолет и пустился бежать. А Влад вдруг поднял папин «макаров», обернулся ко мне… Я поняла, что он сейчас меня убьет, схватила его за руку и стала вырывать оружие. Пока мы боролись, «макаров» неожиданно выстрелил. Я увидела кровь на руке Влада и отпустила его. Я думала, что все закончилось. А он выстрелил мне в голову…
Лицо Светланы исказилось от ярости:
– Он хотел меня убить! А повесить это убийство собирался на моего сына! А вы, мама, ему в этом помогали!
– Я не знала, что все так будет! – заломила руки старуха. Она с опаской поглядывала на дочь. Да, от Светланы можно ожидать чего угодно…
– Я об одном жалею, – светло улыбаясь, сказала бизнес-леди. – Что к тому моменту, когда я вышла из комы, этот подонок был уже мертв. Я бы уничтожила его своими руками – и с большим удовольствием, мама!
– А ты? – вдруг ощетинилась Галина Георгиевна. – Ты сама лучше, что ли? Думаешь, я не знаю, что это ты убила Аркашу?! Думала, все шито-крыто, да?
Светлана побелела. Женщина откинулась в кресле и судорожно вцепилась в подлокотники.
– О чем вы, мама? Аркашку убил Влад!
– Ну, не сам же он до этого додумался! – торжествующе посмотрела на дочь старуха. – Он сделал это по твоему приказу.
– Мама, молчите! – взвыла бизнесвумен. – Вы ничего не знаете! Я не давала такого приказа! Влад сделал это по собственной инициативе! Придурок! – вдруг злобно добавила Кричевская.
– Не смей оскорблять память моего покойного сына! – взревела Галина Георгиевна.
– А что не так? Придурок он и был! – огрызнулась Светлана. – Ничего нельзя было поручить… раз уж он решил устранить Аркадия, надо было нормально делать! А он его придушил удавкой и решил, что дело в шляпе! Умник, блин!
– Но Аркадий был еще жив, – высказала я догадку. – Он даже успел нацарапать записку, кого следует винить в его смерти. Ведь он знал, что Влад – ваш охранник, и предположить не мог, что тот действует по собственной воле, а не по вашему приказу.
– Этот болван притащился ко мне – рапортовать, как он ловко все обстряпал! – произнесла Кричевская.
– Вы ведь в это время были на благотворительном балу, верно? – сообразила я. – У вас было отличное алиби. Как вы изящно выразились, железобетонное. Но разъясните мне одну вещь…
Светлана непонимающе смотрела на меня.
– Как вы оказались на месте преступления? Ведь вы были там, я своими глазами видела пятнышко крови на ваших брюках. Получается, контрольный выстрел был сделан при вас…
Светлана закусила губу. Потом тряхнула головой:
– Да, верно. Этот идиот приехал похвалиться, как ловко он убрал с дороги моего врага. Как будто Аркашку нужно было убивать!
– Ну конечно, вы не собирались пачкать свои руки, – усмехнулась я. – Вы же сами признались – надо было только подождать. Вы разорили вашего бывшего компаньона, раздели до нитки, перевели на себя все его контакты и связи – и бросили. Оставалось только подождать, пока кто-нибудь его прикончит. Но тут вылез Влад со своей инициативой…
Кричевская мрачно кивнула:
– Не знаю, что на него нашло. И вот этот кретин привозит меня на место убийства… Сначала я не хотела ехать, отбивалась… но потом сообразила, что Владик невеликого ума мужчина и мог где-нибудь напортачить. Оставить следы на месте убийства и тому подобное.
– И вы поехали убедиться, что все в порядке?
Светлана тоскливо уставилась на свои руки.
– Я поехала попрощаться с Аркашкой. Все-таки он столько лет был моим партнером…
– Приехав на место, вы обнаружили, что Момзер жив.
– Да, это был такой ужас… Влад перевернул труп, чтобы продемонстрировать мне качественную работу… и вдруг труп открывает глаза и хрипит: «Света, за что?!»
– После этого вы отдали Владу приказ добить Аркадия, – поняла я.
– А что мне оставалось делать? – ощерилась Кричевская. – Сначала у меня мелькнула мысль вызвать «Скорую»… Но Аркашка ни за что на свете не поверил бы, будто я не причастна к этому! И тогда Влад выстрелил ему в голову. Он собирался отвезти меня домой и вернуться – перепрятать тело… Но какие-то кретинские лыжники обнаружили его раньше, чем он успел это сделать.
Галина Георгиевна с непонятным выражением смотрела на дочь. Потом старуха важно покачала головой:
– Да, Светлана, признаю – я совершенно тебя не знала! И в кого ты только такая?!
Пока Светлана хватала ртом воздух, пытаясь найти слова для ответа матери, я предложила:
– А хотите, я вам расскажу, почему Влад решился на такую глупость, как убийство Момзера?
Мать и дочь уставились на меня. Я продолжала:
– Причина этого – мое появление в доме. Вы, Светлана Сергеевна, наняли меня якобы ради защиты вашей матери. На самом деле Галина Георгиевна ни в какой охране не нуждалась. Вы совершенно не боялись Момзера и не ждали угрозы с его стороны. Он был сломленным человеком и никогда не причинил бы вреда вашей семье. Он еще помнил времена, когда Галина Георгиевна кормила его пельменями и ушивала спадающие брюки. Но вашей маме было скучно, и она действовала вам на нервы. Тогда вы навели обо мне справки, выяснили, что я дочь офицера – эта информация есть у меня на сайте, – и поняли, что я подходящая игрушка для Галины Георгиевны. Так и получилось.
Поэтому, когда произошло покушение на Галину Георгиевну, вы не знали, что и думать. Получалось, кто-то в этом городе действительно желает вам зла, раз напал на вашу старушку мать?
А ваша паника при известии о приезде Валентина была вызвана ревностью – вы не хотели, чтобы мальчик встретился с отцом. Вы до сих пор ненавидите Больца, не можете его простить, и вам неприятно, что Евгений общается с Валей.
– Вот это вас совершенно не касается! – отчеканила Светлана.
– Да. Вы правы. Не касается. Но смерть Момзера спровоцировала мое появление в вашем доме, поэтому я считаю, что часть отвественности падает и на меня тоже.
– При чем тут вы? – скривилась бизнесвумен.
– А при том. Влад Швецов задумал устранить вас с дороги. И вашего сына, кстати, тоже. Ему нужно было спешить – мальчишку следовало убрать до тех пор, пока он несовершеннолетний. Если бы Валя остался жив, он унаследовал бы все ваше имущество. А ведь Влад Швецов и Валентин Кричевский не родня. После него никакое наследство Владу не светило. Мальчик должен был исчезнуть. И тут в доме появляюсь я – телохранитель-профи. Естественно, Швецов не мог допустить, чтобы я ошивалась поблизости. А вдруг я что-нибудь замечу и все пойму? Поэтому он собирался ускорить события – устроил покушение на мать. Он хотел напугать Галину Георгиевну, сделать ее более сговорчивой… а заодно устранить меня. Это я должна была погибнуть в тот день, а вовсе не бедный Вова… который вдобавок оказался отцом Влада…
Семейные тайны Кричевских сидели у меня в печенках, поэтому я поскорее закончила:
– Но меня не так-то легко убить. Именно поэтому Влад Швецов проиграл. Ну, есть еще одна причина, куда более основательная…
Галина Георгиевна не отрываясь смотрела на меня. Ее черные глаза были непроницаемы. Наконец старуха заговорила:
– И что же это за причина такая?
Я пожала плечами:
– Правда была не на его стороне.
