Пианистка - Татьяна Александровна Бочарова
Она заплатила тетке с рупором стольник и уселась на одно из передних сидений. Мужик отодвинул стеклянную дверцу, отгораживающую кабину водителя от салона, и развернулся к Карине.
– У нас город замечательный. Церквей много, увидишь. Золотое кольцо России, одним словом.
Народ действительно потихоньку прибывал. Беседуя с шофером о том о сем, Карина не заметила, как автобус заполнился почти на две трети.
Экскурсовод просунула в двери румяное от мороза лицо, пошевелила губами, подсчитывая количество пассажиров, и решительно полезла внутрь:
– Едем, Иваныч, а то я вконец задубею.
– Едем так едем. – Иваныч послушно завел мотор.
«Икарус» медленно развернулся и покатил по заснеженным улицам.
К Карине так никто и не подсел, место с ней рядом оставалось свободным. Она поставила на него сумочку и поглядела в заиндевевшее окно.
За стеклом мелькали маленькие, сплошь старинные дома – среди них не попадалось ни одного современного многоэтажного здания.
Проплывали золотые купола, ослепительно сверкающие на солнце.
Тетка в кроличьей шубе снова взялась за рупор.
Сначала Карина слушала ее внимательно и с интересом, но постепенно отключилась, задумалась о своем.
Она пришла в себя от легкого толчка. Автобус остановился, пассажиры двигались к выходу.
Из кабины высунулось заросшее щетиной, добродушное лицо Иваныча.
– Ну, о чем мечтаешь? У нас тут остановка. Музей старинных кружев – выходи да смотри.
Карина без особой охоты поднялась с насиженного теплого места. Честно говоря, ей не очень-то хотелось идти в музей, неспешная езда в «Икарусе» привлекала гораздо больше: легкое, плавное покачивание автобуса в сочетании с удивительно красивым зимним пейзажем из русской старины успокаивали натянутые до предела нервы.
Она выбралась на морозный воздух, догнала толпу экскурсантов и вошла в невысокий особнячок.
Лекция, однако, оказалась интересной и недлинной. Вскоре Карина уже сидела у своего окна, погруженная в странный полусон-полураздумье.
…Она старалась представить себе, чем занят сейчас Олег. Удивлен ее исчезновением? Возможно, даже разыскивает ее по всей гостинице.
А может быть, ему плевать? Сидит себе в холле, читает очередную газету или режется в шахматы с ребятами из оркестра.
Как они будут играть сегодня вечером? От утренней репетиции осталось тягостное впечатление. Да и вообще, долго ли им еще осталось концертировать вместе? Что, если это выступление – последнее?
– …Обед, – объявила экскурсовод. – Кто кушает в ресторане, пожалуйста, за мной. Кафе на соседней улице.
Как ни странно, подавляющая часть публики изъявила желание пообедать в ресторане. Недоумевая, откуда на столь дешевой экскурсии собралось такое количество состоятельных людей, готовых выложить три с лишним сотни рублей за обед из четырех блюд, Карина побрела разыскивать кафе.
Едва усевшись за столик и заглянув в меню, она поняла, почему пребывает здесь в гордом одиночестве: цены в кафе практически не отличались от ресторанных.
Не слишком огорчившись, Карина заказала второе и стакан соку.
Есть не хотелось по-прежнему, но нужно было заставить себя подкрепиться – кроме злополучного молочного коктейля, который они пили с Русудан, да чашечки кофе, во рту с самого утра не было ни крошки. Если так голодать целый день, то вечером, пожалуй, вообще ничего не сыграешь, сил не останется.
Она съела киевскую котлету с картофельным пюре и уже взялась за сок, когда неожиданно заметила, что сидящий за соседним столиком парень в черном пиджаке пристально и неотрывно смотрит прямо на нее.
Он имел вид служащего мелкой фирмы: аккуратная, волосок к волоску, стрижка, очки в металлической оправе, строгий, неброского тона галстук. На стуле лежал черный кейс.
«Симпатичный», – равнодушно отметила Карина, отпивая из стакана кисловатую ледяную жидкость.
Парень увидел, что его заметили, улыбнулся. Слегка поколебался, затем встал и подошел к ее столику.
– Добрый день. Не помешаю?
– Да нет. – Карина пожала плечами.
– Вячеслав, – представился он, присаживаясь.
– Карина.
– Красивое имя. Вы не местная?
– Нет. Я из Москвы.
– Надо же! – обрадовался парень. – Я тоже. Приехал по делам.
«Ну точно, фирмач», – решила про себя Карина. Сколько таких лощеных отутюженных мальчиков ездят по центральным улицам на новеньких блестящих иномарках. И лица у всех чем-то похожие, слащаво-приветливые, но с холодком в глазах.
Новоявленный ухажер меж тем пошел в наступление.
– Вы сейчас свободны? – осведомился он, поглядывая на часы.
– Не совсем. – Карина невольно усмехнулась.
– Как это?
– Я на автобусной экскурсии. У нас обеденный перерыв на полчаса. Потом мы едем дальше.
– Жаль. – На лице Вячеслава отразилось искреннее разочарование. – Мы бы могли погулять до вечера.
– А вечером что? – полюбопытствовала Карина.
Фирмач заколебался. Он ей почти нравился, она охотно скоротала бы с ним время, оставшееся до возвращения в гостиницу.
Почему бы и нет? Кто ей Олег – муж? Нет, не муж, и никогда им не будет. А всякая там любовь-морковь – просто чепуха, которую она сама выдумала. Ему нужно от нее то же, что и всем, его вовсе не волнует ее душа. Сегодняшнее утреннее поведение Олега – яркий тому пример…
Карина нарочно растравливала себя, старалась быть предельно циничной, чтобы хоть немного унять боль, смятение и тоску. Впервые за все время их с Олегом отношений она пыталась бороться со своим чувством, жаждала избавиться от него.
– Так, что у тебя вечером? – повторила Карина, первая переходя на «ты».
– Работа. – Парень вздохнул. – Деловая встреча. Я же говорю, приехал сюда в командировку.
– Во сколько встреча? – осведомилась она.
– В семь.
– А до этого?
– До этого ничего. – Вячеслав глянул на нее с радостным удивлением.
Он был так не похож на Олега: милый, интересный внешне, подтянутый – но и только. На лице у него, точно в зеркале, сразу же отражались все мысли, любое настроение. Карина могла читать по нему, словно по книге. Никакой непредсказуемости, никакой загадки.
– Прекрасно, – решительно произнесла она. – Мы будем гулять до пяти. В четверть шестого я должна быть в гостинице, в семь у меня концерт.
– Концерт? – Вячеслав округлил глаза.
– Да. В этом есть что-то странное?
– Да нет, – он пожал плечами, – просто… ты даешь концерты? Певица?
Карина рассмеялась. И этот туда же. Ну Иванычу еще простительно думать, что на сцену могут выходить исключительно певицы. А столичному бизнесмену не к лицу быть столь невежественным.
– Нет, Слава, я – пианистка. Играю в Государственной классической капелле. Приехала сюда на гастроли, и сегодня вечером у меня камерная программа. Тебя это напрягает?
– Нисколько, – сразу же ответил тот.
– Честно?
– Абсолютно.
– Тогда пойдем. Куда ты хотел меня
