Не надо мне лгать - Уиллоу Роуз

Мэдди зарыдала, когда поняла, что теперь она снова совсем одна. Человек в ящике исчез. Она не знала, что это значит. Сможет ли человек вернуться к своей семье? Или он… или она?..

Мэдди не решилась додумать страшную мысль. Девочка рухнула на пол рядом с именем на стене и плакала, пока не утомилась настолько, что заснула.

Глава 59

Я положила в тележку три галлона молока, чтобы быть уверенной в том, что детям хватит его до того, как я снова смогу выбраться за покупками. Потом нашла остальные продукты из моего списка и даже добавила разные вкусности для детей, чтобы немного подсластить им жизнь. Я знала, что в конечном итоге сама съем большую часть этих конфет, но все равно взяла их. В конце месяца Хеллоуин, и в доме обязательно должны быть сладости.

Я заметила его в третьем проходе. Он разглядывал разные упаковки, держа в руках пачку хрустящих хлопьев с корицей. Наконец он положил ее в свою тележку. Интересно, кто это у него дома такое ест.

Филипп Андерсон заметил меня, когда я подошла ближе и взяла с полки две упаковки овсяных хлопьев.

– Что? Вы теперь преследуете меня? – спросил он.

Его нос опух и искривился. Кое-где на нем даже были видны фиолетовые гематомы.

Я посмотрела в его тележку. Там лежал моток скотча и упаковка кабельных стяжек.

– Собираюсь повесить украшения на Хеллоуин, – пояснил он.

– А я покупаю хлопья для детей, – сказала я.

– Вам повезло, что я не стал писать заявление, вы это понимаете? – спросил он.

– Ну, я могу сказать то же самое и о вас. Как вы убедили ее не делать этого, а? Угрожали, что изобьете ее еще сильнее?

Филипп смотрел на меня, стиснув зубы:

– Меня с ней не было, когда это случилось.

Я наморщила лоб:

– Вы лжете!

– Вы думаете, что знаете меня, да? – рыкнул он. – Мы даже ни разу нормально не разговаривали. Вы внезапно появляетесь и начинаете меня судить. Вы понятия не имеете, кто я и на что способен.

– Вау! Звучит почти как угроза, – отреагировала я.

Он зарычал:

– Ага, неважно, что я вам скажу. Вы все равно это вывернете. Вы что, не понимаете? Я не бил Доун. Я ее люблю. Я не понимаю, что произошло. Накануне мы встречались и прекрасно провели время, и вдруг я узнаю, что она в больнице и все считают, будто по моей вине. Я пытался ей дозвониться, но трубку берет ее мать и говорит, чтобы я держался от Доун подальше. Я просто с ума схожу. В эти выходные ко мне приезжает дочь, и я собирался их познакомить. А если она тоже услышит эти сказки? О том, что якобы я избил Доун?

Я помолчала несколько секунд.

– Но… вы этого не делали?

– Нет! Именно это я и пытаюсь донести до всех. Мне не верят даже коллеги по станции. В этом дурацком городе все считают, что я ее избил.

– Погодите… А почему я должна вам верить? – спохватилась я.

Филипп развел руками:

– Мы с Доун не виделись в тот вечер. Она собиралась ужинать с родителями. Мы с ней попили кофе в «Джус энд джава» в три часа, потом она поцеловала меня и сказала, что увидимся завтра. Она пообещала маме, что пойдет с папой на прогулку. Вы же знаете, что он в инвалидном кресле? Они вывозят его в парк Лори Уилсон, и Доун помогает ему спуститься на пляж. Ее отцу там очень нравится. Он скучает по океану.

– Когда-то он был великолепным серфингистом, – сказала я, вспомнив отца Доун. Всегда было захватывающе наблюдать за тем, как он выполняет трюки на лонгборде.

Я переваривала полученную информацию, глядя в глаза Филиппу и пытаясь понять, что, черт возьми, происходит. Если это не он довел Доун до больничной койки, то кто?

Я попрощалась с Филиппом и пошла к кассе, зажав телефон между ухом и плечом во время разговора с Мелиссой.

Глава 60

Мелисса сообщила, что Доун выписали из больницы и что она сейчас у родителей, чтобы ее мать могла за ней ухаживать. Я поехала к ним. Когда парковалась у их дома, сердце колотилось в груди. Что здесь происходит? Я должна была это выяснить.

Я взяла упаковку конфет с арахисовым маслом, подошла к двери и позвонила. Мне открыла мать Доун.

– Ева Рэй? Какой приятный сюрприз. – Она вытерла руки кухонным полотенцем и пропустила меня в дом. – Я устроила Доун в ее прежней комнате.

– Как она? – спросила я.

Мама покачала головой и опустила глаза:

– Не слишком хорошо.

– Можно ее увидеть?

– Да-да, конечно. Проходи. Ты знаешь дорогу.

Да, я знала. Было странно, что этот дом вернул мне столько впечатлений и эмоций, о которых я совершенно забыла! В доме родителей Доун время словно остановилось. Даже запах был тот же, что и раньше. Вся мебель стояла на том же месте.

Я тихонько постучала и заглянула в комнату Доун:

– Привет.

– Ева Рэй!

Она села в кровати, но по ее напряженному лицу было видно, что ей больно.

– Я принесла тебе конфет, – сказала я и протянула ей пакет.

Доун улыбнулась. Я вскрыла упаковку и положила одну конфетку в рот Доун. Она едва смогла взять ее своими распухшими и потрескавшимися губами и поморщилась от боли. Когда она открыла рот, я увидела сколы на двух ее передних зубах.

Я засунула себе в рот сразу две конфеты, чтобы не разрыдаться. Доун жевала очень осторожно, и было видно, что она испытывает больше боли, чем удовольствия от вкусного шоколада.

– Хочешь еще? – спросила я.

Она покачала головой, я выдохнула с облегчением и съела еще одну конфету. В горле стоял комок, и мне страшно хотелось убежать отсюда со всех ног, но нужно было получить ответы на некоторые вопросы. Я должна узнать, что творится с Доун. Что-то было очень не в порядке.

– Я побила Филиппа, – сообщила я, взяв ее руку в свою.

– Нет! – воскликнула она, испуганно глядя на меня щелочками-глазами.

– Да, – ответила я, усмехнувшись. – Врезала ему прямо в нос. Была в бешенстве от того, что он с тобой сделал.

Она опустила голову и отвела глаза.

– Доун! – Я помедлила. Мне очень не хотелось об этом спрашивать, но деваться было некуда. – Это ведь был не он? Это не он тебя избил, правда?

Доун подняла голову и посмотрела на меня сквозь маленькие щелочки между опухшими веками. Было видно, что она обдумывала ответ. Я дала ей