Патриция Вентворт - Элингтонское наследство
Слезы Дженни высохли. Она чувствовала себя опустошенной, но наконец-то успокоилась.
Мисс Силвер смотрела па нее с симпатией. Она мысленно перебрала возможные варианты и в результате почти точно определила, в чем там было дело… А в искренности и честности Дженни она не сомневалась.
— Вы хотите сказать, дорогая, что действительно слышали, как миссис Форбс и ее сын обсуждали этот вопрос?
— Да.
— И что они решали, скрыв от вас правду, устроить свадьбу с вашим кузеном, надеясь, что вы ни о чем не узнаете?
— Миссис Форбс не хотела, чтобы он женился на мне.
Она так и сказала.
— А он? Мне не хотелось бы быть бестактной, но вы и сами понимаете, как важно знать, можно ли ему доверять.
Дженни покачала головой.
— Нет, — сказала она. — Ему доверять нельзя. Поэтому я и убежала. Я не могла там остаться после всего, что услышала. Понимаете, разговор был откровенный, им не надо было притворяться друг перед другом. Ведь ни ему, ни ей не было дела до моих чувств. Это было совершенно ясно. Они думали только о том, как сохранить собственность — Элингтон. Мэк сказал, что ничего страшного, если я узнаю про родителей после замужества. Но пока мне лучше не знать, это опасно.
Мисс Силвер была поражена.
— Вы уверены?
— Я слышала все это собственными ушами, — ответила Дженни. — Мне такое бы и в голову не могло прийти!
Они так и стояли на дороге. Наконец Дженни повернулась и пошла к дому. Мисс Силвер последовала за ней.
— И вы встретили вашего кузена? — спросила она.
— Да. Я встретила Ричарда. Разве это не чудо?! — воскликнула Дженни. Голос девушки снова стал живым и теплым, как будто она оставила позади свою прежнюю жизнь, полную горя и разочарований, и устремилась навстречу новой жизни, жизни с Ричардом.
— Вы знали его прежде?
— О нет! Я даже не знала, что он существует. Понимаете, была полночь. Я увидела машину и вышла на дорогу, чтобы ее остановить. Л за рулем сидел Ричард. Я попросила его выйти из машины, потому что не могла же я поехать с кем угодно… Я хотела посмотреть, можно ли ему доверять И когда я его увидела… О! Это было просто чудесно, потому что он точная копия Ричарда Форбса, в честь которого и был назван! Я хорошо его разглядела, потому что была яркая луна. В первый момент даже подумала, что мне померещилось, что все это мне снится. Я спросила, кто он и как его зовут, и он ответил: «Меня зовут Ричард Форбс». Тогда я сказала, что видела его раньше. «Где и когда?» — спросил он. И я ответила: "Всю свою жизнь.
Вы — портрет в холле. Портрет Ричарда Элингтона Форбса". И он сказал: «Это мое имя!» — Дженни умолкла. Лицо ее снова порозовело, глаза заблестели. — Это было просто замечательно!
— Безусловно, — согласилась мисс Силвер. — А как случилось, что он там оказался?
— Ему хотелось посмотреть портреты в Элингтоне, ну и вообще на дом, познакомиться с родственниками, хоть они и дальние. Но задержался в пути, решил подъехать поближе и поспать в машине до открытия деревенской гостиницы. Там он думал позавтракать и потом уж ехать к родичам.
— Они знали, что он приедет?
Дженни широко открыла глаза.
— О нет, вряд ли. То есть я уверена, что они не знали.
А он забыл, что утром настанет воскресенье и они, конечно, отправятся в церковь. Не очень-то умно с его стороны… Я ему так и сказала.
— И что же он ответил?
— Только засмеялся, — сказала Дженни. — Да это было уже не важно, ведь в конце концов он к ним не попал.
Вместо этого он повез меня к мисс Дэйнсворт.
Тут они подошли к калитке. Мисс Силвер остановилась между Дженни и калиткой.
— И что же сказала мисс Дэйнсворт?
— Я не знаю, что она сказала Ричарду. Но ко мне она была очень добра.
— Дорогая, я должна задать вам еще один вопрос.
— Да, мисс Силвер?
— Вы никогда больше не слышали о Форбсах? Они не пытались вас разыскать?
— Нет, никогда.
Мисс Силвер помрачнела.
— Это удивительно. Может быть, вы оставили им записку или сказали, куда уехали?
— Нет. Я даже не знала, куда направлюсь. А почему… почему вы меня об этом спрашиваете? — Дженни снова занервничала.
— И еще один вопрос: сколько вам лет?
— В августе мне исполнилось семнадцать.
— Семнадцать. В таком случае, моя дорогая, вам не кажется странным, что миссис Форбс даже не пытается вас найти?
— Я не хочу, чтобы они меня нашли.
Мисс Силвер была крайне поражена. Она практически никогда не ошибалась в людях и знала, что Дженни не лукавит.
— Они наверняка знают, где я, — ответила наконец Дженни. — миссис Мерридью постоянно пишет своей кузине в Элингфорд. Она, должно быть, сообщила ей, поэтому и Мэг знает, где я. Это одна из дочек миссис Форбс.
Она написала мне письмо.
— Когда вы его получили? — тут же поинтересовалась мисс Силвер.
— Вчера утром, и тогда Ричард и Кэролайн сказали, что я должна написать миссис Форбс. Ну я и написала… — Дженни прикусила губу, стараясь успокоиться. — Так и написала, что слышала их с Мэком разговор в тот вечер, хотя подслушивать не собиралась. Но после всего услышанного мне было просто стыдно выйти из-за занавески.
Я сообщила, что живу здесь у мисс Дэйнсворт, тети Ричарда Форбса, и что Ричард ездил в Сомерсет-хаус, чтобы снять копию брачного свидетельства моих родителей. Письмо я подписала: Дженни Форбс. Это было очень непривычно, я никогда не подписывалась так раньше, но подумала, что пора. Раз все все знают — это уже никакой не секрет, правда? Если Мэг написала мне, то миссис Форбс или Мэк и подавно. Вот это-то меня и тревожит, мисс Силвер. Их молчание. Почему они ничего не говорят?
— Не знаю, дорогая.
Они вместе вошли в дом.
Глава 39
Мисс Силвер попила чаю у мисс Дэйнсворт. Ричарда дома не было. Он уехал в Лондон, и мисс Силвер приятно провела время с мисс Дэйнсворт и Дженни. После чая она поинтересовалась, как пройти к дому миссис Прэтт, и Дженни тотчас вызвалась пойти вместе с ней. Подумав немного, мисс Силвер согласилась.
В тот день Дики поразительно не везло. Обычно днем он редко бывал дома. Но именно сегодня он оказался на месте — ждал Стаффи Крэддока, который должен был зайти за ним после чая. Стаффи никогда не пропускал чаепития.
Миссис Крэддок ни за что бы этого не потерпела. Дики еще раз убедился, насколько сам он счастливее, так как маме никогда не было дела до того, дома Дики или нет, какой уж тут чай… Он вдруг почувствовал себя очень одиноким, и чтобы было не так грустно, принялся громко насвистывать.
Миссис Прэтт дома не было. Она должна была прийти не раньше чем через час. Нельзя сказать, чтобы она слыла хорошей работницей, но ей немного удавалось подработать, чтобы сводить концы с концами. Люди жалели ее, к тому же она, если за ней строго присматривать, с работой справлялась.
Когда мисс Силвер и Дженни подошли к дверям, они услышали свист Дики.
— Он здесь, — сказала Дженни. — Я боялась, что его нет. У них никакого распорядка, они едят, когда придется, Мисс Силвер была поражена, уже в который раз за сегодняшний день…
— Вы думаете, — спросила она, — этому Дики можно верить?
— Нет. Я так не думаю, — откровенно сказала Дженни. — Он будет изо всех сил выкручиваться и врать. Поэтому я и решила пойти вместе с вами.
Они постучали в дверь, и свист немедленно прекратился.
Через минуту послышались шаги — кто-то спускался по лестнице. Затем все стихло, и дверь открылась. На пороге стоял неухоженный и неопрятно одетый мальчик. Через миг чудесная улыбка осветила его лицо, а ярко-синие глаза засверкали.
— Матери нет дома. Может, что передать?
Он сделал вид, что не знает Дженни, хотя сразу же ее узнал.
— Привет, Дики! — прямо сказала Дженни. — Нам нужен ты, а не мама. Можно войти? Это мисс Силвер.
— Ну здравствуй, Дики, — поздоровалась с ним мисс Силвер.
Дики ответил на ее приветствие, а сам тем временем обдумывал ситуацию, и соображать нужно было очень быстро. Он знал, кто такая мисс Силвер, и догадывался, почему она к нему пришла. Рассказать ей о том, что ему известно, или нет? Дики терзали сомнения. Взвешивая все «за» и «против», Дики провел посетительниц в дом, но не в грязную тесную кухню, а в переднюю комнату, которой никогда не пользовались и которая, по мнению Дики, была ужасно чистая. В комнате были четыре стула, прислоненных спинками к стене, и жесткий неудобный диван — спинкой к окну.
Занавески нельзя было назвать ни чистыми, ни грязными.
Их никто не трогал с тех пор, как много лет назад мертвого Джеймса Прэтта принесли домой.
Сам Дики считал, что комната очень красивая, и видно было, что он ею невероятно гордится. Спертый воздух и толстый слой пыли на всем подчеркивали, что комната была особым местом, отделенным от прочего жилого пространства.
Ведя мисс Силвер и Дженни в комнату, Дики закрыл дверь и прислонился к ней спиной. Улыбка его несколько потускнела от слишком напряженных раздумий. "Им что-то от меня нужно, иначе не пришли бы. Чего они хотят?
