Джеймс Суйэн - Ставка лоха
— Не тормози, — рявкнул Водяной.
Мейбл перетасовала карты. Тони большую часть времени проводил в кабинете, вполне логично, что пистолет тоже лежал здесь. Но только накануне Водяной обыскал всю комнату, и никакого оружия не нашел.
— Ну?
Мейбл выложила две карты на стол: девятку и двойку. Водяной несколько секунд смотрел на них в упор. Потом перевел глаза на схему Мейбл.
— Твою мать, — пробормотал он.
— Сначала вводите число двенадцать, чтобы сообщить компьютеру, что начался новый кон, Дальше — число один, то есть количество колод в игре.
Водяной задвигал пальцами в ботинках.
— Ну, — неуверенно отозвался он.
— Теперь введите число одиннадцать, сумму выпавших карт.
— Ну.
Мейбл положила две карты себе: одну лицом вверх, другую — вниз. Лицом вверх легла шестерка. Водяной ввел ее ранг без подсказки и ухмыльнулся. «Давид» отвечал сигналами азбуки Морзе, которые он чувствовал кожей. Видимо, компьютер ответил ему и подсказал, как лучше играть, догадалась Мейбл.
— Он два раза прожужжал, — сказал Водяной. — Это чего значит?
— Долго или коротко?
— Долго.
— Это означает, что вам следует удвоить ставку.
— И я кон возьму?
— Так говорит «Давид».
— Ну лады, удваиваю. Давай еще карту.
Мейбл положила перед ним карту. Десятка. У Водяного получалось двадцать одно очко, самый лучший из возможных результатов. Она перевернула свою карту. Десятка. Значит, у нее в сумме шестнадцать. По правилам она должна была взять себе еще одну карту. Выпала семерка. Перебор.
— Вы выиграли, — сказала Мейбл.
Водяной смотрел на нее озадаченно. Она поняла, что он так и не уяснил, как работает «Давид».
«И слава Богу», — подумала Мейбл.
Швейцар «Лоуза» косо посмотрел на его «Хонду».
Валентайн все утро говорил с Джерри о его желании стать партнером отца по бизнесу. Джерри, по своему обыкновению, ничего не продумал — например, где будет жить или где возьмет денег, чтобы купить машину для Иоланды и ребенка, — и, подъезжая к гостинице, Валентайн засомневался. Отдав ключи швейцару, он кое-что вспомнил. Джерри собирается вернуть ему долг, продав бар. Следовательно, в руках Валентайна окажется пятьдесят тысяч долларов.
— Пора купить новую машину, как думаете? — обратился он к швейцару.
Билл поселился на седьмом этаже. Валентайн открыл дверь его ключом и сунул голову в номер.
— Есть кто дома?
Он вошел.
На тумбочке стояли свежие цветы. На подушке лежала мятная конфета. Джерри схватил ее.
— Положи, где взял.
— Ну, пап, ты ж сказал, он сюда не вернется.
— Не важно. Ты за это не платил.
Джерри положил конфету на место. Открыв шкаф, Валентайн нашел сейф за вешалками и достал из бумажника листок с кодом. Он ввел цифры, сейф зажужжал. Внутри обнаружился «Глок» тридцать восьмого калибра и новая обойма.
— Ну, что скажешь? — спросил Джерри.
Пистолет лежал в ладони основательно и надежно. Валентайн убрал его в карман. Он знал, о чем спрашивает сын. «Пап, давай соглашайся. Скажи „да“ прямо сейчас».
— Мне одно не дает покоя, — сказал Валентайн.
— Что?
— С чего у тебя вдруг засвербело стать законопослушным?
Джерри даже ухом не повел.
— Не хочу, чтобы мой сынишка знал, что я был преступником.
Лучшего ответа нельзя было придумать, только Валентайн на него не купился. Он знал своего сына как облупленного.
— Давай все по очереди.
— В каком смысле?
— Сначала ты продашь бар, отдашь мне долг, потом переедешь, а потом уж начнешь работать со мной. — Валентайн умолк и посмотрел Джерри в глаза. — И я буду твоим начальником. Ясно?
Джерри покорно кивнул.
— Ясно.
39
Клуб «Гедо» находился на узкой улочке в Саут-Бич. Его окна были оклеены глянцевыми плакатами с изображением нагих красоток. «Голая грудь, голые попки, минимальный заказ: два напитка». Свирепого вида вышибала сидел на табурете у дверей.
Рей Хикс нашел в конце квартала свободное место, чтобы припарковаться. Мистер Борегар сидел подле него и слушал радио. Покидая больницу, он ухитрился стащить зеленую шапочку хирурга с проезжавшей мимо каталки и теперь комично напялил ее себе на голову.
Хикс посмотрел на друга. Предыдущий хозяин мистера Борегара кастрировал его, но Хикс сразу заподозрил, что нож хирурга оказался неточен и в шимпанзе осталось мужское начало. Мистер Борегар любил женщин. Обожал смотреть на их фотографии и на них самих, когда они заглядывали в трейлер Хикса. А то, что он никогда не воплощал свои порывы в действия, ничего не значило. Они у него были, в этом и состояла проблема.
Хикс выключил радио. Мистер Борегар недовольно зашлепал губами.
— Сейчас мы перейдем через улицу вон туда, — предупредил Хикс. — Там будут женщины. Голые. Их трогать нельзя. Тебе ясно? Их трогать нельзя.
Мистер Борегар явно расстроился. Хикс как-то наткнулся на «Плейбой» в его клетке. Все картинки с обнаженными девицами были затерты почти до дыр. Шимпанзе вздохнул.
— Спасибо, — сказал Хикс.
Они пересекли улицу и выглядели при этом не более странно, чем любая другая из десятков чудаковатых пар, которые попадались на глаза Хиксу, пока он ехал по Саут-Бич. Вышибала вскочил со стула.
— Вам сюда нельзя!
— Разберись с ним, мистер Борегар.
Даже ослабленный после ранения мистер Борегар был сильнее любого человека. Вышибала перелетел через капот стоявшей рядом машины и глухо ударился о тротуар. Шимпанзе победоносно забарабанил в грудь.
Интерьер клуба напоминал пещеру. Клиенты утопали в ярких лучах прожекторов. Хикс вошел сквозь занавеску из ниток бисера. На сцене танцевали три голые девушки. Мистер Борегар издал вопль первобытного человека.
Звук был ужасающий. Клиенты попрятались под столы, кто-то скрылся в туалете, кто-то выбежал на улицу. Из-за барной стойки выпрыгнул человек в мятой рубашке и замахал бейсбольной битой. Мистер Борегар отнял ее и стукнул его.
— Дай-ка сюда, мистер Борегар.
Шимпанзе бросил ему биту. Хикс пересек зал. На дальней стене висело мутное зеркало, он ударил по нему битой. Стекло дождем хлынуло на пол, открыв кабинет по другую сторону. Хикс и мистер Борегар вошли через дверь.
За столом сидел испуганный латиноамериканец со спущенными штанами. Под столом пряталась голая девушка.
— Где Рико Бланко? — спросил Хикс.
— Уберите вашу гребаную обезьяну! Я просто диджей.
Девушка заплакала. Хикс поднес биту к лицу диджея.
— Отвечай.
— Он вечером будет на баскетбольном матче.
— Во сколько?
— В семь, может, в полвосьмого.
— Где?
— Стадион «Американ эрлайнз».
— Далеко отсюда?
— Прямо по нашей улице.
— Он на своем лимузине поедет?
— У него другой тачки нет.
— Советую тебе не звонить ему, — предостерег Хикс.
Диджей дрожал. Мистер Борегар смотрел на девушку и пускал слюни.
— Да уберите же его!
— Знаешь, какое чувство у шимпанзе самое сильное?
— Нет…
— Нюх. Я могу отпустить его в Саут-Бич, и он найдет тебя за час. А может, и быстрее. А знаешь, что он тогда сделает?
Диджей не хотел знать. Он снял золотой крестик с шеи.
— Клянусь Богом, я ничего не скажу Рико.
Вернувшись в машину, Хикс дал мистеру Борегару батончик «Сникерса» в качестве вознаграждения за то, что тот не тронул девушку. Шимпанзе выкинул шоколадку в окно. Такое количество обнаженных тел зажгло его. Он взял свое укулеле. Песня, которую он заиграл, была очень знакома. Хикс не слышал ее много лет.
«Лайла».
40
Телефон в бунгало Найджела затрезвонил в четыре.
Они спали. Кэнди открыла глаза первой и потрепала любовника по волосам. Вчера ей хотелось убить его. Сегодня она любила его сильнее, чем когда-либо. Ее мать говорила: если сначала любишь человека, потом ненавидишь, потом снова любишь, эти отношения, скорее всего, будут серьезными. На десятом звонке Найджел перегнулся через нее и снял трубку.
Звонил Рико.
Найджел перевалился и сел на краю кровати, прижав трубку к уху плечом.
— Да с полчаса, — сказал он.
Повесив трубку, он нежно шлепнул Кэнди по попке.
— Одевайся. Поедем на баскетбол.
— Это тот матч, на который ты ставишь двести штук?
— Да.
— Мне все же кажется, это ошибка, — ответила она, свесив голову с кровати.
— Да брось ты, — махнул он. — Это всего лишь деньги.
Найджел ушел в ванную и закрыл дверь. Кэнди сползла с кровати и вытащила визитку Тони Валентайна из сумочки. Потом набрала номер его сотового. Валентайн ответил после второго гудка.
— Хотите прижучить Рико Бланко? — спросила она.
Знаменитости никогда не приходят вовремя. Рико мерил вестибюль шагами, когда Найджел и Кэнди наконец появились спустя сорок пять минут.
