Андрей Анисимов - Невеста Христова
Митрохин оглянулся и увидел женщину лет сорока, которая широко улыбалась его новым знакомым.
– Эта дама работает у русского в лавке. – Пояснил Митрохину Франсуа.
– А вы, мальчики, почему бездельничаете. – Катрин зашла под навес кафе, поздоровалась с мужчинами за руку и вопросительно посмотрела на Митрохина.
– Антонио. – Представился Аркадий Парамонович. Я из Парижа, приехал в командировку в Марсель и решил заехать к вам купить вазу. Много слышал о здешних мастерах…
– Купили?
– Не успел. Ваши друзья вовлекли меня в спор….
– Они бы лучше работали, чем спорить. Жены в лавках сидят, а торговать нечем. – Улыбнулась Катрин.
– Сама почему бездельничаешь? Уволил русский хозяин? – Засмеялся Пьер.
– Пока нет, но скоро меня заменит его девушка. Я уже учу ее французскому и торговле…
– А где сейчас эта красотка? – Поинтересовался Франсуа.
– Она в магазине.
– Лавка русского открыта? – Удивился Пьер.
– Да, только сейчас открылись. Серж меня послал в банк, а сам с Оксаной уже торгует.
Митрохину не дали заплатить за кофе. Франсуа и Пьер рассчитались с южанкой и потянули приезжего завершать спор. Они спустились по улице вниз, миновали с десяток магазинчиков, и завернули в переулок. Лавка русского керамиста выглядела совсем неплохо. Митрохин сразу отметил сине-белые изделия, сильно смахивающие на Гжель. Молодой человек с косицей расставлял вазы на прилавке. Увидел Митрохин и девушку. Она немного смутилась появлением большой компании, но держалась достойно. Если бы не переизбыток косметики на курносом личике, ее и вправду можно было назвать хорошенькой. Фигурка у девушки Митрохину очень понравилась. Он достал фотоаппарат и с трогательной «французской» непосредственностью ее сфотографировал. После чего, как бы оправдываясь за свою мужскую фамильярность, сфотографировал и хозяина. Присутствие молодой и привлекательной девицы возбудило посетителей и, несмотря на антипатию к иностранцам, оба француза решили распить бутылку шампанского прямо здесь, напрочь забыв об условиях спора.
Вечерним поездом Митрохин вернулся в Марсель и тут же отписал «маме» о результатах своей встречи с соотечественниками. И чтобы у нее не возникло сомнений в правдивости его слов, послал по электронной почте портреты Оксаны Приходько и Сергея Злобина. Уже укладываясь спать, он вспомнил, что не купил у керамистов вазу. «Жаль, – подумал он: – Вряд ли случится еще раз посетить этот милый городок под Каннами». И оказался не прав. В Канн ему еще предстояло съездить, но уже по прямым делам службы.
* * *17 ноября 2004 года
Тимофей Волков предупредил Ерожина, что выдал номер его телефона майору Резникову из ФСБ. Поэтому звонку Виталия Борисовича, Петр не удивился, хотя сегодня и было воскресенье.
– Где мы можем поговорить? – После приветствия поинтересовался офицер с Лубянки.
– Где вам удобно. Я с машиной.
– Я, конечно, мог бы вас пригласить к себе в кабинет, но, во-первых, сегодня выходной, а во-вторых, наша встреча как бы неофициальная. Не возражаете выпить кофе где-нибудь в центре?
Ерожин не возражал. Они договорились встретиться в кофейне на Кузнецком мосту. Оба мужчины сразу узнали друг друга, и оба оскалились в улыбке, продемонстрировав завидной белизны зубы. Они даже были чем-то похожи. Но Резников не утратил еще юношеской розовощекости, чем Ерожин похвалиться уже не мог.
– Вы кофе по-турецки уважаете? – Улыбнулся Виталий Борисович.
– Я все вкусное уважаю. – Улыбнулся в ответ сыщик. Они уселись за маленькой столик в углу кофейни и заказали две чашечки кофе.
– Вкус к жизни полезная штука. Да некогда вкусно жить. Работа мешает. – Пожаловался Резников.
– Есть поговорка, майор, если работа мешает удовольствию, надо бросить работу… – Мужчины явно прощупывали друг друга, не торопясь переходить к главному. Кофе здесь готовить умели. Перекидываясь фразами на разные темы, они выпили по чашечке. Резников достал из кармана серебряный портсигар, раскрыл его и положил перед Ерожиным. Петр увидел два ряда небольших темных сигар и взял одну:
– Я курю изредка, как говорят, балуюсь, но от ваших не откажусь…
– Понял. Вы уважаете все вкусное. Я тоже курю мало.
Одну-две после обеда или в хорошей компании. Сейчас второй случай.
– Спасибо, Виталий. Можно без отчества?
Резников щелкнул зажигалкой, и дал Ерожину прикурить:
– Конечно, Петр. Мы теперь европейцы, а они отчеством не пользуются. – Затем прикурил сам и резко перешел к делу: – Итак, я в курсе вашего расследования. Вы, Петр, уверены, что Юрий Злобин убийца?
– Я уверен, автор игры с женихами он. И, скорее всего, руководитель всей аферы. А женихи исчезают.
– Но не все, кого вы считали его жертвами, мертвы? Так ведь?
– Да, это так. Теперь я знаю, что его племянник жив.
– Спасибо за информацию. Я думал, он и Сергея уничтожил. Что касается писем Богаткина и Матти Мурта, считаю эти письма фальшивками. Злобин хочет выиграть время и заметает следы. Скоро я буду иметь доказательства.
– Вы не назвали письма господина Коха профессору Теровосяну? – Улыбнулся Резников.
– Я ничего не знаю об этом. Он тоже получил письмо? – Удивился Ерожин.
– Да, перед вылетом в Германию.
– Почему не сообщил Волкову? Мне казалось, подполковник с армянином нашли общий язык.
– Дело в том, что профессор Теровосян не поверил письму, но решил сначала найти доказательства.
– Нашел?
– Да, нашел. Корреспондент, подстраиваясь под немца, допустил в тексте несколько нарочитых ошибок и промахнулся. Наш ученый провел анализ и пришел к выводу, что писал не Кох.
– Откуда вам это известно? Ведь профессор сейчас в Германии? – Наивно поинтересовался Ерожин и сам понял, что сморозил глупость: – Извините, Виталий, тупого милиционера.
– Уже исправились. – Усмехнулся Резников: – Как вы правильно догадались, мы нашли возможность встретиться с Теровосяном в Дюссельдорфе. Итак, ваши дальнейшие действия?
– Я выйду на переводчика письма Матти и получу стопроцентное доказательство.
Резников улыбнулся:
– Почему вы так уверены?
– Потому что сын эстонского фермера не станет писать отцу по-русски, а потом переводить письмо на эстонский.
– Логично. Но вам нужен Злобин?
Ерожин утвердительно кивнул:
– Я уверен, что концы от перевода потянуться к нему.
– И сядете в лужу. Перевод заказывал, действительно, Злобин. Но не Юрий, а Геннадий. А он вместе со своими коллегами сгорел в машине.
– Откуда у вас такая информация? Вы нашли переводчика?
– Я не могу вам открыть источник, но, поверьте мне на слово, говорю правду.
– Ну что же, спасибо. Я хоть не буду тратить время на поиски милой Эльзы.
Резников щедрым жестом приложил ладонь к сердцу:
– Пожалуйста, Петр. Но долг, как говорится в народной пословице, платежом красен.
– Чем может быть полезен сыщик-одиночка всемогущему ФСБ? – Удивился Ерожин.
– Сейчас поймете. Я могу вам сообщить, сугубо конфиденциально, что мы знаем, где находится в данный момент Оксана Приходько, Сергей Злобин и его дядя Юрий.
Ерожин присвистнул:
– Это здорово. Но почему вы сообщаете мне, а не подполковнику Волкову?
– Потому что Тимофей Николаевич лицо официальное. А вы частное.
– Пока не врубился. – Ерожин затушил сигарку и ждал от собеседника разъяснений. Резников выдержал паузу:
– Оксана у Волкова проходит по делу как одна из подозреваемых в убийстве Роберта Жестякина. Ее можно задержать через Интерпол и вернуть в Россию. Но этим Волков спугнет Злобина. Вы считаете Юрия Игнатьевича виновным в афере и убийстве. У нас появилось данные, что он еще и приторговывал государственными секретами.
– Что требуется от меня? – Ерожину вполне хватало своих забот и он не жаждал дополнительных нагрузок.
Резников настроение частного сыщик понял, и поспешил успокоить:
– От вас требуется только одно – хорошо сделать свою работу. Нам нужны доказательства на предмет причастности Злобина к убийству хотя бы Вильяма Коха. Тогда его задержит Интерпол и передаст в Москву. А тут уж мы разберемся с остальными эпизодами. Если сейчас арестовать Приходько, Злобин в Россию возвращаться не станет.
– Я и так всегда стараюсь делать свою работу хорошо. – Усмехнулся Ерожин.
– Мы это знаем. Поэтому я здесь. И еще потому, что наши интересы сошлись. Я бы хотел иметь информацию о ваших действиях, тогда и вы можете рассчитывать на нашу помощь.
– Вы мне уже помогли с переводчиком.
– Это только аванс, подполковник. Можете просить большего. – Улыбнулся Виталий Борисович: – Еще по чашечке?
– Нет, спасибо. – Отказался Ерожин: – Кофе у них прекрасный, но в моем возрасте пора проявлять умеренность.
– Я вас понимаю. При такой красавице жене необходимо держать форму.
– Моя личная жизнь не осталась тайной для государства? – Не без сарказма подметил Ерожин.
