Аркадий Карасик - Последняя версия
Пошутили, посмеялись, хотя ситуация не располагала к веселью. Количество убитых превысило норму: Вартаньян, Тимофеич, его бородатый дружок, Слепцова... Плюс - покушение на меня... Статистика явно не в пользу уголовного розыска и его добровольного помощинка. И ни единного шанса на раскрываемость, даже намека нет. Версии напоминают засохшие деревца, высаженные в песок. Разработанный вместе со Славкой план оперативных мероприятий - беспомошная попытка малограмотных диллетантов изобразить докторскую диссертацию.
Как любит выражаться начальник кимовской уголовки - полный абзац.
А у меня, между прочим, в резерве всего несколько свободных дней, после чего придется перебираться в Москву, где заняться Волиным и помощником депутата. То-есть, пытаться нащупать "болевую" точку, стоившую жизни главному экономисту Росбетона.
Поэтому не стал терять времени для теоретической разработки "операции" - на следующий же день заявился в приемную и принялся обстреливать страстными взглядами кокетливую секретаршу. Которая ненавидела сторожа-пожарника всеми фибрами своей изрядно поношенной души. А за что, спрашивается, любить грубияна и хама? Никогда шоколадки не предложит, комплиментиками не осыпет, только зыркает насмешливыми глазами да что-то нелестное бурчит себе под нос.
- Удивительно симпатичная на вас кофточка, - забросил я пробный розовый шар. - Недавно купили?
Катенька испытующе окатила комплиментщика удивленно-вопросительными взглядами густо накрашенных глаз, выразительно похлопала приклеенными длинющими ресницами. Будто просигналила по азбуке Морзе: не подкатывайся, хамло, все равно ничего у тебя не получится. Но ответила доброжелательной улыбочкой кроваво-красного рта.
- С каких это пор, Константин Сергеевич, вы стали обращать внимание на женские наряды? Тем более, что ваша Светлана Афанасьевна одевается не в пример модней...
- Не скажите, Катенька, вы - самая модная женщина в Росбетоне... Только вот... не знаю, как выразить... слишком прозрачная кофточка. То, что просвечивается - более интересно и увлекательно...
Сообразуясь с требованиями современной моды секретарша не носила бюстгалтера, а по причине жары в приемной - комбинации. Желающие имели возможность полюбоваться выпуклыми розовыми сосками девичьих грудей, похожих на сладкие ягоды клубники среднего размера. Что я и делал, изображая страстное смущение.
Светка умчалась в столицу пробивать выгодный заказ, поэтому её любовник безбоязненно рассматривал девичьи прелести. Тем более, что в приемной пусто, никто не отвлекает будущих партнеров от деловой беседы на любовные темы. По полученным от Алферовой сведениям, она останется в Москве, заночует у подруги - на следующий день состоится важное совещание, не стоит мотаться туда-сюда. Такой расклад меня вполне устраивает, поэтому я не стал возражать, предоставил Светке свободу передвижения.
Катенька не засмущалась, не набросила на грудь висящую на спинке стула косынку - наоборот, призывно задрожала плечиками и расстегнула кофточку ещё на одну пуговицу.
- Вы скажете, Константин Сергеевич... Все бы вам издеваться над бедной девушкой... Придется пожаловаться вашей жене...
Угроза "пожаловаться" не сработала. Я был уверен - ни слова не скажет, даже не намекнет. Ибо мужское внимание в наш откровенный век высоко ценится, им не делятся, о нем не говорят. Перспектива отбить у главного технолога завидного мужика, по твердому убежданию секретарши, настолько привлекательна, что об аморальности и бесчестности можно не думать. Пусть этот самый мужик - хам и грубьян, но если его выбрала такая дамочка, как главная технологиня, значит в нем что-то есть особенное, привлекающее знающих женщин.
А я продолжил "обработку" красотки.
- Всю жизнь мечтаю погулять с такой красавицей, как вы, по Кимовску. У всех встречных-поперечных мужиков от зависти, небось, глаза полопаются. Не осчастливите?
- Фи, по Кимовску? Завтра же полгорода примется перемывать мне бедные косточки... Для любой девушки репутация выше красоты.
- А если - по Москве? Скажем, по центральному парку или по Тверской?
- Тоже - не конфетка. Только мозоли на ногах набьешь. Прогулки сейчас не в моде. Рестораны, театры, концерты - да, а бесцельное блуждание по улицам - извините...
- Где же нам в таком случае повидаться? - усилил я нажим, увидев, как замаслились накрашенные глазки. - Может быть, к себе пригласите?
Отлично знаю - Катенька живет одна, снимает комнату в коммуналке, родители - в Твери, мужем, сколько не старалась, так и не обзавелась. Последний претендент на "высокую должность", наш начальник производства, не рискнул стать владельцем "клубничек", предпочел медсестру заводского медпункта. Тем самым превратился в злейщего врага эмоциональной секретарши. Оплативший комнату секретарше Пантелеймонов - или Вартаньян? - нашел более перспективную любовницу...
- А как же нам быть с Алферовой? - переключилась на деловое обсуждение уже решенной проблемы девушка. - Мне не хочется устраивать на заводе разборки...
- А почему Светлана Афанасьевна должна узнать о нашем с вами свидании? - выдал я встречный вопрос, перечеркнувший опасные трудности. - Знать будут только двое: вы да я, третьему, вернее, третьей, вход в нашу тайну воспрещен... Ничем предосудительным заниматься не станем - попьем чайку, побалдеем, поговорим...
- И после этого "чая с разговором" вы вернетесь к Алферовой? - поджала губки Катенька. - Такой вариант - не для меня. Не привыкла быть на вторых ролях.
- Погляжу на ваше поведение - возможно никуда не уйду.
Это уже не легкий намек на возможное сожительство - предложение руки и сердца. Ярко-красные губки приоткрылись, будто приглашая меня испробовать их вкус. "Клубнички" заволноваплись и запрыгали.
- Больно уж сооблазнительно вы говорите, Константин Сергеевич. Разве попробовать?
- С удовольствием. Сегодня же и организуем...
Вечером того же дня , купив три гвоздички и бутылку коньяка, я отправился в гости. Если точней - по делу, ибо в качестве женщины секретарша меня не волновала. Другое дело - расколоть её, попытаться выяснить: не она ли нацелила убийц на заведующую депозитарием?
На берегу речушки, служащей границей между двумя районами города: старым и новым, стоит двухэтажный деревянный дом постройки тридцатых героических годов. Старый, обветшалый, давно не ремонтируемый. По описанию Катеньки - второй этаж направо, дверь в коммуналку, в глубине коридора четвертая комната. За двумя сундуками, над которыми висит старый велосипед.
До сундуков я не добрался - возле них стояла дебелая мамаша с кастрюлей в руке. За её обширную юбку уцепилась сопливая девчонка с лицом, измазанным манной кашей.
- Кого нужно? - густым, неженским басом осведомилась женщина. Рыжеватые усики потешно вздрогнули над верхней губой. Девчонка перестала хныкать, открыла рот, в который тут же отправилась ложка с кашей.
- Мне - Катю...
Из первой двери выглянула небритая физиономия с красным носом, обдала меня алкогольным ароматом.
- Очередной е... пожаловал к Катерине, - ухмыльнулся мужик. - Дерут девку почем зря, и старый, и малый...
- Заткни хайло, - негромко посоветовала усатая баба. - Дерут, значит, нравится. Не с тобой же в кровати прыгать, когда ты все мущинское естество пропил?
Посрамленный апкаш захлопнул дверь.
Из-за сундуков показалась раскрасневшаяся секретарша. На этот раз в облегающем тело домашнем халате, под которым, похоже, ничего нет.
- Проходите, Константин Сергеевич, заждалась. Думала - не появитесь.
Из двери, напротив той, куда укрылся пьяный мужик, вышли двое мальчишек с любопытными глазками. Засунув в рот кулачки, принялись рассматривать катькиного "хахаля". Из туалета, на ходу застегивая ширинку, выбрался молодой парень с сигаретой в зубах.
- Зачем к себе чужаков водишь? - осведомился он, сощурив маслянистые глаза. - Ежели хочешь потрахаться - пригласи меня, удовлетворю за милую душу.
Катенька поспешно схватила меня за рукав куртки и втащила в свою комнату.
- Извините соседей, Константин Сергевич. Добрые, хорошие люди, а вот как поддадут - хамье... Раздевайтесь, присаживайтесь к столу. Почаевничаем.
Повесила мою куртку под ситцевую занавеску, попутно включила стоящий на тумбочке магнитофон. Сноровисто принялась накрывать на стол. В центр водрузила вазочку с моими гвоздиками. Отошла, полюбовалась.
- Люблю, чтобы было красиво. Симпатичная посуда, цветы, хорошая музыка... Какое любите варенье: клубничное, вишневое, мандариновое? В прошлый год всякого наготовила - любительница сладкого. И ещё обожаю мучное. Пышки, блины, пироги, торта. Говорят, от мучного толстеют, а я вот, сами поглядите, изящная.
Девушка кокетливо покружилась по комнате. Полы халатика разлетелись, продемонстрировав хорошей лепки ноги и нижнюю часть аккуратных бедрышек. Я получил возможность не только убедиться в полезности мучных изделий, но и сполна оценить женские прелести хозяйки.
