Бен Элтон - Смерть за стеклом

Сержант Хупер тоже ненавидел насилие, но не привык задумываться о том, почему Господу угодно допускать все эти ужасы. Он находил утешение в глупой браваде. Сержант уже решил, что расскажет женщинам-констеблям, что Келли выглядела вроде Телепузика, только вместо антенны с ножом на макушке. Нечто подобное приходило в голову Тюремщице. Хорошо, что Хупер не решился на подобное сравнение в присутствии инспектора. Иначе он бы недолго продержался в команде старика.

День двадцать восьмой

2.35 ночи

Звонок поступил в час пятнадцать. В два тридцать они прибыли на место преступления и обнаружили, что роковая ошибка уже свершилась.

— Вы разрешили им вымыться? — Знавшим инспектора коллегам показалось, что Колридж почти кричал.

— Они потели больше двух часов, сэр, — оправдывался дежурный полицейский. — Я их как следует осмотрел. А женщин — одна из моих сотрудниц.

— Что значит «осмотрели»?

— Искал кровь, сэр. Я хотел сказать, красные пятна и нечто подобное. И ничего не нашел. Уверяю вас, мы хорошо проверили. Даже под ногтями и все такое. И конечно, простыню. Там было несколько капель.

— Естественно. Это кровь жертвы. Да, у нас нет проблем с установлением личности убитой. Вот она, перед нами, приклеилась к полу в туалете. Но вы запамятовали, что мы ищем ее убийцу. И позволили подозреваемым вымыться!

Дальнейшие выяснения не имели смысла. Расследованию нанесен непоправимый ущерб. Но инспектор не слишком волновался. Все события были записаны на видеопленку, все подозреваемые на месте, улики сосредоточены в одном доме. Колридж и представить себе не мог, сколько времени уйдет на поиски истины.

— Заморочка не в напряг, — прокомментировал Хупер.

— Как? — переспросил Колридж.

— Легкий случай, — объяснил сержант.

— Почему бы так и не сказать?

— Ну, потому что... это не так колоритно, сэр.

— Я предпочитаю колоритности ясность, сержант.

Как ни старался Хупер, этого он стерпеть не мог. В конце концов, не одного инспектора подняли с постели в час ночи.

— А как же быть с Шекспиром? — парировал он. И, мысленно покопавшись в школьной хрестоматии, наткнулся на сонет. — Как быть вот с этим? «Сравню ли с летним днем твои черты? Но ты милей, умеренней и краше».[49] Яснее было бы выразиться: «Ты мне нравишься».

— Шекспир не полицейский, который приступает к расследованию преступления. Он поэт и пользуется языком ради прославления прекрасной дамы.

— А я читал, сэр, что это была не дама, а парень.

Колридж ничего не ответил, и Хупер понял, что ему удалось уесть старика.

А у инспектора возник новый повод для раздражения. Как только они вошли в дом, он сразу понял, что дело не такое простое, как показалось с первого взгляда.

Патологоанатом ничего нового не добавила.

— Все именно так, как вы предполагаете, старший инспектор, — объявила она. — Вчера в одиннадцать сорок четыре вечера кто-то полоснул ее по шее ножом, а потом воткнул нож в череп, где он и остался. Точное время нападения зафиксировано видеокамерами, поэтому почти вся моя работа — для проформы.

— Но вы соглашаетесь с данными видеозаписи?

— Естественно. Я бы предположила, что смерть наступила между одиннадцатью тридцатью и одиннадцатью сорока. Но на большую точность никогда бы не рискнула. Так что вам повезло.

— Смерть наступила мгновенно?

— После второго удара. Первый, если бы ей своевременно оказали помощь, не был бы смертельным.

— Вы видели видеозапись?

— Видела.

— Заметили что-нибудь особенное?

— Боюсь, немного. Меня удивило, как быстро растекалась по полу кровь. Видите ли, кровь никогда не бьет из трупа ключом, поскольку сердце остановилось и больше не качает. Потихоньку сочится из раны. А тут за две минуты натекла целая лужа.

— Это имеет значение?

— Вряд ли, — ответила патологоанатом. — Чисто профессиональный интерес, вот и все. Однако заметьте, у нас разный подход — психологически. Девушка свесилась вперед, что и усилило интенсивность истечения крови. Полагаю, причина в этом.

Колридж взглянул на упавшую на колени Келли. Странная поза для ухода из мира: словно мусульманин на молитве,если отвлечься оттого,что на ней ничего нет и из головы торчит рукоятка ножа.

— «Но кто бы мог подумать, что в старике так много крови?»[50] — пробормотал про себя инспектор.

— Что вы сказали?

— «Макбет». Убийство Дункана. В тот раз тоже было много крови.

Накануне вечером Колридж лег в постель с Полным собранием сочинений Шекспира, готовясь к прослушиванию в драматическом обществе, хотя знал наверняка, что провалится.

— При ножевых ранениях всегда много крови, — подтвердила патологоанатом, как само собой разумеющееся. И после короткой паузы продолжала: — Нож дает вам некоторый шанс. Преступник обернул рукоять простыней — чтобы крепче держать и, видимо, чтобы не оставить отпечатков пальцев. Но до убийства ребята интенсивно потели в парилке, и некоторая толика секрета возможно просочилась через ткань. Клеточный материал может оказаться полезным для установления личности.

— А ножа никто не касался? — спохватился инспектор. После инцидента с мытьем он был готов к любому повороту событий.

— Никто. Но сейчас придется коснуться, чтобы извлечь из головы. И еще — почти наверняка распилить череп. Неприятное занятие.

— Да уж. — Колридж перегнулся через тело, стараясь как можно дальше заглянуть в туалет и при этом не наступить в лужу свернувшейся крови. Для равновесия он уперся ладонями в стены и повернулся к Хуперу. — Подержите меня за пояс, сержант. Не хотелось бы рухнуть на бедную девочку.

Так, в полуподвешенном состоянии старший инспектор и осматривал место преступления. На него выпятился голый зад погибшей, за которым белела чаша унитаза.

— Все чисто, — заметил он.

— Что именно, сэр? — удивился Хупер.

— Унитаз.

— Ах, вот как... а я было подумал...

— Помолчите, сержант.

— Ее стараниями, — объяснила из-за спины Джеральдина. — Драила дважды в день. Келли не выносит грязных толчков. — Тюремщица запнулась, вспомнив, что Келли пребывала там, где ее больше ничто не волновало. И поспешно поправилась: — Я хотела сказать, не выносила. Такая была аккуратистка.

— Гм... — Инспектор продолжал изучение места преступления. — Должен вас разочаровать, миссис Хеннесси: не такая уж она идеально аккуратная — на сиденье несколько пятен, как я полагаю, рвоты. Благодарю вас, сержант, можете тянуть обратно.

Перебирая ладонями по стенам, Колридж с помощью Хупера обрел вертикальное положение.

— А что с простыней, которой накрывался убийца, а затем унес в мужскую спальню?

— Будем надеяться, что в этом случае шансов больше, поскольку человек, потея, теряет частицы кожи. Некоторые наверняка пристали к материи.

Но тут встрепенулся дежуривший на месте преступления полицейский.

— Мы считаем, что убийца пользовался той самой простыней, в которой впоследствии вышел этот чернокожий, Джейсон.

— Вот как? — задумчиво произнес инспектор. — Значит, если бы заподозрили Джейсона, он сумел бы объяснить, почему его ДНК оказалось на ткани.

— Полагаю, что так.

— В лаборатории разберутся за один-два дня, — вставила патологоанатом. — Распорядитесь отправить?

— Конечно, — отозвался Колридж. — Хотя не особенно рассчитываю на успех. Я вижу, на двери туалета есть замок?

— Да. Единственный в доме, — ответила Тюремщица. — Электронный. Открывается с двух сторон на случай, если кому-нибудь сделается плохо, человек повесится или всякое такое. Мы можем также открыть его из аппаратной.

— Но Келли не запиралась?

— Никто не запирался.

— Неужели? А почему?

— Видите ли, если у вас над головой камера, попытки закрыться становятся бессмысленными. А о том, что туалет занят, предупреждает лампочка.

— Выходит, убийце нечего было опасаться столкнуться с запертой дверью?

— Да. Примерно со второго дня «ареста».

Инспектор несколько минут изучал дверь и запорный механизм.

— Я решила его вставить в последний момент, — объяснила Джеральдина. — Подумала: пусть у них будет хотя бы видимость интимности. Жалко, что Келли не заперлась.

— Уверен, это бы ее не спасло, — ответил инспектор. — Убийца был настроен решительно. А запорная планка сделана из фанеры. Требуется совсем незначительное усилие, чтобы открыть дверь.

— Видимо, вы правы.

Колридж вызвал полицейского фотографа и проследил за тем, чтобы тот сделал снимки двери и замка. Потом вместе с сержантом Хупером повторил путь убийцы от туалета в мужскую спальню.

— Вряд ли что-нибудь есть на полу, — предположил инспектор.

— Я тоже сомневаюсь, сэр. Ребята с первого дня топали по этим плиткам двадцать четыре на семь.